Испытание богов - Дана Мюллер-Браун

свою цену, – обратился Тунис к своим сопровождающим. Врата сияли красным светом, и Тунис шагнул внутрь. К нему пришел человек. Держа в руке лепту, он стоял и молил Туниса о пощаде.

– Смерть всегда требует свою цену, – повторил Тунис и подошел к мужчине. – Ты будешь жить. Но я заберу часть твоей души.

Медиса вытаскивает меня из камеры и приказывает надеть маску. Охранники бросили ее в угол, и я вижу на ткани засохшую кровь.

Я не хочу покидать крепость из-за того, что Ярруш здесь. Но я точно знаю, что его привезут в Арасу. Монарх никогда больше не выпустит Ярруша из виду. Мой брат в безопасности, если не считать, что его защитником стал монарх – наш худший враг.

Мы с Медисой поднимаемся по каменной лестнице и через пустые коридоры выходим на площадку рядом с ареной. Оказавшись на улице, я задыхаюсь от усталости. Остается несколько метров до построек, но мое тело обессилено. Я тяжело дышу и пытаюсь подавить боль. Киран, выходящий вместе с Редом из главного входа в крепость, наблюдает за мной. Он снова надел маску холода, которая сделала черты его лица жесткими и непроницаемыми. Ред переводит взгляд с Кирана на меня.

– Где Джерри? – спрашиваю я, когда меня толкают к выходу, на этот раз без лошади.

Киран бросает на меня презрительный взгляд.

– Что, не хочешь идти без своего любовника?

Я замираю, не могу вымолвить ни слова.

– Он должен остаться со своим отцом. – Киран выглядит так, будто хочет добавить еще что-то, но я и так догадываюсь, и это меня успокаивает. Джерри должен остаться со своим отцом и с Яррушем. И это хорошо. Мой брат знает Джерри и доверяет ему. С ним он не будет чувствовать себя слишком одиноким и потерянным.

С каждым мучительным шагом песок под ногами становится ярче. Я знаю, что скоро мы достигнем Золотой пустоши. Роза ветров на коже раскрывает мне новую цель. Нам нужно добраться до храма Мури, святилища Арасы. Там будет проходить очередной экзамен.

– Сари! – кричит Медиса, подходя ко мне. Только тут я осознаю, что сбилась с пути, погруженная в свои мысли.

– Мне нужен отдых, – уверенно говорю я и опускаюсь на землю. Иногда признание своих слабостей – это сила. Так однажды сказала моя Марра.

– Мы не можем остановиться посреди Золотой пустоши, Сари. Что, если поднимется буря? Мы задохнемся во сне.

Я смотрю вверх, на палящее солнце. Его жар едва можно выдержать, и я чувствую, как каждая бусинка пота обжигает мои раны.

– Там, впереди, есть скалистые выступы. – Медиса указывает на несколько скал в пустыне перед нами. – Они уже не так далеко. Обещаю.

Я неохотно киваю, встаю и продолжаю пробираться сквозь песок, который пожирает мои ноги, затрудняя каждый шаг.

Это последнее испытание богов. Испытание моей богини. Богини света и мудрости. После этого мне останется только попрощаться со своими предками, и наконец-то я буду свободна. А потом смогу освободить Ярруша.

Когда мы наконец добираемся до небольших скал, под которыми делаем привал, я смиренно опускаюсь на песок и закрываю глаза. Мое тело так ослабело.

– Сари…

Это Киран. Я зажмуриваюсь. Пусть он исчезнет.

– У меня есть кое-что для тебя, – говорит он, садясь ко мне. Он так же хорошо, как и я, знает, что я не сплю. Через пару секунд я сдаюсь и открываю глаза, чтобы скучно посмотреть на него. Он дает мне маленький мешочек.

– От Ярруша.

Все во мне сжимается. Я поспешно хватаю подарок, открываю его и смотрю на золотые монеты, как на иллюзию.

– Он получил их от монарха, чтобы купить себе вещи, но…

Я призывно смотрю на Кирана, чтобы он продолжал говорить. Мои губы дрожат.

– Он попросил меня передать эти деньги тебе, потому что заметил, как я взял тебя на руки.

Я поднимаю брови. Ярруш по-прежнему видит в каждом человеке только хорошее.

– Он… он сказал, что ты не смогла заплатить свою дань.

Я сжимаю губы и страдальчески киваю.

– И я должен отдать их тебе, чтобы ты могла наверстать упущенное.

– Когда ты с ним виделся? – спрашиваю я.

– Я тайком пробрался в его комнату, – говорит Киран, глядя на меня с теплом.

Я пытаюсь сглотнуть, но не удается, это вызывает жуткую тошноту. Я ползаю по песку, пока не перестаю сдерживать желчь и не захлебываюсь слезами. Киран подходит ко мне и отодвигает маску, которую я только что сняла. Я пытаюсь оттолкнуть его, но я слишком слаба. Только избавившись от всего содержимого желудка, я отталкиваю себя от Кирана. Но он хватает меня и кладет мою голову себе на колени. Гладит меня по волосам и очень тихо напевает. Я позволяю ему приласкать меня. От глупости или одиночества. Я не знаю.

– Он замечательный мальчик, Сари. Ты очень хорошо его воспитала.

Я продолжаю плакать. Плачу и плачу. Как будто за последние несколько недель разучилась делать что-то другое. Мне бы хотелось вбить Кирану в голову, что он привел моего брата к монарху. Но я понимаю, что Яррушу сейчас с ним лучше, чем в своей норе.

– Как у него дела? – спрашиваю я слабым голосом.

Киран вздыхает, а затем скользит пальцем по моим губам. Это на несколько секунд отвлекает меня от грусти.

– Он не понимал, почему ему нельзя видеть тебя. И… – Киран с трудом сглатывает. – И он хотел, чтобы я пообещал ему защитить тебя.

Я поворачиваю голову и смотрю на него.

– Я, конечно, сказал ему, что ты не хочешь принимать мою защиту, потому что хорошо справляешься сама. – Киран хрипло смеется, и я тоже невольно улыбаюсь. – Но с ним все в порядке, Сари. Он сказал, что еда при дворе невкусная и он предпочел бы кусок хлеба. Но он находит черный песок прекрасным и с нетерпением ждет возвращения в Арасу, чтобы снова увидеть тебя там.

Я киваю и пытаюсь закрыть свое сердце. Но стены внутреннего кокона тут же снова ломаются.

– Я распорядился, чтобы служанки принесли ему хлеб из Арасы, – тихо добавляет Киран.

– Ты не обязан был это делать.

– Я не собирался. Но если в этом мире есть еще один более упрямый человек, чем ты, Сари, то это твой брат.

Я смеюсь, ненадолго замолкаю, а потом