Первое правило королевы - Татьяна Устинова

Ей хотелось вытащить из-за стола Юру, посмотреть ему в лицо и потребовать объяснений и оправданий.

Еще хотелось подняться на один этаж в приемную Якушева и устроить ему скандал, жуткий и ужасный, такой, чтобы в результате она убедилась, что он ни в чем не виноват!

Ничего этого делать нельзя.

Она знала, что убийца следит за каждым ее шагом и для него она — как на ладони, а она даже не знает, в какой он стороне!

Сверяясь по бумажке Сидора Семеновича, она набрала телефонный номер и долго ждала ответа, вся подобравшись.

Никакого ответа. Корреспондента Захара Юшина не было дома — по крайней мере в том месте, где он проживал согласно прописке.

Инна разыскала в столе телефонный справочник Белоярского края и стала листать.

Вот интересно. Белоярский край огромный, сколько-то Бельгии, сколько-то Голландии, княжеств Монако вообще не счесть, а справочник даже не слишком толстый. Мало людей в Белоярском крае.

Мало людей, телефонов, домов, машин.

Много тайги, Енисея, алюминия, угля — разных разностей, которые озолотят того, кто откусит от них кусочек. Богатство России будет прирастать Сибирью — это еще в школе проходят, да только до богатства этой самой России никому нет никакого дела. Зато вожделенный кусок, который так хочется и который многим не по зубам, в один прекрасный день вдруг возьмет да и задавит откусившего, как золото задавило падишаха в мультфильме про антилопу!

И Мухин тут ни при чем. Мухин любил машину «Волга», салат «Столичный» в квадратном соуснике, полированные шкафы и зеленые портьеры. Да, он купил дочери квартиру, а сыну еще и работу, но все это убогие мелочи по сравнению с возможностью купить весь мир — нет, два мира по цене одного! А такую возможность кусок Сибири, взятый в личное пользование, вполне обеспечивал.

Убить за нее ничего не стоит. Хоть один, хоть два, хоть десять раз.

Инна долистала до Заболоцкого района и стала читать. Больниц в районе оказалось несколько. В Заболоцке только одна.

Инна стала звонить туда. Долго не соединялось, потом соединилось, но неправильно, потом опять не соединялось, и когда она наконец дозвонилась, выяснилось, что звонить надо в другое место, и там долго и придирчиво выясняли, зачем ей телефон «спецучреждения», и она что-то врала, и когда телефон наконец получила, чувствовала себя почти что кандидатом в это самое учреждение.

Прежде чем звонить, она тихонько выглянула в приемную.

Осипа не было видно. Дверь в комнату помощника прикрыта. Секретарша бодро и безостановочно стучала по клавиатуре компьютера — как пить дать писала непутевой дочери курсовую или доклад.

Инна закрыла дверь так, чтобы даже щелочки не осталось, и вернулась к телефону.

«Спецучреждение» ответило быстрее, чем больница.

Инна попросила телефон главврача, и бодрый старческий голос уверил ее, что это и есть главврач, Егоров Иван Адамович.

— Здравствуйте, меня зовут Инна Селиверстова, я начальник управления информации края.

— Ох-ти, — тягостно вздохнула трубка, — опять пресса на нас войной пошла. Так, нет?

— Нет, — удивилась Инна, — не так.

— А что такое?

— Да вот, — бодро начала Инна, — у нас тут целое дело вышло! Какой-то корреспондент написал, что от вас маньяк сбежал, а оказалось, что это неправда. Теперь вдруг выяснялось, что и опровержения не было, а публикация непроверенных и заведомо ложных сведений…

— Милая моя, — перебил ее дребезжащий голос Ивана Адамовича, — драгоценная! Вы что? Только недавно работаете?

— Почему? — удивилась Инна.

— Да потому что никому мы не нужны! Еще опровергать, если на нас набрехали! А что люди целый месяц по домам сидели, носа высунуть не смели, так на то всем наплевать!

— Я и собираюсь исправить ошибку, — уверила его Инна. Ей было неловко. — Помогите мне, Иван Адамович.

— С удовольствием величайшим и всем, чем могу, только должен поставить вас в известность, что «Белоярские вести» перед нами извинились. Так сказать, кулуарно, так сказать, по-тихому, но все же… извинения были принесены. Да не за себя мы обиделись! На нас чего только не говорят, чуть ли не детей едим, а людей по всему району перепугали, вот что плохо!.. Так, нет?

— Так.

— Чем помочь, драгоценная Инна Васильевна?

— В заметке сказано, что от вас сбежал маньяк. Преступник. Он сбежал и скрывается где-то в районе. Скоро доберется до Белоярска. Что из этого неправда?

— Все, — решительно высказалась трубка. — Все абсолютно. Во-первых, мы никакой не изолятор для принудительного лечения преступников! Мы просто психиатрическая больница номер сорок три! Мирное учреждение! У нас не бывает маньяков, милейшая Инна Васильевна! Так, нет? У нас психически нестабильные больные. Шизоиды, истероиды, параноидальные и депрессивные психозы. Да, и, конечно же…

Инна перебила. Ей не хотелось ничего знать о том, сколькими способами человек может сойти с ума.

— Иван Адамович, а кто от вас сбежал? Или никто не сбегал?

— Выдумки, выдумки все, да еще опасные! У нас медицинское учреждение, а меня мэр на ковер вызвал и давай шпынять — больные от тебя бегут, пресса пишет! Нехорошо — так, нет?

— Нехорошо, — согласилась Инна. — Так откуда корреспондент взял, что кто-то там сбежал?

— Вот уж не знаю, — язвительно уверил Иван Адамович, — это вам видней, потому что вы за информацию отвечаете. Так, нет?

Инна согласилась, что отвечает.

— И совсем ничего такого, что могло бы… навести корреспондента на такой странный материал?

Кажется, теперь она всерьез рассердила Ивана Адамовича.

— Милейшая, драгоценная, алмазная Инна Васильевна! Не знаю я, что могло бы, что не могло бы!.. Может, ему тоже, знаете, неплохо бы нервную системку у нас подлечить. Так сказать, вдали от суеты жизни!..

Далекий, но отчетливый голос то наплывал, то пропадал, и Инне казалось, что неведомый Иван Адамович извивается, словно колышимый волнами.

— …единственный прискорбный случай, когда погиб человек, двое даже, но тому уже больше трех лет!

— Какой случай?!

— Драгоценная вы моя Инна Васильевна, я поведаю вам, конечно же, но вы уж постарайтесь, чтобы в газетах про это не написали, что у нас тут… сплошные побеги, да убийства, да маньяки. Так, нет?

— Какой случай, Иван Адамович?

— Двое утонули у нас. Больной и санитар. Мы бельишко, знаете, сами стираем, своими силами. В прачечной в основном больные трудятся, кто поспокойнее. Ну, полощем в реке, конечно. Вот больной полоскал да вдруг бросился! Санитар вытаскивать его, да обоих и утянуло. По весне случилось, холодно еще было. Так и не спасли. И криминала никакого, как видите.