Сверхсекретный объект - Сергей Москвин

Вызов в городской Отдел внутренних дел следователя Ромашкина не столько удивил, сколько озадачил. Работая в городской прокуратуре, он чуть ли не ежедневно наведывался в Печорский ОВД. По пути в отдел Ромашкин старательно размышлял над тем, по какому из находящихся у него в производстве дел он мог срочно понадобиться начальнику городской милиции. Вывод, к которому пришел Ромашкин, его не обрадовал. По глубокому убеждению следователя, единственное, из-за чего его могли вызвать в горотдел, так это по делу об убийстве пяти человек, тела которых были обнаружены в одном из жилых дворов.

Как только Ромашкин увидел аккуратно сложенные у задней стенки вскрытого гаража четыре трупа, он сразу решил, что это дело ему не потянуть. Уже по одному положению тел погибших можно было сделать вывод, что убийца или убийцы действовали спокойно и расчетливо, что свидетельствовало об их исключительном профессионализме. Ромашкину уже приходилось расследовать убийства, но большинство из них относились к разряду «бытовых», когда на месте преступления обнаруживается масса улик, указывающих на убийцу, или даже сам убийца, мирно спящий где-нибудь в соседней комнате после совместного употребления спиртных напитков со своей жертвой.

В данном же случае у Ромашкина не было ровным счетом ничего: ни улик с места преступления, кроме пуль, убивших четверых мужчин, которые сами по себе мало что давали, ни мотивов убийства, ни даже личностей погибших. Все, что удалось установить следователю, так это имя человека, труп которого был обнаружен в мусорном баке водителем мусоросборочной машины. Жертвой оказался местный житель Печоры, некто Васков, занимавшийся на своих личных «Жигулях» частным извозом. Опознать мужчину удалось благодаря его жене, которая принялась искать мужа, не вернувшегося домой после очередной ночной «смены». Выяснив, кем являлся погибший мужчина, Ромашкин предположил, что Васкова убили лишь для того, чтобы завладеть его машиной, а основными жертвами группового убийства были четверо неизвестных. Однако дальше этого вывода следователь не продвинулся. Он надеялся, что дело о совершенном в Печоре групповом убийстве заберет себе областная прокуратура, но проходил день за днем, а следственная бригада из Сыктывкара все не приезжала.

Покосившись на незнакомую черную «Волгу», Ромашкин вошел в здание горотдела. Оперативный дежурный встретил знакомого следователя словами:

– Ну наконец-то! Давай быстрей в кабинет к начальнику отдела, тебя уже там заждались.

– Кто заждался? – удивился Ромашкин.

– Давай-давай! – поторопил его оперативный дежурный. – Там все узнаешь.

Недоуменно пожав плечами, Ромашкин поднялся на второй этаж и вошел в кабинет начальника Печорского ОВД. Кроме самого начальника печорской милиции, здесь находились еще трое мужчин, из них двое военных: подтянутый высокий генерал-майор, он нетерпеливо расхаживал по кабинету, и среднего роста широкоплечий полковник с грубым, словно вырубленным топором, лицом. В отличие от генерала, полковник сидел на стуле за приставным столом. При появлении Ромашкина он поднял глаза и посмотрел на следователя мрачным взглядом. Напротив хмурого полковника сидел третий мужчина в обыкновенном гражданском костюме. Он тоже повернул голову на звук открывшейся двери, но его взгляд оказался куда более доброжелательным, чем у мрачного полковника.

– Вот и следователь, который ведет это дело, – с явным облегчением произнес начальник горотдела, указав на вошедшего.

Причем, как успел заметить сам Ромашкин, он обратился не к полковнику и даже не к генералу, расхаживающему по его кабинету, а к своему третьему гостю.

– Здравствуйте, – первым делом поздоровался со следователем мужчина в костюме. – Меня зовут Иван Захарович, фамилия Федоров, – представился он. – Проходите, пожалуйста, мы бы хотели задать вам несколько вопросов.

Ромашкин поздоровался в ответ, назвал свои имя и фамилию и, пройдя в кабинет, занял один из двух свободных стульев за приставным столом. Сидеть рядом с мрачным полковником ему не хотелось, и он выбрал стул рядом с Федоровым.

– Это ведь вы ведете дело об убийстве пяти человек, совершенном 31 мая? – уточнил у следователя Федоров.

– Я, – обреченно ответил Ромашкин. В том, что первый заданный ему вопрос будет именно таким, он даже не сомневался.

– Расскажите о ходе расследования! Что вам удалось выяснить по делу?! – тут же вмешался в разговор оставшийся стоять генерал.

Ответ на вопрос генерала можно было уместить в одной короткой фразе: «Практически ничего». Но признаваться в этом, тем более в присутствии высоких воинских начальников, Ромашкину совершенно не хотелось. И он, ухватившись за первую фразу генерала, начал подробно и очень обстоятельно рассказывать о проводимых по ходу дела оперативно-следственных мероприятиях...

Примерно на середине его повествования в кабинет начальника печорской милиции ворвался возбужденный Павел Горобец – эксперт-криминалист, выезжавший в составе оперативно-следственной бригады на осмотр найденного в мусорном баке трупа. Горобец был очень возбужден и непрерывно тряс двумя полиэтиленовыми пакетами для вещдоков.

– Вот! – Эксперт выложил свои пакеты на стол перед начальником горотдела и с торжествующим видом объявил: – Стопроцентное совпадение! Тут, правда, есть еще царапина. – Он ткнул пальцем в один из двух совершенно одинаковых пакетов, внутри которых Ромашкин наконец разглядел мелкокалиберные пули. – Но это уже послевыстреловая деформация, – продолжал эксперт. – Так что я могу сказать со всей уверенностью – стреляли из одного и того же пистолета!

Горобец с видом победителя обвел взглядом присутствующих. Обнаружив идентичность пуль, которыми были убиты трое из четверых неопознанных мужчин (ранение четвертого оказалось сквозным, и обнаружить прошедшую навылет пулю не удалось), с контрольными образцами, представленными на экспертизу, он по праву гордился собой. Поэтому реакция присутствующих в кабинете военных показалась эксперту более чем странной. Полковник стиснул кулаки и хмуро посмотрел на него. Но самой выразительным оказался ответ генерала.

– ... твою мать! – не сдержавшись, воскликнул он, после чего тяжело опустился на единственный остававшийся свободным стул.

Генерал уселся как раз напротив Ромашкина, и следователю показалось, что и генерал, и сидящий рядом с генералом полковник, и даже начальник горотдела – все смотрят на него, ожидая объяснений. Однако никаких объяснений Ромашкин им дать не мог, так как вообще не понимал, к чему относится прозвучавшее заявление Горобца.

На лице следователя была написана полная растерянность. Федоров понял, что Ромашкин сбился с мысли и не может продолжить свой рассказ, поэтому поспешил прийти следователю на помощь.

– Подведем итоги, – предложил он. – Можно считать доказанным фактом, что убийство всех четверых неизвестных совершил тот же преступник, который ранее убил сотрудника Московского управления ФСБ и завладел его оружием. Очевидно, он или его сообщник убил и гражданина Васкова. Мотивы убийства Васкова более-менее понятны. Убийцам понадобилась его машина. Машину вы искали, но не нашли? – Федоров обернулся к сидящему справа от него следователю. Ромашкин кивнул и сразу же получил новый вопрос: – А как искали?