Спаси меня - Катрин Корр

Будь она нераскрывшимся бутоном пиона, то в мгновение расцвела бы от такой теплой близости.

Заиграл первый припев чувственной песни, и от чего-то прикосновение его ладони приятным покалыванием отдавалось в пояснице. Белла не видела, как с интересом глядели на них чужие глаза, как Катя, танцующая рядом с неким джентльменом в годах, лукаво улыбалась, и как Герман недовольно сложивший руки на груди, словно ястреб, следил за охотником, что из под носа украл его добычу.

– Я не съем вас, – тихо сказал Алекс, склонив голову. – Мы просто танцуем. Пока вы, Белла, пребывали в совершенно необъяснимом для меня ступоре, ведущий потребовал, чтобы я пригласил вас на танец. Я не собираюсь обгладывать ваши косточки, так что можете расслабиться.

– Я пребывала в ступоре лишь от того, что все происходящее было страшной ошибкой, – шепнула она, задержав взгляд на широкой мужской шее. Запах его ненавязчивого парфюма пленил, убаюкивал, приятно пощипывал ноздри, и Белла едва не склонила голову ему на плечо. Мысленно, она окунулась в холодную бочку с водой и слабо добавила: – Не понимаю только, почему вы решили принять участие в этом беспределе, когда у вас есть…

Она резко замолчала, ругая себя за излишнюю болтливость.

– Когда у меня есть что? Или, вы имели в виду – кто?

Она закусила щеку и опустила глаза на гладкую матовую ткань черного галстука, краснея до самых ушей.

– Думаю эта ваша привычка весьма болезненна.

Резко взглянув на него, Белла нахмурила брови. Его проницательность уже действовала на нервы.

– Зачем вы сделали это? – буркнула она слишком резко. – Если вы надеетесь на грязные развлечения, то ошиблись адресом.

На мгновение Алекс напрягся, а его мышцы как будто налились титановым сплавом.

– Так вот, что вы обо мне думаете? – нахмурился он, сурово взглянув на нее. – Помимо того, что я индюк.

– Я этого не говорила, – тут же ответила она, вытаращив глаза.

– Думаете, что за эти бумажки вы мне что-то должны?

– Так устроен мир.

– Мир-то может и устроен так, но не я, – прорычал он. – Эти деньги я отдал детям, которые нуждаются в дорогостоящих операциях, а вовсе не за ваше двухчасовое внимание ко мне. Не будь посещение этого мероприятия столь важным для бизнеса, я бы сделал все инкогнито, но здесь так не положено.

Ее словно облили ледяной водой. Да как она вообще могла подумать, что может стать интересной Алексу? Откуда взялось это тайное желание, и почему после его слов в груди воцарились нестерпимый холод и колючая обида?

Еще минуту назад ее сознание билось о стены в панике, а теперь дуется как пузырь? С ней не хотели встречаться и не хотели общаться. Даже потанцевать Алекс вышел исключительно по требованию ведущего!

– Благодарю за честный ответ, – слабо сказала она, отвернув голову. Но через пару секунд ее ртом завладела та самая женская обида, и она с непривычным для себя ехидством выпалила: – Вы страстный любитель правды-матки, так, может уже выскажетесь о моем платье?

– Сделать то самое «фу», о котором вы говорили мне?

– То самое, – криво улыбнулась она.

– Не хочу задеть ваши чувства.

Белла резко перевела на него глаза:

– Что-что, а вам-то уж точно не всколыхнуть их. Давайте, рубите с плеча, раз уж начали!

Губы Алекса дрогнули в слабой улыбке. Красивая песня подходила к концу, и уже явственнее слышались чужие разговоры.

– Мне просто не нравится золотой цвет. – Он сделал долгую паузу и, когда музыка стала быстро затихать, осторожно приблизился к ее уху и шепотом добавил: – А сделал я это, потому что не мог смотреть, как сотня мужских глаз жадно разглядывает вас, как будто перед ними стоит бесчувственная резиновая кукла. Белла, вы слишком настоящая, чтобы принимать участие в этом отвратительном спектакле.

И вот ее мир снова перевернулся вверх дном, из горла не могло вырваться и слова в ответ, а в груди теплым ручьем растекалось тепло. Алекс выпрямился, остановив свой взгляд на ее чуть раскрывшихся губах, и это волнующее мгновение, словно солнечный удар, помутнило ее сознание. Тело тот час обмякло и рука, что лежала на его плече, безжизненно рухнула вниз.

Если бы Алекс не поддержал свою партнершу по танцу, в мгновение ока потерявшую связь с внешним миром, она бы так и приземлилась на глянцевый пол.

– Кажется, я все же задел твои чувства, Белла, – с усмешкой прошептал он, подхватив ее на руки.

* * *

– Милая, как ты?

Обеспокоенный голос Кати заставил ее нахмуриться.

– Что… В чем дело? – спросила Белла, приподнявшись на кровати. – Где я?

– Мы в гостинице. – Подруга опустилась на край двуспальной кровати с высоким темно-коричневым изголовьем и провела рукой по оголившейся ноге Беллы. – Тебе лучше?

– Да, но… Что происходит? И почему я… Где мое платье?!

– Пришлось его ликвидировать, – сконфуженно улыбнувшись, Катя пожала плечами. – Тебе стало плохо, корсет был так туго затянут, что пришлось его разорвать.

На последних словах ее лицо заметно побагровело, и Белла тут же округлила глаза:

– То есть как «разорвать»? Оно же не мое! Оно же… О, боже… Соня убьет меня. Зачем ты это сделала?

– Я?! Я не Геракл, вообще-то. Все сделал Алекс.

– О, нет! Он видел меня голой? Он видел меня голой?!

– Бог, мой, успокойся, все не так как ты думаешь! Вы танцевали, а потом ты обмолвилась, что тебе трудно дышать, что корсет слишком давит и тут же потерла сознание. Алекс принес тебя в номер и одним рывком разорвал платье… Он тут же вышел из комнаты и поверь, ничего не видел. Мы с Соней раздели тебя, она, кстати, очень переживает за тебя. И ей пофигу на это платье.

Проведя рукой по рассыпавшимся волосам, Белла закрыла глаза, представляя, как же постыдно должно быть все это выглядело со стороны. И когда в голове всплыли слова Алекса, что он произносил шепотом, ее словно ударило резким, но приятным разрядом электрического тока.

– Тут все Герман порывается попасть к тебе…

– Что? Нет!

– Он беспокоится о тебе, – улыбнулась Катя. – От двери не отходит. Соня с Гришей уже уехали, сказали завтра обязательно тебя навестят.

Закусив щеку, Белла изобразила усталый вид и спросила, изображая зевок:

– Алекс тоже здесь?

– Он сразу уехал. Ему здесь уже нечего было делать. – С минуту Катя смотрела на заметно расстроившуюся подругу, совершенно не заметившую ее хитрую улыбку. – У него самолет через три часа, – добавила Катя, поправляя края мягкого одеяла, – Всевышний услышал мои молитвы, и теперь я не увижу своего босса пять месяцев!

Белла резко набрала в легкие воздух и мгновенно замерла, впиваясь округлившимися синими глазами в чуть улыбающуюся подругу.