Главная ветвь - Леонид Резников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После вашего внедрения в прошлое, спустя девять лет вы, при содействии агентов Центра прошлого познакомитесь с Бельской. У вас к этому моменту будет на руках необходимое оборудование и знание, как им воспользоваться. Дальше все будет зависеть исключительно от вас. Вам самостоятельно придется выбрать метод воздействия на Бельскую и осуществить с ее помощью то, что должно, так или иначе, быть осуществлено.
– Я не совсем понимаю, что значит – самостоятельно?
– Период времени, граничащий с Абсолютным нулем, недоступен для полноценного анализа, и вы это знаете не хуже меня.
– Да, но…
– Поэтому вы можете зациклиться на первоначально просчитанном варианте, даже если он окажется ошибочным или просто невыполнимым. Поэтому вам дается карт-бланш на самостоятельное принятие решения. К тому же вы к тому времени будете неплохо ориентироваться в окружающей вас обстановке. Однако, я вынужден уведомить вас еще об одном обстоятельстве: ваша существующая память будет временно заблокирована, а поверх привита информация о личности, место которой вы займете в прошлом.
– Вы хотите сказать, что изымете или устраните из прошлого человека, для того чтобы я занял его место? – ужаснулся Борис, чуть отшатнувшись от стола.
– Успокойтесь, Фролов, – Координатор Зорин дотронулся до его руки. – Мы не звери какие-нибудь. Человек, место которого вы займете, перестанет существовать по естественным причинам: он разобьется о скалы при прыжке в воду с большой высоты. Сташевский, чье место вы займете, был неизлечимым любителем адреналина, отчего не раз страдал и в конце концов нашел свою смерть. Его выявили наши контроллеры, долго наблюдали за ним и признали идеальным вариантом для подмены. В нужный момент нам останется только изъять его тело с места падения. Кстати, его, как и вас, зовут Борис Аркадьевич и он несколько похож на вас, но мы устраним различия. Все данные по его жизни, которые удалось собрать наблюдателям, будут внесены вам в мозг. Незнание остального будет прикрыто легендой о частичной потере памяти вследствие черепно-мозговой травмы Сташевского, имевшей место в действительности.
– И я должен буду прожить в прошлом девять лет под личиной этого Сташевского?
– Именно так, хотя все и не настолько трагично, как вам представляется. Вы будете осознавать себя именно Сташевским, а не Фроловым. Фролов вернется в нужный момент, когда один из наших агентов снимет блок с вашей памяти. К тому времени вы будете обладать необходимыми знаниями для существования в мире прошлого, и вам легче будет принимать решения самостоятельно.
– Мне нужно подумать.
– Мы можем подождать, скажем, пять минут, – сказал Браун.
– Но к чему такая спешка, господин Браун? – удивленно воззрился на него Борис.
– Время уходит. Если вы откажетесь, нам необходимо будет искать иного человека в прошлом и здесь, у нас.
– Хорошо, я согласен, – неожиданно для самого себя произнес Фролов, слыша себя как бы со стороны.
– Отлично! – хлопнул по столешнице ладонью глава Совета. – Мы не сомневались в вас. С этого момента мы приступаем к детальной разработке операции по вашему внедрению, поддержке в прошлом и вашему информ-обеспечению, необходимому для осуществления вами главной задачи. Заранее желаю вам удачи, молодой человек!
Борис, все еще пребывая в полной прострации от принятого им решения, на автомате подписал необходимые документы, принял пожатия рук высшего руководства и на негнущихся ногах покинул кабинет главы Совета.
Последовавшие за совещанием два месяца всесторонней усиленной подготовки слились для Бориса в один нескончаемый кошмар…
– Центр – Ноль – первому.
– Ноль – один на связи.
– Необходимо срочно обеспечить снятие копий со всей документации из лаборатории СБ. Во избежание возможной ее утери.
– Принял. Что с коррекцией?
– Никаких коррекций. Совет не усмотрел признаков кризиса в сложившейся ситуации и отказал в разработке данной операции.
– Но кризис налицо!
– Они так не считают. В принципе, я с ними согласен: непонятно к чему или к кому ее применять.
– Я понял.
– Также усильте наблюдение за БС. Мне не нравится шевеление вокруг него.
– С БС пока все тихо. За последние пару суток мы никого не заметили.
– И все же.
– Сделаем. Еще что-нибудь?
– Что с СБ?
– Работает. Отказ в продолжении ее исследований либо не очень сильно расстроил ее, либо она тщательно скрывает обиду.
– Попытки самостоятельно продолжить исследования?
– Не наблюдались. Вся документация передана в архив. Аппаратура еще в лаборатории.
– Ясно. Вам не препятствуют в наблюдении за СБ?
– Н-нет.
– Вы не уверены?
– Я не совсем понял, о чем идет речь?
– Вы испытываете какое-либо противодействие при наблюдении за СБ?
– Ничего такого пока не замечал.
– Доступ в институт?
– Без проблем.
– Аппаратура наблюдения, дистанционное оборудование?
– Работает в штатном режиме.
– Хорошо. Отбой.
Светлана Бельская. Счастье человеческое
Решением научного совета, тактично доведенным Ерофеевым до сведения Светланы, женщина была буквально смята, раздавлена, убита наповал. Пустота, абсолютная и всепоглощающая, навалилась на нее тяжелой ношей. Она не помнила, как вернулась к себе, и опомнилась, лишь когда ее плеча коснулась рука аспиранта Гуревич.
Светлана, чуть вздрогнув, обнаружила себя сидящей за собственным столом, заваленном аккуратно сложенными кипами бумаг, и оглядела стоявших полукругом в молчании рядом с ее креслом остальных работников.
– Отказал? – тихо спросила Гуревич.
Светлана едва заметно кивнула, протянув руку к одной из стопок бумаг, и пальцами провела по ней.
– Вот же гад! – зло прошипела молоденькая практикантка Яблонская. – Душить таких надо! Но вы не расстраивайтесь Светлана Андреевна, все образуется.
– Ничего уже не образуется, Галя, – вздохнула Светлана, благодарно и грустно улыбнувшись Яблонской. – Ни-че-го! Тема закрыта окончательно.
– Может, на него надавить, на этого Ерофеева? Подать жалобу в совет, потребовать, наконец, пересмотра решения? – всплеснула руками Гуревич.
– Совет не пересмотрит своего решения. Им нужны результаты, коммерческая выгода, а с нашей многолетней возни пока один пшик! – Светлана резким движением пригладила рассыпавшиеся по лицу волосы и порывисто поднялась на ноги. – Ну и ладно. Время, девочки и мальчики. Пора по домам.
Она прошла в комнату напротив, сбросила халат, повесила его на крючок и, подхватив пальто, быстрой походкой направилась к выходу.
Плевать… На все плевать: на совет, на Ерофеева, на выгоду и на угробленную диссертацию.
«Подумаешь, крупный сторонний заказ! Теоретиков у них, видишь ли, не хватает! Завтра же подам заявление об уходе, и катитесь вы
