Тень всадника - Анатолий Гладилин

Король с удовольствием припомнил вчерашние забавы. Как старалась Кристина! И это не было с ее стороны притворством, уж в таких вещах король разбирался. С Кристиной просто и весело. И Кристине ничего дополнительного от него не нужно (деньги, подарки - само собой разумеется, король платил всегда и всем), ей нужен был он, мужчина с гасконским темпераментом. Диса - другое дело. Она честолюбива, с характером. Она вела сложную игру, прикидывалась паинькой и попутно выясняла у простушки Кристины ("Баронесса мне покровительствует" дуреха, поверила!) подробности. Хотела знать, в чем различие ее, Дисы, свиданий в охотничьем домике и королевских развлечений с другими дамами. Обижалась, таилась и ждала. Ждала, когда король к ней привыкнет, когда она, молодая, красивая аристократка наберет огромную силу, чтоб ставить свои условия. Смышленая девочка. Король вовремя почуял опасность. Интересы династии превыше всего.

Почему же Дезидерия не приезжает?

Не простила ему мадам Рекамье? Глупости. Старые истории не в счет. Ведь пропустил он, маршал Бернадот, мимо ушей сплетни, что император изволил проявить благосклонность к своей бывшей невесте Дезире Клери. Императорская благосклонность, как и его, королевская? Император был благосклонен к Дезире, а он, король, к Дисе? Императорам и королям все дозволено? Нет. Решил момент прозрения, истины. Конечно, когда маршала, тяжело раненного в Польше, привезли в Париж, Дезире трогательно за ним ухаживала, пока он выздоравливал. Но он хорошо помнил то мгновение, тот первый миг... Он вынырнул из небытия. Открыл глаза. У постели сидит женщина. Лицо печальное, тревожное. Чужая женщина с незнакомым лицом. Она обрадовалась, увидев, что он открыл глаза. Улыбка сделала ее сразу очень привлекательной. И память, его память, словно проснувшись, услужливо подсказала: "Это твоя жена, Дезире Клери". И все как будто встало на место. Он, маршал Бернадот, князь Понте Корво. Где же мой маленький сын Оскар?

...Чужая женщина с незнакомым лицом.

Король подошел к столу и быстро начертал на листке недостающие фразы: "Ты сидела у моего изголовья, когда я, с простреленным горлом, в бессознательном состоянии, боролся со смертью. Благодаря твоей любви и заботе я смог выжить. Ты была со мной рядом в тяжелое время. Почему ты не хочешь разделить со мной счастливые дни?"

Вот так. Дезидерия по каким-то причинам демонстрирует ему, что ее не купишь, даже короной. Теперь ее просят совершить благодеяние. В этом случае можно принять во внимание и интересы династии. Женская логика.

* * *

Он не изменил королеве Дезидерии. Дезире Клери, ставшая королевой Дезидерией, сама по каким-то причинам предоставила ему полную свободу.

Видимо, сказывался гасконский темперамент Бернадота. Осенью 1806 года Бернадот, Мюрат и Сульт ворвались в Восточную Пруссию и гнали остатки прусских войск к Любеку. С особенным азартом действовал Бернадот. Император, которому докладывали об успехах его маршалов, заметил: "Это уже не война, это охота".

Охота... Король вошел в азарт. Женщины ему покорялись, как в ту осеннюю кампанию прусские города. Прусские гарнизоны в знак капитуляции поднимали белый флаг. Женщины, уткнувшись лицом в подушки на софе, задирали свои нижние белые юбки. Прусские полки маршал сметал лихим натиском. Женщины сдавались без боя. Король никогда и никого не принуждал. Во время дворцовых приемов, на королевских и городских праздниках король фиксировал очередную кандидатку. По ее глазам. Угадывал, какие страсти скрыты в этом хорошеньком, якобы флегматичном нордическом создании.

Король ощущал дикую жажду жизни. В конце концов, его дважды убивали, и он знал, что не хозяин своей судьбы. Наверно, отсюда желание наверстать упущенное, а может, и взять авансом.

Казалось, король достаточно изучил женщин, мог предсказать их поведение, но потом наступал момент, когда он ничего не понимал. Когда города капитулировали, оставалось лишь следить за порядком, чтоб солдаты не грабили дома, и благодарные жители вручали Бернадоту подарки и удостаивали званием почетного гражданина. "Еще, еще, мой повелитель" - сколько раз он это слышал! Полная сдача всех позиций в определенной позиции. Через месяц вдруг узнаешь, что покорная красотка, ужасно обиженная, навсегда уехала в Данию.

На войне было проще.

Женщины сами бросались в крайности, они не имели сдерживающих поводков. Ведь Грета (та, что потом уехала в Данию) долго уговаривала короля пригласить за "шведский стол" ее и подружку одновременно. Они посещали охотничий домик по очереди, для них обеих это не было тайной, напротив, с живейшим интересом обсуждали между собой проведенные вечера. Король отнекивался. Грете хотелось остренького. Ну что ж, получилось весело и забавно. На софу взбирались с энтузиазмом. Обеим понравилось. Но при ритуале "французской любви" (Грета исполняла первой) король увидел в ее глазах унижение и страдание. Ведь за Гретой внимательно наблюдала ее подружка, наблюдала, обняв короля, и у Греты, наверно, было чувство, что не король, а подружка ее делает. Подружка, когда настал ее черед, исполнила все со страстью, явно предыдущая сцена ее очень возбудила, королю приходилось повторять: "Полегче, полегче". Грета, естественно, тоже пытливо заглядывала в глаза подружке, но реванша не получила. Подружка и дальше (пока не появилась Диса) была частой гостьей за "шведским столом" и признавалась королю, что никогда не испытывала такого упоительного удовольствия, торжества, как в тот вечер. А Грета исчезла. Королю нашли ее адрес в Дании, он послал ей письмо. Ответа (ответа на королевское письмо!) не последовало. Спрашивается, чья вина, кто был инициатором? Женская логика.

Король берег репутацию своих любовниц, не желал ранить ничье мужское самолюбие, поэтому старался держать поездки в охотничий домик в строгом секрете. Но даже замужние дамы сами афишировали свою причастность к "шведскому столу" (если бы только в узком кругу избранниц!), хвастались этим, как хвастаются сержанты-ветераны ратными подвигами. Случился у короля роман и с примадонной стокгольмского театра. Развитая была дамочка, с большим опытом и амбициями. Так получилось, что Жан-Люк умчался по неотложному делу. Свидание срывалось. Тем не менее актриса прибыла в назначенный час. Признаться, король обрадовался и спохватился лишь тогда, когда услышал за дверью шаги Жан-Люка. Произошел диалог в духе Мольера:

- Как вы сюда приехали, проказница?

- На крыльях любви, мой повелитель.

- Обычно я посылаю эти крылья за вами. Наняли городскую пролетку?

- Не извольте беспокоиться. Меня с комфортом привез мой муж в семейной карете. Я объяснила, что приглашена к вам на интимный вечер друзей читать монологи из Расина и Корнеля. Вы остались довольны первом актом. N'est ce pas?

- Муж к вам равнодушен?

- Ко мне? Обижаете, Сир!

- Где он сейчас?

- Я вижу, вы разгневаны? Напрасно. Мой муж меня ждет в таверне "Горный олень", что на полдороге к Стокгольму. Он найдет там чем развлечься.

Король, с трудом сдерживая охватившее его бешенство, вызвал Жан-Люка и приказал тут же отвезти мадам в таверну "Горный олень". Адъютант скорчил недоуменную рожу (такого еще не бывало за "шведским столом"!) и удалился готовить лошадей.