Книги онлайн и без регистрации » Современная проза » Тень всадника - Анатолий Гладилин

Тень всадника - Анатолий Гладилин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 172
Перейти на страницу:

И вот выяснилось: главная фаворитка - жена барона Раппа, гордая, нежная, неприступная Диса. Воистину мужья узнают последними.

...Удачливых соперников вызывали на дуэль. Но не бывает дуэлей с королем, королевским расположением принято гордиться. Графа Ферзена толпа растерзала на дворцовой площади, заподозрив его в убийстве наследного принца. Теперь граф Ферзен - легенда страны, ибо шведы узнали, что он был любовником французской королевы Марии Антуанетты. Любовником, а не обслуживал ее за "шведским столом"! Все так, но войны в Европе кончились, время тридцатилетних генералов миновало, должностей мало, а сколько кругом жадных ртов? Чтобы проявить себя, надо прорваться наверх, но Хаммерфильда обойдешь только королевским указом. Король гасконский мужлан, а Диса позволяла ему то, на что барон даже намекать не осмеливался. Кинжал! Месть за опозоренное имя. И сразу заколоться самому, чтобы избежать публичной казни. "Дорогой мой, не натвори глупостей, - сказала Диса. Мы уедем в Норвегию, и все забудется". Уедем в Норвегию! Значит, она все-таки его любит... А если король ее не отпустит? Как воспротивиться высочайшей воле?

От этих мыслей у барона кружилась голова. Невероятным усилием он удерживал на своем лице маску исполнительного чиновника. Чиновника? Да. Но не льстивого придворного, готового на все и позволяющего жене позволять... Часы пробили четверть. Где же хваленая королевская вежливость?

Когда он вошел в кабинет, король в военном мундире без погон стоял у окна, повернувшись к барону спиной. Удобный момент подкрасться и выхватить кинжал. Барон замер у дверей. Текли мгновения, превращаясь в минуты. Король что-то рассматривал на площади. Наконец король отклеился от окна и очень мрачно взглянул на барона:

- Докладывайте!

Разумеется. Конечно. Существовал порядок: вызванные из провинций чиновники докладывали королю о положении на местах.

Барон, подойдя к столу, докладывал. На столе, поверх других бумаг, лежала папка с надписью: "Досье барона Раппа". Французское нововведение, нынче на всех составлялись досье, барон тоже составлял на своих подчиненных... Король кружил по кабинету, иногда присаживаясь на свое кресло, напротив барона. Мрачно слушал. И чудилось барону, что король не сводит глаз с его пояса, словно видит под кителем кинжал. Один раз поправил барона:

- Вашему департаменту выделено не сто двадцать тысяч крон, а сто двадцать пять тысяч.

"Каждую мелочь он помнит", - подивился барон и продолжал.

Король опять его прервал.

- Сто двадцать пять тысяч крон не мелочь.

"Да он читает мои мысли", - подумал барон.

"Читаю", - светилось в глазах короля.

Барон замешкался, его речь потеряла плавный ход. Раз король все знает...

- Достаточно, - сказал король, - остальное мне известно. Король откинулся на спинку кресла и хмуро уставился на досье. Открыл папку. Захлопнул.

- Расскажите мне о Хаммерфильде. Он ладит с депутатами стортинга?

"Не натвори глупостей", - вспомнил барон слова Дисы и внутренне мобилизовался. Доклад о Хаммерфильде был им отрепетирован заранее.

- Граф Хаммерфильд строгий, сведущий начальник, с ним приятно работать, но...

И снова длинная рулада комплиментов, с вкрапленными, как бы случайно, ядовитыми "но". Интуиция чиновника подсказывала барону Раппу, что король еще не принял решения, может, поэтому и был таким мрачным, и все теперь зависит от искусства барона запускать свои отравленные стрелы. Не переборщить! Образцовый чиновник обязан трепетно любить начальство, каким бы оно ни было.

Однако король разгадал его игру:

- Откровенно говоря, я не понял, насколько граф Хаммерфильд соответствует должности. Понял, что ваши отношения не сложились, что он вас топит.

"Ваше Величество, если вы меня видите насквозь..." - хотел сказать барон, но не сказал. И так было ясно: видит! И барон опустил глаза.

- Вам не мешает эта штука, слева под ремнем? - услышал он вкрадчивый голос.

Барон вытащил кинжал и осторожно, держа в ладони лезвие, положил его на стол. "Вот и решилась моя судьба!"

- Ваше Величество, я не помышлял об убийстве...

- Меня уже дважды убивали, - заметил король, наверно, вспомнив какие-то эпизоды из своего военного прошлого.

- ...я желал сам покончить с собой...

- ...оставив баронессу без средств, в долгах и маленького Густава без отца?

Их взгляды перекрестились. Барон почувствовал, что этот властный человек без возраста, точнее, остановивший свои годы где-то между сорока и пятьюдесятью, обладает мощным силовым полем. Он может сломать любого. Зачем тогда упрекать слабых женщин?

- Договоримся: никогда никому не рассказывайте про кинжал.

Король спрятал кинжал в ящик стола, но мрачность с его лица не исчезла.

"Решает, как со мной поступить, - подумал барон. - Тюрьма, ссылка, отставка. Или..." Затеплилась надежда.

Король прочел и это. Неожиданно в его взгляде промелькнула боль.

- Садитесь, барон. Придвиньте кресло. Я заставил вас ждать в приемной. Не нарочно. Я изучал ваше досье. Я не знал, понимаете, не знал, что вы записались добровольцем в русскую армию и в тринадцатом году сражались под Лейпцигом в дивизии, откомандированной в мои войска. Ну, что теперь делать?

Как будто снежный заряд пробил окно и белая пелена залепила глаза барона. Он беззвучно выговаривал бессвязные фразы: "Я боготворил вас, маршал Бернадот. Вы подъехали на белом коне в фиолетовой гусарской куртке с золотыми шнурами и сказали перед строем: "Солдаты! Наполеоновские пушки отстрелялись, порох кончился. Вперед, в атаку! Вы вернетесь со славой домой!" Пруссаки гнали под картечь полки... Вы не давали приказ наступать, вы выбирали момент. Великий маршал Бернадот умел беречь жизнь своих солдат... Я видел вас потом в гуще боя. На белом коне в фиолетово-золотистой куртке... Яркая мишень для французских гренадеров. Я подумал: "Если маршал не боится смерти, будь как он". Но лучше бы мне тогда погибнуть. Погибнуть, сохранив честь и иллюзии молодости. Что теперь делать? Вы же специально стояли ко мне спиной, проверяя намерения жалкого заговорщика..." - поток беззвучных, бессвязных слов, которые король прекрасно понимал.

- Иногда мне тоже кажется: лучше бы меня убили под Лейпцигом, - услышал барон ровный, спокойный голос. - Вы полагаете, мне было легко воевать против французской армии, где я прошел службу от солдата до маршала? Император посчитал меня изменником. В своих письмах со Святой Елены он повторял; "Бернадот ознакомил англичан и русских со всеми секретами нашей военной стратегии". Не я изменил Императору, разум изменил Наполеону. Поход на Москву чистое безумие. Оголенные на тысячи километров тылы! Тем не менее, особенно после смерти Императора (неужели его отравили на Святой Елене?), я чувствую тяжесть в груди.

И спала белая пелена. Если король говорит о самом сокровенном, значит, барона Раппа простили, более того, барону доверяют.

1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 172
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?