Keeping 13 - Хлоя Уолш

Джонни вздохнул и продолжил водить пальцем. Он долго молчал, прежде чем сказать: — Я думаю, тебе следует поговорить с кем-нибудь о том, что произошло в том доме.

— Я только что это сделала, — прошептала я.

— Нет, Шэн, не я, — печально ответил он. — Профессионал, имеющий полномочия изменить твою жизнь к лучшему.

— В этом нет смысла, — прошептала я.

— Я думаю, что есть.

— Я думаю, ты ошибаешься.

— А как же Джоуи? — Затем спросил Джонни, переключая тему.

Я замерла на мгновение, прежде чем повернуться к нему лицом. — Что ты сказал?

— Я спросил, что насчет Джоуи? Кто ему помогает? — Спросил Джонни, проводя большим пальцем по моей щеке. — Ты сказала, что дети на консультации и проходят игровую терапию. Твоя мама сама консультируется по травмам и проходит какие-то долбаные родительские курсы. Даррен делает все, что делает Даррен, а твой дерьмовый папаша в бегах. Но как насчет Джоуи? Встречается ли он с кем-нибудь? Если встречается, то им нужно найти парню нового психотерапевта, потому что раньше он был в полной заднице.

А как же Джоуи?

Он спрашивал о Джоуи!

Три слова, которые значили для меня больше, чем все остальное, что он мог бы сказать в этот момент.

Приподнявшись на локте, я наклонилась и прижалась губами к его губам.

— Спасибо тебе, — прошептала я, отстраняясь, чтобы посмотреть на него.

Джонни нахмурился в замешательстве. — За что?

— За правильные вопросы.

— Э-э, никаких проблем?

Тогда в моей голове ожил вопрос, который мучил меня несколько дней. Перекатившись на бок, я снова взяла его за руку, пытаясь набраться смелости задать этот вопрос. — Могу я задать тебе еще один вопрос? — Я слышала дрожь в своем голосе, но заставила себя не отступать.

— Конечно. — Я услышала, как он зевнул у меня за спиной, почувствовала тепло его дыхания на своей шее, когда он крепче обнял меня, прижимаясь к моей спине. — Спрашивай прямо сейчас.

Вот оно… — Почему я тебе нравлюсь?

Джонни за моей спиной напрягся. — Почему… что?

— Я. - добавила я, мой голос был едва громче шепота. — Почему?

Мне нужно было знать. Я не хотела, чтобы он думал, что я занимаюсь благотворительностью, или, что еще хуже, был со мной, потому что ему было жаль меня. От этой перспективы у меня во рту остался кислый привкус.

— Это… — Его слова оборвались, и он выскользнул из-за моей спины, принимая сидячее положение на диване. — Ты серьезно?

Я кивнула, жалея, что говорю несерьезно, больше всего на свете желая обратить это в шутку, но зная, что никогда не смогу, потому что ответ был слишком важен для меня. — Да. Поднявшись на колени, я повернулась к нему лицом и сказала: — Мне нужно знать.

— Ты мне не просто нравишься, я, блядь… — покачав головой, Джонни потер подбородок, прежде чем снова посмотреть на меня. — Шэннон, я люблю тебя.

У меня перехватило дыхание. — Ты любишь меня?

Он медленно кивнул, его голубые глаза встретились с моими. — Чертовски сильно.

— Неужели?

— Действительно, — подтвердил он. — И я бы попросил твоего разрешения, но я даже не спросил своего.

— О… — Я неуверенно выдохнула и кивнула. — Хорошо.

Джонни выгнул бровь. — Хорошо?

— Я просто… я подумала, что ты был под кайфом, когда сказал это той ночью, — выпалила я, придвигаясь ближе, пока мои колени не коснулись его обнаженного бедра. — Я не думала, что ты это серьезно.

— Я определенно был под кайфом в ту ночь, — согласился он, поворачиваясь ко мне лицом. — И я определенно имел это в виду в ту ночь.

Мое сердце бешено заколотилось. — Ты это сделал?

— Я люблю тебя, — он пошел напролом и потряс мой мир, сказав это снова. — Настоящее время — то есть я имею в виду это сейчас. И, может быть, мне не следовало этого говорить — может быть, я все порчу, говоря тебе это, когда ты занята своими семейными делами, но это правда. — Он беспомощно пожал плечами. — Я влюблен в тебя. Думаю, я был таким уже некоторое время — чертовски долгое время, если быть до конца честным. — Прерывисто выдохнув, он добавил: — И это пугает меня до чертиков больше, чем мысль о том, что я не попаду в U20. Ты пугаешь меня больше, чем кто-либо, с кем я когда-либо сталкивался на поле.

— Вау. — Я прерывисто вздохнула. — Не могу поверить, что ты только что все это сказал.

— Я знаю. — Он выглядел немного больным, когда сказал: — Подло, да?

— Я люблю тебя в ответ, — выпалила я, чувствуя, как волна тепла разливается по моему телу. — Чертовски сильно, — добавила я, возвращая ему его слова.

— Да? — У Джонни была захватывающая дух улыбка с ямочками на щеках, и от нее у меня весь воздух вышел из легких. — Правда?

Я торжественно кивнула. — Это правда.

Все еще улыбаясь, он покачал головой, словно пытаясь прояснить свои мысли, и сказал: — И возвращаясь к твоему предыдущему вопросу, ты мне нравишься, потому что ты — это ты, Шэннон. Я никогда не встречал другой такой девушки, как ты.

Я сморщила нос. — Ты имеешь в виду другую девушку, такую же облажавшуюся, как я.

— Нет, я имею в виду такую же добрую, заботливую, заслуживающую доверия и преданную девушку, как ты, — хрипло возразил он. — И красивую? Господи Иисусе, ты так чертовски красива, что на тебя больно смотреть. Я никогда в жизни не видел ничего подобного тебе.

Мне захотелось раствориться в диване. — Джонни…

— Нет, нет, просто дай мне высказаться, пока я не потерял самообладание, ладно? — он поспешил сказать взволнованно.

Я захлопнула рот и кивнула.

Сделав еще один прерывистый вдох, Джонни продолжил: — Как будто ты видишь меня, а я вижу тебя. Господи, я думаю, ты раскусила меня в тот самый первый день на поле в школе, потому что с тех пор я совершенно точно не был прежним, Шэннон. Тебе насрать на регби. Тебя это никогда не смущало, и это сбивало меня с толку, потому что я к этому не привык. Я не привык к тому, что кто — то хочет меня ради… ну, меня самого — но ты хотела. И ты нашла время, чтобы заметить меня. Увидеть то, чего не видел никто другой — то, в чем я не хотел признаваться самому себе. — Он провел рукой по волосам и ссутулился, его широкие плечи опустились. — И я был напуган, Шэннон. Я так чертовски боялся своих чувств к тебе. Я все еще боюсь. Ты пугаешь меня