Взлёт Коршуна - Алексей Акданин

— Макс, ты сейчас не прав. — Неожиданно вмешался Тень. — А вот Юля по-своему права.

— Да зачем сразу дуэль? Можно было рассказать мне, а я бы с ней поговорил. — Ответил я ему.

— О чём? Оправдывался бы? Инна озвучила факты. Вызов был? Был. Ты на него отвечать не стал? И это правда. То, что ты струсил — это уже её домыслы, но как ты ее переубедишь? Будешь уговаривать? Объяснять свои решения? Это будет выглядеть именно как оправдания. Да и не важно это уже. Ты же понимаешь, что дуэли быть.

— Но…

— Даже, если ты сможешь убедить Козлову в том, что ты не струсил тогда. Слова уже произнесены. Они встретятся на арене.

— Да что за?..

Я посмотрел на хмуро сидящую Юлю, нервно кусающую губы, и неожиданно для себя предложил. — Может, сходим сегодня в парк?..

Вот так я и пригласил Юлю на наше первое свидание.

После школы мы заехали домой, и всего через сорок минут Юля уже спустилась в фойе. Выглядела она на удивление взрослой и серьёзной. Укороченный плащ, насыщенно красного цвета, белый свитер крупной вязки под ним, ассиметричная серая юбка и полусапожки на тонком, но невысоком каблуке.

Поначалу девушка была задумчивой и молчаливой. В парке она первым делом потащила меня в тир, где мы застряли на добрых полчаса. Юля отводила душу, расстреливая безвинные баночки, шарики и мишени.

С моей охраной мы нашли компромисс. Всё же это было свидание, и было бы совсем уж глупо гулять с девушкой в сопровождении бойцов. Поэтому я просто попросил их посидеть в кафе недалеко от центрального фонтана, сейчас неработающего из-за времени года. Вдоволь настрелявшись, Юля заявила, что она проголодалась и вопросительно посмотрела на меня. Я предложил пройти в ближайшее кафе-кофейню, в которой, как я знал, готовили очень вкусные пирожные.

Внутри сегодня было людно, но свободные столики были. Не успели мы сесть за столик, как одна из девочек, лет четырех-пяти на вид, с бантом размером с голову взрослого человека, балуясь, запустила из-за соседнего стола кусочек желе, используя ложку вместо катапульты. По закону подлости сделала она это когда я, повернувшись к их столу спиной, помогал присесть Юле. Вряд ли девочка хотела этого специально, но кусочек розового желе плюхнулся на рукав моего пиджака. К нам тут же подскочила молодая женщина, наверное, её мама, и стала искренне извиняться за поведение ребенка. Та, в свою очередь, испуганно разревелась.

Моя спутница весело улыбалась.

— Ну вот, стоило зайти, и к тебе уже девочки знаки внимания оказывают!

Я улыбнулся в ответ на извинения женщины и объяснил, что ничего страшного не произошло.

— Это же желе. Сейчас сполосну рукав водой, и никаких следов не останется.

Выйдя из зала в коридор, ведущий к туалетным комнатам, я увидел идущую мне навстречу девушку. Выглядела она странно. Шла она по коридору модельной походкой, но при этом зачем-то задрала и без того короткую юбку и держала один её край, сжав в кулаке. От этого мне открывался любопытный вид на стройную ножку в белом чулке с цветочными узорами, выбитыми поверху, а также край белых трусиков. Через мгновение я узнал Олю Максимович — дочь директора моих предприятий лёгкой промышленности. Она вроде в другом городе учится, что она здесь делает? Хотя, что это я? Конечно, к отцу приехала. Но почему она расхаживает в таком виде? Глаза против моей воли снова опустились вниз, туда, где так провокационно белела нежная кожа между чулком и…

Тут Оля сверкнула глазами, резко вернула край юбки на место и кинула мне:

— Озабоченный!

Я-то тут при чём? Но я не успел возмутиться, потому что она уже прошла мимо и вышла из коридора.

— Ладно, хватит тут стоять, а то скоро желе на пиджаке засохнет, да и Юля там заждалась. — Подумал я, стараясь не обращать внимания на смех Тени в моей голове.

Ветер бросил очередную порцию мокрого снега за шиворот и Седой поежился, длинно и нецензурно выругавшись. Он наклонился на бок и, продолжая ругаться, вытряхнул ладонью нежданный гостинец из-за воротника полураспахнутого кожаного пальто.

— Понты колотит. — Промелькнула непрошенная мысль у Ромы Музыки. Рома Дегтярев по прозвищу Музыка был молодым, но успешно начавшим карьеру наркоторговцем. Работал он анонимно, через интернет, и уже успел обзавестись кучей последователей, через которых он и реализовывал свой специфический и абсолютно запрещенный товар. Своего рода сетевой маркетинг, как не раз успокаивал себя Роман. Всего лишь реализация затребованного товара мелким оптом своим контрагентам. Естественно, что Роману приходилось скрываться и таиться практически ото всех. И, опять же естественно, что при этом Рома не видел никакого смысла делиться со всякими там смотрящими, наблюдающими и замечающими. С какой радости? Его деньги — это его деньги! Хотят иметь такие же? Пусть ищут свою нишу.

Вот деньги на него и вывели. Нет, не анонимные кошельки в юникойнах. А желание Ромы потратить хоть немного своих денег. Рома решил, что достаточно твердо стоит на ногах и пора начинать тратить свои, очень солидные, накопления. Так что он купил земельный участок, ударными темпами начал на нем возводить шикарный особняк и приобрел дорогущий новенький автомобиль от итальянских герцогов Феррари. Кто же знал, что криминал в его городе умеет складывать два плюс два даже лучше, чем полиция? В общем, на Музыку вышли люди Славы Седого. Наблюдали долго, но выяснили, чем он на самом деле зарабатывает себе на жизнь. И вот сейчас его похитили, вывезли за город и…

Что будет дальше, Роман не знал, но надеялся, что убивать его не будут. Скорее всего, будут ставить ему крышу и заставят делиться — подсказывал разум. Но душа трепыхалась, как птица с силке, и била по здравому смыслу крыльями — мне конец, меня сейчас убьют!

— На, падла, копай!

С такими словами Рому сначала швырнули на колени, а затем бросили рядом лопату.

— Что?.. Зачем? Я же… можно же договориться, как цивилизованные люди? Ну что вы, в самом деле?.. — Жалобно лепетал Рома, погружаясь в пучину страха и паники и не приближаясь к лопате.

— Бери лопату и копай, барыга! — Жестко произнес грубый мужской голос, и носок рыжего ботинка влетел в бок Музыки, стоящего на коленях.

— Ух. — Только и смог произнести от боли Рома сквозь выступившие слезы.

— Если ты не начнешь копать себе могилу через полминуты, то Матрос тебя пристрелит и бросит прямо так. А если ты будешь послушным — то возможно могила останется пустой. На сегодня. — Проскрипел прокуренным голосом худой бандитский авторитет.

Рома на коленях посеменил к лопате, схватил ее и, не вставая с колен, начал неумело копать. Даже не копать, а скрести твердую землю кончиком штыка лопаты. Горячие слезы бежали по его лицу, в голове роились тысячи мыслей.

— Я м… могу заплатить. Много з… заплатить. — Запинаясь, начал быстро говорить Рома. — И это… па… постоянно буду платить!