Keeping 13 - Хлоя Уолш

Что бы я ни сказал, это вызывало у нее улыбку, и я приподнял бровь. — В этом есть что-то смешное?

— Ты назвал меня Шэн, — сказала она, ухмыляясь.

Да… Я улыбнулся ей в ответ. — И что?

— Мои друзья зовут меня Шэн, — объяснила она. — Ну, девочки и Джоуи.

— Разве я не твой друг? — Поддразнил я, поворачиваясь к ней лицом. — Или это ласкательное прозвище предназначено только для членов твоего ближайшего окружения?

— Нет, нет, ты из моего круга, — выпалила она, а затем поморщилась. — Я имела в виду, что ты из моего круга. В моем кругу — не принадлежат к моему кругу. — Она уронила голову на руки и застонала. — Фу, я плохо лажу с людьми.

Смеясь, я сунул руку под одеяло и схватил ее за ногу. Хуй знает, зачем я это сделал, но теперь ее кровоточащая нога была у меня в руке, так что я подчинился. Гибси был прав; у меня были проблемы с тем, чтобы брать вещи, которые не принадлежали мне. — Расслабься, — сказал я, кладя ее ногу себе на колени. — Я знаю, что ты имела в виду.

Взгляд Шэннон метнулся туда, где я держал ее ногу у себя на коленях, и я подождал, что она сделает дальше.

Если бы она отстранилась, я бы позволил ей. Но она этого не сделала.

Вместо этого она высунула вторую ногу из-под одеяла и положила ее мне на колени другой. Ее глаза снова метнулись ко мне, явно ожидая моей реакции.

Я отреагировал тем, что положил руку ей на ноги и слегка сжал ее колено, все время не сводя с нее глаз, выискивая малейший намек на что-либо, что могло бы выглядеть как сомнение.

— Могу я задать тебе вопрос? — Я набрался смелости сказать. Когда она кивнула, я выдавил из себя эти слова. — Что ты чувствуешь… ко мне?

Ее глаза расширились. — К тебе?

— Да. — Я глубоко сглотнула. — Ко мне.

Шэннон молчала так долго, что я испугался, что она не собирается мне отвечать, но потом она заговорила.

— Иногда мне кажется, что я застряла, — тихо призналась она, опустив взгляд туда, где я держал ее за ноги. — Как будто я застряла в одном и том же месте и тону. — Сложив руки вместе, она продолжала говорить, распаляя меня своей правдой. — Я как будто наблюдаю, как поднимается вода, и она поднимается все выше и выше. Я вижу, как она надвигается на меня, уносит меня под воду. — Дрожа, она прикусила губу. — Это ужасно.

— Держу пари, — хрипло ответил я, проводя кончиками пальцев вверх и вниз по ее обтянутому джинсами колену, не зная, что еще сказать, и боясь сказать что-нибудь не то.

— А потом ты входишь, и это отступает. — Вздернув подбородок, она посмотрела мне прямо в глаза и прерывисто выдохнула. — Ты появляешься, и все плохое просто… уходит на некоторое время.

Я чувствовал на себе ее взгляд, и это вызывало медленный пожар, разгорающийся внутри меня. Моя кожа была горячей, мое тело напряглось от разочарования и возбуждения.

Я так облажался.

— Вот как ты заставляешь меня чувствовать, — прошептала она, голубые глаза прожигали мне путь прямо в душу. — Лучше. Живее. Бесплатно. Безопасно. Важно. Я чувствую, что могу дышать впервые за несколько дней, и это только потому, что ты здесь — потому что я с тобой. — Затем она поморщилась, как будто ей только что пришла в голову болезненная мысль. — Но я рушу твою жизнь, — добавила она тихим голосом. — Я втянула тебя в неприятности в моей семье и мне очень жаль за это.

Осторожнее, Джонни.

Будь действительно чертовски осторожен со своими словами, парень.

Она была закрытой книгой, которую мне чудом удалось открыть. Я не собирался совершить ошибку, и страницы захлопнутся у меня перед носом. — Я не могу вспомнить, как это началось или когда я была поглощена тобой до такой степени, что мне казалось, будто я задыхаюсь в твоем горе, — наконец сказал я, когда слова снова нашлись во мне. — Но я знаю, что никогда не хочу возвращаться к тому, что было до тебя.

Она была такой сильной, такой жизнерадостной и даже не подозревала об этом. Я не мог представить, что она пройдет через то, что пережила, и снова встанет на ноги. Но вот она здесь, готовая довериться мне, покидает свой дом этим вечером, хотя ее отец все еще был рядом. Я имею в виду, это должно было задурить ей голову, верно? Но она не позволила этому сломить ее. Девушка была воплощением семи падений и восьми вставаний. Что бы ни выпадало на ее долю, она всегда отряхивалась, поднималась на ноги и пробовала снова.

— Я просто так устала быть здесь, — призналась она тихим голосом. — Знаешь, я пытаюсь просто смириться с этим. Не зацикливаться и просто быть благодарной, но я не благодарна и не могу двигаться дальше. Я чувствую, что все еще в ловушке, и с каждым днем я все ближе к тому дню, когда меня здесь больше не будет.

Я не понимал, поэтому не собирался говорить ей, что понимаю. Я понятия не имел, с чем она имела дело и как она вообще справлялась. Все, что я мог сказать, было: — Я здесь. — И я был бы здесь.

— Он диктует мне правила, Джонни. — Шэннон сморщила нос, сделала несколько неглубоких вдохов, а затем выпалила: — Еще правила. Больше законов… — она тяжело вздохнула и добавила: — Больше приказов, которым нужно подчиняться.

Да, я собирался сорваться.

Дыши, Джонни.

Сделай гребаный вдох, парень.

Мне потребовалось мгновение, чтобы переварить то, что она сказала, и еще много времени, чтобы обуздать свои эмоции и возникшую во мне внезапную и отчаянную потребность атаковать. — Даррен? — Наконец мне удалось спросить.

Она слабо кивнула. — И я знаю, что у него добрые намерения, но я просто… я так устала от того, что меня контролируют. — Дрожа, она добавила: — Когда я проснулась на той больничной койке, живая и дышащая, я пообещала себе, что никому не позволю управлять мной так, как это делал он. Я поклялась, что никогда не позволю этому случиться снова.

— Во-первых, ты не допустила, чтобы это произошло, Шэн, — сказал я ей хриплым голосом. — Это было вне твоего контроля.

— В том-то и дело, — ответила она. — Меня тошнит от того, что все выходит из-под моего контроля, Джонни.

— Да. — Я тяжело вздохнул. — Держу пари.

— Знаешь, я до сих пор помню, что я почувствовала, когда