Чужая война. Книга третья - Вера Петрук

Тропа не осыпалась, хотя ее ширины хватало только для того, чтобы пройти верблюду. С одной стороны дороги возвышалась отвесная стена, покрытая колючим лишайником, с другой начиналась пропасть, на дне которой резвились вихри, гоняющие столбы пыли.

«Неосторожный шаг в сторону и твои кости превратятся в игрушку для ветра», – подумал Регарди и медленно двинулся вперед. Сзади уже давно слышалось недовольное шиканье Аджухама и смешки Издегерда, но, пройдя два саля, Арлинг снова остановился.

Зловоние ахаров стало сильнее. Словно целое стадо вонючих козлов скопилось на мосту, дожидаясь их приближения. Зато голоса исчезли полностью. Теперь по всему ущелью громко раздавались шаги Дака, биение его собственного сердца и дыхание Сейфуллаха, который иногда шипел ему в затылок:

– Осторожно, поворот!

– Здесь камни падают, не спеши.

– Через два саля тропинка сужается, не прозевай.

Его забота трогала, но Арлинг предпочел бы, чтобы Аджухам остался наверху, вместе с Евгениусом, Джавадом и Издегердом, которые следили, чтобы не появились керхи.

Регарди не сразу понял, что боковая стена искажала звуки, и Дак находился гораздо дальше, чем звучали его шаги. Вонь ахаров заглушала тонкий аромат пыли на тропе, мешая следить за ее движением. Арлинг вытянул вперед одну руку, а другую прислонил к каменному отвесу сбоку, почувствовав себя увереннее.

Однако вскоре он снова остановился. Что-то было не так. Для каньона, еще недавно полного столь разнообразных звуков, тишина была слишком необычной. Даже свист ветра перестал тревожить неподвижное пространство. Их словно закутали в большое шерстяное одеяло.

Тропинка поворачивала. Арлинг осторожно сделал пару шагов, решив не доверять звукам и запахам. За углом зловоние ахаров стал настолько невыносимым, что его, наконец, почувствовал Сейфуллах, который возмущенно прикрыл нос рукавом.

– Похоже, кто-то умер, – пробормотал он, и Регарди, наконец, понял.

Запах был таким сильным потому, что ахар был, действительно, мертв. В момент смерти пустынные козлы выпрыскивали большую дозу пахучего вещества, которым пропитывалось не только их тело, но и окружающее пространство. Поэтому ему и казалось, что ахаров – целое стадо.

Не успел он подумать, что это могло означать, как послышался голос Дакка:

– Здесь мертвый ахар на тропе. Эк его разворотило, всю дорогу загородил.

– Не трогай! – крикнул Арлинг, но было поздно.

Наемник пнул лежащее на пути тело козла, от чего в движение пришла не только мертвая туша, но и все полотно тропы, внезапно превратившееся в скользкую ленту. Ловушка древнего механизма захлопнулась, закончив охоту.

Земля под мертвым ахаром вздохнула и рухнула в пропасть, увлекая за собой труп животного вместе с наемником. В следующее мгновение тропа зашевелилась и, словно гигантская змея, стала поворачиваться, стряхивая с себя глину, под которой обнажились гладкие монолиты. Один за другим камни исчезали под боковой скалой, грозя скинуть стоящих на них людей в пропасть.

– Прыгай на стену! – крикнул Арлинг Сейфуллаху, пытаясь схватить мальчишку за руку. Сам он успел зацепиться за скалу, едва почувствовав, что дорога начала осыпаться. Лишайник колол и резал пальцы, но на камнях держался прочно.

Аджухаму повезло. Плита под ним ушла в стену не полностью, застряв на середине, а вот голоса упавшего в пропасть Дака уже слышно не было. Либо каньон был бездонный, либо наемник провалился сквозь землю, что было вполне возможно, учитывая нереальность происходящего.

Со стороны Гастро, шедшего позади, тоже была тишина, но времени, чтобы понять, что с ним стало, не было. Заевший механизм плиты под Аджухамом мог сработать в любую секунду. Регарди чувствовал, как мальчишка пытался схватиться за гладкие камни, чтобы подтянуться наверх, но помочь ему не мог. Их разделяло, по меньшей мере, два саля.

– Не шевелись, – прошептал он ему. – Я к тебе подползу.

Сейфуллах кивнул, плотнее прижавшись к скале. Несмотря на то что под ними свистел ветер, он сохранял спокойствие. Это было хорошо, потому что у халруджи его не было.

– Вы целы? – донесся с неба голос Евгениуса.

Арлинг крикнул, чтобы готовили веревку, но его слова утонули в раздавшемся сверху грохоте. На миг ему показалось, что на них обрушилось небо. Лавина камней с оглушительным треском покатилась вниз, грозя раздавить повисших на скале людей. Тот, кто строил ловушку, был хорошим охотником и не упустил ни одной мелочи, которая могла бы стать шансом к спасению.

«Значит, моя Дорога Молчания начнется отсюда», – подумал халруджи, уклоняясь от одного валуна, и понимая, что будет неизбежно сбит другим. Камни сыпались непрерывным потоком, сотрясая гладкую стену, за которую он цеплялся. Лишайник под пальцами смялся и стал скользким, а дрожание скалы не позволяло прочно закрепить ноги. Ему с трудом удалось различить кряхтение Аджухама, который прижимался к камням, стараясь не соскользнуть с плиты. Регарди слышал, как пара валунов врезалась в выступ над головой мальчишки, и с треском расколовшись на мелкие части, обрушилась в каньон.

И все-таки пережить камнепад Арлингу было не суждено. Крупная глыба гранита попала ему в плечо, с легкостью оторвав халруджи от стены. Удар оглушил его, но падая в пропасть, он успел почувствовать, что Сейфуллах все еще на скале. Мальчишка что-то кричал, но это было уже неважно.

Свист ветра в ушах, грохот падающих в бездну каменных валунов, скрип собственных, крепко стиснутых зубов, бешеный стук сердца. На время все стихло, погрузив его в могильную тишину, но очень скоро вернулось, поразив неотвратимостью случившегося.

Арлинг падал в каньон, не веря, что миг, который он так долго ждал, произойдет прямо сейчас. Как это будет? Его тело разобьется о скалы или долетит до самого дна, смешавшись с вековой пылью? А может, его подхватит ветер и унесет туда, где снова раздавался голос Магды? В одном он был уверен. Его уже ждали.

Полет закончился на удивление быстро. Он стукнулся о что-то мягкое и покатился вниз по странной поверхности, которая то отвесно обрывалась, то снова выпрямлялась. Правда оказалась простой и заключалась в том, что его тело не хотело умирать так скоро. Все чувства обострились до предела, приготовившись бороться за жизнь. И первое, что он понял, его озадачило.

Солнечные лучи вдруг исчезли, будто падающие в пропасть валуны изменили направление полета и случайно сбили светило, погрузив мир во тьму. Воздух тоже стал другим – сырым и прохладным.

Догадка переросла в уверенность, когда его снова ударило о податливую, похожую на глину поверхность. Со всех сторон его окружал узкий, длинный колодец, в который он каким-то чудом свалился. Понять, откуда взялся тоннель на его пути к дну пропасти, времени не было.

Рискуя сломать себе пальцы, Арлинг заскользил по сырым стенкам, но остановить падение удалось не сразу. Раскинув руки и уперев пятки в глиняные бока колодца, Регарди еще какое-то время двигался вниз, пока не завис над неизвестностью. Тоннель оказался не слишком широким. Вдавив спину в его холодный бок, халруджи уперся ногами в противоположную стену и опустил руки, давая им отдых.