Клинок ведьм - А. К. Малфорд

– Не смей идти за мной.

И он не пошел.

* * *

Слезы полились из глаз, как только она зашла в свою палатку – как и всегда, Руа дождалась, пока останется одна, чтобы никто не видел ее слабой. Она рухнула в изножье кровати, села на холодный ковер и опустила голову на руки.

Она рыдала, проклиная себя за то, что натворила. Руа не была уверена, была ли причиной ненависть или похоть, отчаяние или усталость. Что-то в ней просто хотело Ренвика. Она думала, что секс поможет избавиться от ужасных видений в голове. Это было глупо, так глупо!

Каждый ее выбор, каждый шаг оказывался еще более кошмарным, чем предыдущий. Она больше никогда не сможет посмотреть Ренвику в глаза. Может, это было даже к лучшему. Боги, как же ей было стыдно. Между ног болело, а соленые слезы щипали потрескавшиеся губы. Она все сделала неправильно. Тут не было ничего нежного или приятного. Она сама потребовала этого от Ренвика, а в результате только навредила себе. При мысли об ужасе на его лице слезы брызнули у Руа из глаз.

Вдруг она услышала, как кто-то отодвинул створки у входа в палатку. Руа подняла глаза и увидела Бри. Стражница не стала ее разглядывать, а просто подошла и села рядом. Руа вновь спрятала лицо и зарыдала.

Бри долго ничего не говорила, а только сидела и прислушивалась к ее всхлипам. Но Руа была рада, что не одна. Она никогда не плакала при посторонних – только однажды, когда ей собирались отрубить голову. Красные ведьмы не позволяли ей плакать: это было признаком слабохарактерности, недостатка решимости и того, что она не может сосредоточиться на более приятных эмоциях. Поэтому Руа пряталась в своей комнате, когда не могла остановить слезы. То, что Бри была с ней сейчас, и слезы Руа ее вовсе не волновали, было даже приятно.

Наконец они иссякли. Бри покопалась в кармане и протянула Руа стеклянный пузырек. Вытащив пробку, та почувствовала запах арники, ромашки и ведьминого корня. Это лекарство должно было помочь ей восстановиться. И в отличие от ядовитой смеси, что использовал Ренвик, оно было более мягким.

Закусив губу, Руа задумалась, а не последовала ли Бри за ней, когда она отправилась в лес? Но ей было все равно. По какой-то причине Руа не было стыдно перед Орлицей.

– Мой первый раз превратился в катастрофу. – Она шмыгнула носом и выпила горькое лекарство.

Бри усмехнулась, и Руа хмуро поглядела на стражницу.

– Прости, просто «первого раза» не существует. У тебя будет еще много этих «первых разов». Пусть это будет первый и единственный, когда ты отправилась бродить босиком по снегу и вляпалась в такое дерьмо.

Руа хохотнула: она ни за что не хотела бы повторить такой опыт, это уж точно.

– Не думаю, что следующий вообще будет. – Она швырнула пустой пузырек через всю комнату. – Меня это больше не интересует… не после такого. – Руа откинулась назад, пытаясь усесться так, чтобы не давить на промежность. Но пока что она чувствовала боль в любом положении.

– Это был не секс, Руа, – проговорила Бри, ее золотистые глаза разглядывали стену палатки. – Это был гнев.

Значит, Бри все же последовала за ней этой ночью. И стражница слышала, как она облажалась во время своего первого секса. Руа потерла лицо ладонями и покачала головой.

– Мне так стыдно.

– Что ж, добро пожаловать в клуб тех, у кого первый раз превратился в божий стыд. – Бри насмешливо похлопала ее по плечу, и Руа закатила глаза. – В следующий раз ты дождешься, пока секс не покажется тебе более захватывающим, чем неловким.

С Руа никто и никогда так не разговаривал: она знала о сексе, представляла, что это такое, но ей не с кем было о нем поговорить. И не было никого, кто мог бы дать совет. В этот момент Руа почувствовала, что у нее есть старшая сестра. Это то, как она надеялась, могло бы быть у них с Реми – если бы они росли вместе. Бри словно услышала ее мысли и сказала:

– Ты должна поговорить с Реми. Давай зажжем Огонь фейри.

Но Руа стиснула челюсти.

– Она теперь королева и слишком занята, чтобы отвлекаться на такую ерунду.

– Ты же знаешь, что это неправда, – ответила Бри.

Руа знала. Сестра была более чем готова поддержать ее.

– Не хочу, чтобы она знала. Не хочу, чтобы Реми думала, будто я неудачница.

– Ты не неудачница, Руа, – проговорила Бри. – Ты просто совершила ошибку.

– Я только и делаю, что совершаю ошибки.

– Реми знает, каково это, когда выбор обращается против тебя. Она поймет.

Руа подняла влажные глаза и встретилась с золотым взглядом Бри.

– Я не хочу, чтобы она знала, – повторила она. – И не желаю, чтобы ты ей рассказывала о том, что случилось.

Бри поджала губы, но кивнула.

– Это не моя история и не мне ее рассказывать.

– Спасибо, – пробормотала Руа.

– Нет проблем.

Руа проглотила комок в горле.

– Как я встречусь с ним завтра?

Бри ухмыльнулась.

– Ты предстанешь перед Ренвиком такой, какая есть: королевской воительницей из самого могущественного королевства с самым страшным амулетом на всем Окрите. И будешь смотреть на него так, чтобы он понимал: стоит ему сказать хоть одно неверное слово, ты перережешь ему горло.

Руа рассмеялась.

– Знаешь, это ужасный совет.

– Знаю. – Бри пожала плечами, улыбаясь Руа. – Но я бы хотела увидеть выражение лица Ренвика.

Они обе тихонько посмеивались про себя, пока Бри не спросила:

– Сможешь уснуть?

Руа знала, что если ляжет, то в голове снова и снова будет прокручиваться то, что произошло в лесу. Она знала, что всю ночь ее будут мучить стыд и смущение.

– Нет, – призналась она.

– Хорошо, – отозвалась Бри, доставая из кармана пачку игральных карт. – Может, хочешь сыграть?

Глава восемнадцатая

Бри ушла, когда предрассветное небо начало светлеть, и Руа проспала почти весь следующий день. Уже вечерело, когда Талхан принес поднос с едой. Он не стал с ней разговаривать – только улыбнулся и ушел. Руа не думала, что Бри что-то ему рассказывала, но наверняка предупредила братца, чтобы тот не приставал к ней сегодня.

Руа смогла проглотить всего несколько кусочков сушеных фруктов. Все ее тело болело, ноги все еще были ярко-красными, обожженными холодом. Но это было ничто по сравнению с болью, которая пронзила ее, стоило ей сесть. И облегчить состояние не было