Изгиб грани - Олег Артюхов

– Эй, прохожий! Очень невежливо не отвечать на вопрос. Так, кто же вы такие?

Из-за серых шлемов донесся ответ:

– Мёртвым это знать ни к чему. – И следом раздался его приказ: – вперёд! Никого живым не брать, кроме коротышки!

И начался бой.

Я ожидал чего угодно, но увидел несогласованную и неумелую атаку копейщиков. Если бы они воспользовались своим численным и броневым преимуществом и двинулись плотным строем, то нам пришлось бы очень туго, поскольку вскрыть такую защиту не смогли бы не только пять полуголых ребят во главе с Сином, но и полсотни бездоспешных воинов. Однако «серые» порознь бросились на редкую шеренгу моих защитников, и тут же попались на маленькую уловку, оговорённую нами заранее.

По команде Сина ребята все разом сделали шаг назад, отклонились вправо, пропуская вражеские копья мимо, одновременно накинули на них свои плащи, резко крутанули, вырывая оружие, и пронзили вытянутые вперёд правые руки противников. Сразу же среди «серых» возникло замешательство, и мои молодцы, используя свалку, подкололи ещё троих и быстро заняли исходные позиции, взяв копья двумя руками.

Всё это я увидел уже краем глаза, поскольку на нас напали с тыла. Услышав сзади крики, я обернулся и в два прыжка оказался рядом с Акти. И вовремя, иначе его задавили бы массой.

Без подготовки я кинулся в схватку. Наши с Акти плащи также обезоружили двух ближайших противников, одного из которых я ткнул копьём в живот чуть левее защитной пластины. Другой попал под удар пудовой секиры, с гулом описывающей сверкающий круг. Половина серого щита вместе с левой рукой отлетела в сторону. Из обрубка ударил фонтан крови, а лишившийся руки «серый», ничего не понимая, стоял и с удивлением смотрел на свою валяющуюся вместе с куском щита конечность. Ускользнув от вражеских копий, я добил безрукого и укрылся за спиной Акти, не переставая поражаться силе и ловкости этого великана.

Наша контратака явно обескуражила «серых», которые отшатнулись, но тут же бросились вперёд. Они так и не поняли, что уже лишились почти трети состава и, кажется, я слышал их мысли: «пали всего двое, нас пятеро с длинными копьями, а он один и с короткой секирой, нас больше, и мы победим». «Серые» упорно цеплялись за своё численное превосходство, которое продолжало подпитывать их самоуверенность, и по-прежнему они не брали меня в расчёт.

Разойдясь пошире, они вновь напали на Акти, орудующего своим ужасным оружием. Но с тем же успехом они могли атаковать грузовик. На разъярённого Акти было страшно смотреть. Не прошло и пяти секунд, как далеко в сторону отлетели обломки копья и куски вражеского щита. Ещё шаг. Гудящий круг секиры. Оглушительный рёв! Хрумк! Голова со срубленной наискосок частью плеча полетела в сторону и в полёте потеряла серый шлем. Оставив на земле дёргающийся и брызжущий кровью обезглавленный труп «серые» отступили на несколько шагов.

Оглушающий грохот и громкие крики за спиной заставили меня обернуться и моментально охватить всю картину боя. Вражеский строй распался, но, не смотря на сумбур боя, мои ребята по-прежнему держались вместе. В горячке «серые» продолжали лезть напролом. До них так и не дошло, что это бесполезное и вредное для их здоровья дело.

Они явно утратили всякое здравомыслие и всё ещё пытались задавить нас массой, хотя, по сути, от их отряда осталась половина. На земле корчились и орали подранки, под ногами сражающихся, как большие грязные серые тюки, валялись убитые, по рукам и ногам которых топтались окровавленные мокасины. В жуткой толчее мелькали копья, щиты, взлетали руки и мелькали перекошенные от безумной ярости лица.

Отчаянная схватка была столь хаотична, что я не смог толком ничего разглядеть. «Серые» понесли огромные потери, но пёрли вперёд, как одержимые. И я уже начал сомневаться в благополучном исходе, когда ситуацию переломил Лихур, атаковавший противника с тыла.

Дикий рёв лесной кошки привёл «серых» в замешательство. Оставив своё копьё в спине ближайшего противника, Лихур пятнистой тенью метнулся в самую гущу боя, наполненную грохотом ударов, воплями и треском ломающихся копий.

Это я увидел лишь мельком, поскольку резко обернулся на предостерегающий крик Акти. Теперь против него стояли четверо. Я видел, что они опытные воины, которые не спешили лезть на рожон, предпочитая орудовать копьями на дистанции.

Как ни старался, как ни хитрил, Акти не мог до них дотянуться. Не имеющая выхода ярость переполнила его, напрочь заглушив и инстинкт самосохранения, и здравый смысл. Ослеплённый боевым безумием он метнулся навстречу ближайшему противнику. От могучего удара серый щит развалился пополам, из разрубленной груди и живота выпали внутренности, а секира застряла в позвоночнике и обломках доспехов. Со страшным рёвом Акти выдернул оружие из падающего назад трупа, по инерции крутанул её вокруг себя и отскочил назад.

Я едва сдержал крик, увидев глубокие раны на его плече и груди и моментально набрякшую кровью рубаху. Пока Акти не чувствовал боли, но я точно знал, что через две-три минуты возбуждение спадёт, и навалится слабость. Через пять минут в его глазах замелькают зелёные мухи, и всё, шок. Теперь Акти не в счёт. Вот когда пришло моё время.

Сильнейшие переживания и избыток адреналина скрутили весь мир в тугой комок, и я приготовился к отчаянной борьбе за одну малость – жизнь. Вгоняя себя в боевой транс, я моментально перешагнул уровень энергетики, который мастера боя называют «красный коридор». Теперь я мог соперничать с любым противником, но при этом начал сжигать себя изнутри.

Расфокусировав зрение, я охватил сразу всё поле боя. Мышцы и сухожилия зазвенели от напряжения, сила выплеснулась через край, но именно это меня едва не погубило. Не смотря на недовольный окрик Акти, я выскочил вперёд под прицел трёх копий, специально провоцируя соперников, запутывая их в тесной схватке ближнего боя. Уходя от тройного удара, я проворно отскочил в сторону, и, когда крайний противник «провалился» мимо, я в повороте слишком сильно вонзил копьё в его бок. Длинный наконечник исчез в его теле и с хрустом застрял в позвонках. «Серый» с воем рухнул на землю, увлекая копьё за собой, и я остался безоружным.

За моей спиной шатающийся Акти вяло отмахивался секирой, едва удерживая равновесие, и до смертельного удара по этой беспомощной мишени оставались считанные секунды.

И тогда, дико заорав, я ужом ввинтился между двумя последними противниками, проскользнув к ним в тыл. Они поняли, что я куда-то исчез, но сообразили, что я сзади не сразу. Перед ними стоял раненый Акти, по-прежнему представляющий серьёзную опасность, и они не могли им пренебречь,