Отягощенные злом. Огонь с небес - Александр Афанасьев

Он разглядел номер, машинально запомнил.

Вертолет заходил на посадку. Пилот был опытный – заходил на незнакомую площадку, без подсказок с земли – и красиво, чтоб его, заходил.

Часть прибывших гвардейцев вышла из машин. Как по волшебству, появились пулеметы – они располагались на скрытых турелях, которые в сложенном состоянии просто убирались вниз, в салон, вместе с оружием…

Вертолет совершил посадку прямо на рулежке. Лопасти вращались все медленнее. Каляев поднял подзорную трубу и направил ее на освещенную взлетную полосу, чтобы первым увидеть гостя…

Ну, конечно…

Туркестан Точка-2, Отдельный учебный центр. Логистическая зона ночь на 06 марта 2017 года

– Изумруд, Изумруд, я Скальпель-два, выйдите на связь.

– Изумруд, на приеме…

– Изумруд, я Скальпель-два, нахожусь в логистической зоне-два. У нас здесь три, повторяю – три, только что прибывших грузовых контейнера. Один из них был вскрыт, как понял, прием?

– Скальпель-два, я Изумруд. Вопрос, что находится в контейнерах? Опишите ситуацию.

– Изумруд, я Скальпель-два. Три стандартных грузовых контейнера с боеприпасами, прибыли по графику, при входном контроле несоответствий обнаружено не было. Проблемы с одним из контейнеров заметил оператор логистической зоны при погрузке. Примерно половина груза в этом контейнере отсутствует, сам контейнер вскрыт, пломба сорвана. Вопрос – что прикажете предпринять?

– Скальпель-два, проверьте логистическую зону. Ищите следы враждебной активности. Пусть оператор логистической зоны актирует повреждение контейнера.

– Изумруд, понял, приступаю к исполнению.

Наша легенда продержится только до тех пор, пока кто-то не догадается как следует отсмотреть камеры наблюдения. Неизвестно откуда появившиеся бойцы незамедлительно вызовут подозрения…

– Тридцать минут, – спокойно сказал Араб.

– Согласен…

Тридцать минут – все, что у нас есть. Час до вечернего развода постов. На разводе нас непременно раскроют.

Вертолетная площадка. Ничего нового… вертолеты стоят ровными рядами, в капонирах, территория огорожена быстровозводимым забором из сетки-рабицы и заграждениями из наполненных землей огромных мешков. Около одного из вертолетов стоит заправщик… если он будет там, его и возьмем, один из возможных путей отхода. Есть и еще… наше преимущество в том, что мы знаем этот объект как свои пять пальцев…

Навстречу попался патруль – двое, такие же, как и мы, в таком же снаряжении, касках, с таким же оружием, как и у нас. Только без глушителей – но и у нас они пока сняты от греха.

– Здравия желаю. – Старший козырнул нам.

Узнал?

Самое интересное, что если даже и узнал – он ничего нам не сделает… только если сам не является заговорщиком. Я почему-то уверен, что здесь только Каляев и еще несколько человек на базе знают, что на самом деле происходит, остальным отдают приказы и используют втемную. Каждый излишне осведомленный, понимающий истинный смысл отдаваемых приказов человек – это еще одна потенциальная возможность провала. Каждый может раскаяться, пойти и сообщить о заговоре…

– Здравия желаю…

Сворачиваем. Под ногами хрустит гравий на ухоженной дорожке. За спиной – рокот турбин взлетающего вертолета. Почему-то страшно, хотя и понимаешь, что смерть здесь не такая, как везде. Смерть здесь быстрая и милосердная. Пуля снайпера с вышки или замаскированной позиции, крик и пулеметная очередь, ракета с парящего в бездонной выси беспилотника. Все произойдет неожиданно, ты даже испугаться не успеешь. Мы сами сделали смерть такой. И не думали не гадали, что когда-нибудь она придет и за нами…

А вот и то, что нам нужно. Неприметное, такое же, как и все, здание оперативного штаба. Не исключено, что именно отсюда был отдан приказ убить нас.

Капитан Каляев

Капитан первого ранга Каляев находился в чужом, принадлежащем другому человеку кабинете на втором этаже административного здания. Это был кабинет человека, который уже никогда не вернется, но его это ничуть не волновало.

Собаке – собачья смерть…

Сам Каляев и его гость, повернувшись к стене, на которой висел кронштейн с большим плоским экраном, смотрели новостную программу телевидения. Давали экстренный выпуск новостей, и оба – и гость и хозяин – были хорошо осведомлены о том, чем был вызван этот выпуск…

На экране была Мария Лихвинцева, молодая и очень привлекательная телеведущая второго основного канала. Одетая в строгий черный костюм с белой блузкой, она была предметом обожания миллионов мужчин Империи. Строгий макияж, сдержанный, но подрагивающий голос…

– И как только что стало известно, количество жертв взрыва в Самарканде снова увеличилось и достигло тридцати одного человека. Только что в больнице скончалась одна из женщин, пострадавших при взрыве. Напомню, что вчера в семь часов одиннадцать минут утра террористы совершили новое чудовищное злодеяние. На сей раз – их целью стал город Самарканд в Туркестане. В результате мощного взрыва, прогремевшего утром в одной из гостиниц Самарканда, погибли на месте тридцать человек, само здание полностью разрушено. Террористов на данный час выявить и задержать не удалось. Вместе с нами в студии товарищ министра внутренних дел по вопросам борьбы с терроризмом, генерал полиции и жандармерии Ибрагим Аль-Бакр.

Камера наехала на горбоносое, спокойное, украшенное седыми офицерскими усами лицо товарища министра.

Каляев нажал на кнопку, отключая звук. Не так давно он мечтал поехать в Санкт-Петербург, найти Лихвинцеву, которая, по слухам, была в размолвке со своим кавалером, и приударить за ней – по-морскому. Сейчас ему было не до этого.

– Я должен был догадаться… – сказал он, – взорвавшаяся машина, изуродованное тело, которое невозможно опознать визуально. Как вы сумели пройти тест на ДНК? Или его не делали?

Гость улыбнулся.

– Проще простого.

– Заплатили?

– Отнюдь. Главное – не то, что, а то, с чем будут сравнивать, верно? Исходный образец, исходная точка.

Подменили образец в библиотеке ДНК, куда сдает образец любой, кто находится на госслужбе – на случай опознания. Это тоже сделать не так-то просто: картотека засекречена и охраняется. Откуда у тебя такие связи, друг? Бывший друг.

– Да, мы здорово ошиблись. Кого вы представляете? Панкратова?

– Панкратов мертв. И Ширази мертв. Без меня – они были бы никем. Один – придурок, которому волей судьбы удалось ухватить миллиардный клад в разгромленном Тегеране. Знаете, что он с ним сделал? Зарыл и трясся над ним, как старуха, продав всего несколько камней. Он не более чем идиот, причем жадный идиот. Попробовал бы реализовать камни без меня – попался бы. А Ширази – просто хаваладар, которому повезло, но который так и остался грязным хаваладаром, не видящим дальше собственного носа.