Эректус бродит между нами. Покорение белой расы - Ричард Ферле

В экономике «не бывает бесплатных ланчей», и это также верно в отношении эволюции. Если индивид вкладывает больше ресурсов в крупный, более интеллектуальный мозг, у него остается меньше ресурсов для других органов. Почему не бывает сверхумных львов или газелей? Потому что любая газель, вложившая больше ресурсов в мозг, будет располагать меньшими ресурсами для мышц и костей, позволяющих спасаться от львов, а медлительный лев с более крупным мозгом не сможет поймать даже глупейшую из газелей, чтобы обеспечить себе выживание. Это значит, что мозг животного увеличивается в размерах только по мере того, как дополнительная масса серого вещества повышает его репродуктивную успешность; по достижении оптимального объема мозга дополнительная масса серого вещества вызывает снижение репродуктивной успешности. Поскольку мы, люди, уже вложили в наш мозг так много (около 25 % обмена веществ направлено на обеспечение функций мозга), превышение оптимального объема мозга должно будет быстро понизить нашу репродуктивную успешность (Isler, 2006). Следует также помнить, что каждый новый кубический сантиметр мозга, вероятно, потребует для своего обеспечения более одного дополнительного кубического сантиметра других тканей. Пока индивиды не могут производить потомство без решения проблем, требующих хорошего развития серого вещества, будет происходить мощный отбор индивидов с более крупным мозгом. Сегодня, хотя у более умных людей есть средства для повышения репродуктивной успешности, у них нет для этого мотивации, так что их эволюционная успешность, как и средний уровень интеллекта в популяции, уменьшается.

Оптимальный уровень интеллекта зависит от других признаков организма и от факторов среды. Более высокий интеллект будет тратой ресурсов, если организм не обладает средствами, чтобы извлечь из него выгоду, то есть руками, пальцами или щупальцами, чтобы манипулировать объектами среды, или если он может получить всю необходимую энергию из своей среды без решения умственных задач (как, например, это делают губки).

Тот факт, что оптимальный уровень интеллекта в Африке должен быть ниже, подтверждается более низким IQ африканцев (Глава 4, Правило 10, второе следствие) и наличием корреляции между IQ и удаленностью от экватора (r = –0,68; Templer, 2006, с. 121–139). Снижение числа африканцев с крупным мозгом, таких как херто (рис. 17–1), боскопы (рис. 26–9), гримальди (рис. 26–11), предполагаемое значительное снижение интеллекта бушменов по мере их продвижения из Северной Африки в Центральную и Южную Африку, а также низкий уровень IQ африканцев из Африканского Рога (например, IQ жителей Сомали составляет 68 баллов), у которых определенно имеются некоторые признаки, унаследованные от белых (рис. 26–8), – все это также свидетельствует о том, что в Африке оптимальный уровень интеллекта ниже.

Разница между IQ жителей Северо-Восточной Азии (Китай, Гонконг, Япония, Сингапур, Северная Корея, Тайвань), составляющим 105 баллов, и IQ родственных им аборигенов Юго-Восточной Азии, составляющем только 87 баллов (Lynn, 2006a, с. 173, 100), подтверждает вывод о том, что оптимальный уровень IQ в тропических областях, вероятно, должен быть низким. Хотя инки и майя, жившие в тропиках Мексики и в бассейне Амазонки, построили цивилизации, обладавшие письменностью, календарем и математикой, и должны были поэтому иметь высокий интеллект, средний IQ современных американских индейцев (в Северной и Латинской Америке) составляет лишь 86 баллов (Lynn, 2006a, с. 130, 166). Однако майя и инки могли происходить от исходной популяции с более высоким уровнем IQ; снижение их IQ могло быть обусловлено тем, что он более не окупался репродуктивным успехом.

Рисунок 14-8

Снижение объема мозга и, возможно, интеллекта отмечается также за пределом тропиков, если снижается значимость этих факторов для репродуктивного успеха (рис. 14–8). И у кроманьонцев, ставших европейцами (см. Главу 24), и у неандертальцев (см. Главу 25) первоначально был более крупный мозг, чем у современных европейцев. Есть вероятность, что мутация, произошедшая около 50 000 лет назад (начало Культурной революции), привела к повышению функциональной эффективности мозга (см. Главу 13), так что повышение интеллекта стало возможно даже при меньшем объеме мозга (Lynn, 2006a, с. 150–153). Однако более вероятно, что снижение репродуктивных выгод от высокого интеллекта было обусловлено приручением животных и развитием сельского хозяйства.

Изобилие пищи, ставшее возможным благодаря развитию сельского хозяйства и приручению животных, означало менее интенсивный естественный отбор индивидов с высоким интеллектом, поскольку человек, недостаточно умный для охоты, тем не менее мог выжить, занимаясь сельским хозяйством. (Тот факт, что 95 % рыбы вылавливается пятью процентами рыбаков, служит дополнительной иллюстрацией важной роли интеллекта при охоте.) Кроме того, хотя сельское хозяйство означало больше пищи, изначально эта пища была худшего качества по сравнению с мясом и не обеспечивала человека всем необходимым для снабжения крупного мозга. Фактически, если пищи много и нет нужды в высоком интеллекте, чтобы ее добывать, обладание крупным мозгом будет бременем в сравнении, к примеру, с более сильной иммунной системой, которая полезна в условиях большого скопления людей, ставшего возможным в результате развития сельского хозяйства. Для охотника более высокий интеллект означал добывание большего количества дичи и, как следствие, снижение количества доступной добычи, так что рост человеческой популяции подвергался естественным ограничениям. Но как только зародилось сельское хозяйство, рост популяции стал менее ограниченным и в большей степени стал зависеть от тяжелой постоянной работы, чем от необходимости «перехитрить» добычу [193 - Интересно, что приручение животных (например, волка) является отбором по признаку покорности и, поскольку наиболее юные особи наиболее покорны, оно также является отбором по признакам неотении (волчата лают, как собаки, а взрослые волки воют). Сельское хозяйство, в некотором смысле, также означает отбор по покорности и признакам неотении (стройность, послушность), т. е. своего рода одомашнивание человека.], то есть оптимальный объем мозга для человека, занимающегося сельским хозяйством, оказался меньше, чем для охотников и собирателей.

При описании эволюции современного человека выделяются три заключительные стадии: (1) ранний человек – Homo erectus и его предшественники рода Homo, (2) древний человек – Homo sapiens (Hs), по своим анатомическим характеристикам не вполне соответствующий современным людям, и (3) современный человек – Homo sapiens sapiens (Hss), то есть мы. Обычно в литературе указываются следующие даты: Hs появился примерно 200 000 лет назад, а Hss – 160 000 лет назад (Smith, 2007). Но если в анатомическом плане современный человек появился 160 000 лет назад, то создавать цивилизации или получать значительные результаты в культурном развитии он начал лишь 50 000 лет назад (Hoffecker, 2002, с. 1, 12). Главное анатомическое различие между древним и современным человеком состояло в том, что последний стал более стройным, то есть тратил меньше ресурсов организма на формирование костей и мышц.