Наследие - Виталий Храмов

– Не сюда. А – туда, – покачал головой командир, – в их логово. А еще – они боятся. Нас, ничтожных людишек. Бой нашей пятерки с их ударной группой с равным счетом три-три их испугал. А уничтожение их Оплота заставило нервничать. И они проявились, поспешили. Подставились. Хотя… Они же не знают, что Старые были уникальны. Что Разрушитель на весь Мир – один. А судя по отсутствию действий с их стороны – Стрелок как-то умудрился все от них скрыть. А как такое возможно? Тол?

– Только сведя себя с ума. Когда бред от правды – неотличим.

– Создатель! – воскликнула Синька. – Это вы о Бруске?

Все ее отличное настроение осталось там, далеко, в прошлой жизни, которая закончилась, когда командир возвестил начало войны на истребление.

– Он теперь – не Брус Чан. И тем более – не Стрелок. Он теперь первый и пока единственный в Мире маг скверны. Безумный маг скверны. И я не знаю, считает ли он нас не то что своими друзьями, а вообще – своими. Может быть, для него уже все люди – чужие. Все. Вообще – все.

От таких тяжелых выводов все, кто знал Стрелка во всех его обличиях, готовы были рвать на себе волосы. Невозможно было не любить этого умного и внимательного к людям, чуткого к чужим бедам мальчика. К тому же – красивого. И не только с женской точки зрения. Но и объективно. А в страшном мире скверны красота признается добродетелью, даром богов. Кроме этого, он был хорошим организатором, четким руководителем и верным другом.

– А сколько у них магов. И – каких? – спросил Нис, не знавший Пятого, но необычайно серьезный, трогая Тола за рукав.

Тол пожал плечами:

– Не удалось установить. Или магов мало, или они хорошо скрывают себя. Наверняка мы знаем только о Мастере Боли – бывшем Настоятеле Триединого, да о маге скверны. Но еще не истина, что он – с ними, а не с нами. Рано вы Бруса Чана хороните! – Тол встал и стал яростно махать руками. – Он со скверной родился, с ней жил, ее и принял. И что? Вот, уважаемый Сумрак – темный маг. С плохо скрываемыми навыками разрушителя магии. Но он же – один из сподвижников Света! Соратник самого Светлого Старца и друг Белого Воителя! Верный сподвижник Триединого! Почему Брус Чан другой? Почему вы, властители, решили, что если хребет нашего командира из изумрудной стали, то Брус – из другого материала, а не из алмаза? Пусть и не из белого, но бывают и черные алмазы!

– Спасибо, Тол! – криво улыбнулся Белый. – Ты настоящий Умник-разумник! А что меня поставил в ряд со Стариком, особо благодарю. Только я – человек.

– Старый так же говорил. И добавлял, что не очень и хороший. Поганенький! – Марк умудрился повторить последнее слово, подражая голосу и манере говора старика Андра.

Смех позволил сбросить напряжение и вернуться к делу.

– Но кто-то же делает таких вот Темных Паладинов, – ткнул Белый в тело своего вчерашнего противника. – Мастер Боли показал, что он – химеролог, но Паладины Тьмы – другой уровень. Так что будем считать, что у них имеется некоторое количество магов. В том числе – сильных темных магов. Возможности которых неизвестны. Потому что забыты. Даже Марк – темный только оттенком Силы. Настоящей темной магией не владеет. Сила Разрушителя – не темная магия. Марк, а ты подчинять нежить не пробовал?

– Нет, Серый, обломись – я не некрос, – покачал головой Марк.

– Жаль, – вздохнул командир, вставая на ноги, разминая их. От долгого сидения, да после двух Упоений Боем подряд, тело, так и не оправившееся после излечения повелителем Смерти, Некромантом, было деревянным.

– Итак, – сказал Белый, – имеем мы от сотни до полутора сотен тысяч войска, неизвестное количество измененных Тварей, магов и Темных Паладинов. И неизвестное количество других подарков темной стороны Силы.

Белый криво усмехнулся:

– Это у них. А у нас – горячее желание надавать им по шеям. Но полное отсутствие силы для этого. Император завяз демон знает где, уведя все силы вместе с собой. И даже не зная, что творится прямо у его порога. Остальные Дома… Властитель, способный выставить больше сотни ударных всадников, уровня Бессмертных, и полк пехоты, уже силен. Но что с ним сделает даже подвижный корпус сил Змей? Один, без пехоты? И как быстро закончится агония этого Дома? М-да. Охотников было на весь Мир – меньше тысячи. И их гильдию боялись. Медведь, сколько стражи у тебя на стенах?

– Всего – сотня по всем стенам города. Да сотня – на улицах и рынках. Не считая тайной стражи. Но они – не воины, а скорее – сыскные псы. А мой город – один из самых богатых. Я даже… – Медведь рассмеялся, настолько нелепой ему показалась сейчас пришедшая в голову мысль. – Я даже был так богат, что мог себе позволить нанять пару наемных знамен. Сразу. Два полка наемников!

И они с Вороном заржали, хлопая друг друга по спинам. Смеялись, упершись лбами, а из глаз, от смеха, наверное, – слезы.

– Ладно, – хлопнул себя по коленям и встал Марк, – довольно нагонять на нас жуть, Серый! Если бы у тебя не было – хотя бы примерного – решения, ты бы и рта не раскрыл! Я тебя уже узнал достаточно. Давай, колись, что нам всем надо делать, куды бечь и что мы должны были закончить делать еще вчера?

– Ну, – протянул Белый, тут он увидел выползающего, опухшего Слета, поманил его пальцем, потом повернулся к Совету, – план есть. Вероятность исполнения – три-четыре единицы к сотне. И план – очень примерный. Детали еще не вытанцовываются. Но куды бечь, как ты сказал, хотя бы примерно можно посчитать. Извините, отвлекусь. Мне предстоит показательная порка одного непутевого воина. Слет! Сын блудливой собаки и безумного шакала! Ты почему на Совет не явился?

Слет рухнул на колени (он на них и стоял, лишь пытаясь подняться), ткнулся головой в землю, оттуда пробурчал:

– Проспал!

От шелеста вынимаемого меча командира вздрогнули не только плечи Слета, но и все советники.

– Я тебя послал с Толом охранять его. Почему вы вернулись только вдвоем, где мои люди? Почему притащили за собой тысячи мертвых хвостов? Почему Тол был так сильно ранен? У тебя уже было предупреждение?

– Виноват, командир. Не справился я. Признаю вину за собой!

– Ты, раздолбай, кошкодер, ротозей и пустозвон, повинен в этом!

Меч Белого взлетел к небу и рухнул на шею Слета.

– Ты – мой лучший дозорный! – возвестил Белый. Изумрудный меч прорубил броню Слета и слегка рассек его кожу. – Силой, данной мне по праву рождения, именем императора, во славу Создателя, признаю тебя, Слет, Достойным! Выбери себе достойное имя, придумай герб и лозунг. Служи императору и Создателю – мыслью, словом и мечом! Встань, Достойный Слет!

Слет встал, но проседал на ватных ногах. На нем лица не было. Он был бледен, губы его тряслись, глаза бегали растерянно. Белый без замаха ударил Слета рукоятью и яблоком меча по шее. Слет рухнул.

– И не опаздывай на Совет, пьянь! – Белый пнул Слета в живот, повернулся к Синьке и указал на стонущего Слета глазами.