Ныряющие в темноту - Роберт Кэрсон

• Гарри Купер, президент клуба «Шаркхантерз», у которого были обширные связи в сообществе подводников;

• Карл-Фридрих Мертен, ас подводной войны из Германии, с которым переписывался Чаттертон. Мертен считал, что загадочная подлодка это — боевой подводный корабль «U-851», которым командовал его близкий друг;

• Чарли Грутцемахер, руководитель Международного центра документации подводного флота в Дайзенхофене (Германия), известного хранилища информации о немецких субмаринах;

• Хорст Бредов, ветеран-подводник и основатель частного архива подводного флота в Куксхафен-Алтенбрухе (Германия), крупнейшего в мире хранилища документов, фиксирующих личный состав субмарин (правительство Германии часто направляло сюда многих исследователей).

По расчетам Чаттертона, чтобы получить ответ, потребуется не больше двух недель. Со своей стороны, Колер продолжал штудировать учебники истории, выискивая сведения о походах немецких подлодок к американским берегам.

В своих поисках Чаттертон и Колер разными путями стремились не только разгадать тайну. Каждый из них считал, что как только подлодка будет идентифицирована, они смогут рассказать о ней родственникам погибших моряков и выяснить то, как немецкая подлодка оказалась в американских водах, как она встретила смерть и как стала «белым пятном» истории. И если была на свете миссис Хоренбург, она заслуживает того, чтобы знать, почему ее муж покоится на дне океана, недалеко от побережья Нью-Джерси, и почему никому в мире неизвестно, что он лежит там.

Неделя прошла без ответа, потом еще одна. Чаттертон сидел у телефона, умоляя его зазвонить. Он искал бледно-голубой конверт авиапочты среди пачек рекламного мусора. В ожидании прошел целый месяц. Он снова разослал письма. Каждый ответил ему то же самое: произошла некоторая заминка, мы продолжаем работать. Сразу после Рождества, почти через два месяца после его первого запроса, наконец зазвонил телефон. Это был энтузиаст-исследователь подводных лодок, с которым Чаттертон недавно познакомился. У этого человека была новость.

— Нож ничего не даст, мистер Чаттертон. Вам надо снова идти к месту крушения.

— Что вы имеете в виду? Почему ничего не даст?

— Был всего один человек по имени Хоренбург, служивший в подводном флоте. И он никогда не бывал на западе Атлантике.

— На каких подлодках он служил?

— Он не помнит.

У Чаттертона перехватило дыхание. Только помехи на линии говорили ему, что тот человек все еще на связи. Наконец он выдавил из себя вопрос:

— Хоренбург жив?

— Он жив, — ответил собеседник.

— Он выжил после потопления лодки?

— Я этого не говорил.

— Что сказал Хоренбург?

— Он сказал, что это ничего не даст.

— Что он имеет в виду?

— Нож. Он не помнит о нем.

— Что он еще сказал?

— Забудьте это, мистер Чаттертон. Вам надо искать дальше.

— Минуту. Я бы хотел поговорить с Хоренбургом…

— Это невозможно. Он не говорит ни с кем.

— Прошу вас, скажите ему, что мне надо с ним поговорить. Это для меня безумно важно. Если это нож Хоренбурга, я хотел бы вернуть его владельцу.

— Он не хочет говорить.

— Вы можете, по крайней мере, сказать мне, на какой подлодке он служил?

— Он не помнит ничего. Вам надо начинать все заново. Простите, но больше я ничем не могу помочь. Мне надо идти. До свидания.

Чаттертон был поражен и никак не мог положить трубку. Хоренбург жив? Он не помнит нож? Он ни с кем не говорит? Чаттертон держал трубку возле уха, не замечая предупреждений автоответчика телефонной компании, пытаясь понять непостижимое: «Нож с именем члена команды… лучший трофей, который я когда-либо нашел… и это тупик?»

Следующие за этим дни Хоренбург был для Чаттертона навязчивой идеей. Этот человек пережил войну, дожил до почтенного возраста и отказывался объявить разгадку тайны. Но почему? По какой причине он не мог назвать хотя бы номер подлодки?

Через несколько дней Чаттертон получил ответы от Мертена, Бредова и Грутцемахера. Каждый по отдельности пришел к одному и тому же выводу: в немецком военном флоте служил всего один человек по фамилии Хоренбург — Мартин Хоренбург, Funkmeister, или старший радист подводной лодки. Его последний поход был на борту «U-869», субмарины, потопленной союзными войсками у берегов Африки в 1945 году. Вся команда этой подлодки, включая Хоренбурга, погибла во время потопления. Это был единственный поход, в который вышла «U-869». Произошло это в 3 650 милях от места гибели их загадочной субмарины.

Теперь Чаттертон был вне себя от злости. Он был уверен, что три его немецких источника (все — уважаемые эксперты) были правы в отношении Хоренбурга. Это означало, однако, что звонивший Чаттертону энтузиаст-подводник говорил не с Мартином Хоренбургом, если он вообще с кем-то говорил. Чаттертон тут же написал ему письмо и решил больше никогда с ним не общаться. И все же он не был уверен, что немецкие эксперты изучили вопрос досконально, как это сделал бы он сам. Может быть, существовал другой Хоренбург, и они его просмотрели. Чаттертон слышал о мемориале в честь подводников в Германии, где были написаны имена ветеранов субмарин, павших во время войны. Если он поедет в Германию, то увидит мемориал и прочитает все фамилии до последней строки, если понадобится, в поисках еще одного Хоренбурга. Действительно, если он поедет в Германию, он сможет также посетить музей подводного флота и покопаться в архиве Бредова. Он посмотрел на календарь. Март будет подходящим для этого месяцем.

Чаттертон пригласил Юргу и Колера поехать с ним в Германию. Колер, у которого был собственный бизнес, не мог освободиться на целую неделю.

Но приглашение его тронуло: Чаттертон был серьезен в своих намерениях и не позвал бы человека, которого не уважал, или на помощь которого не мог положиться.

«Я буду работать в Штатах, — сказал Колер Чаттертону. — Буду и дальше рыться здесь в документах».

Незадолго до мартовской поездки Чаттертону поступил телефонный звонок, непохожий ни на какой другой со времени начала бури в прессе. Пожилой человек представился как Гордон Вает, бывший офицер разведки авиации Атлантического флота во время Второй мировой войны. Он читал о находке ныряльщиков и спросил о том, какие шаги предпринял Чаттертон. Чаттертон рассказал ему о вялой переписке с Центральным архивом ВМС США.

«Если хотите приехать в Вашингтон, я буду счастлив представить вас руководителям центра, моим друзьям, — сказал Вает. — Может быть, они помогут вам найти то, что вы ищете. Я не стану преувеличивать свои возможности, но если смогу как-то помочь, то это доставит мне радость».

Чаттертон едва мог поверить в свою удачу. Вает побывал в самой гуще противолодочной войны, в разведке, а не где-нибудь. И у него были связи в Центральном архиве ВМС. Они условились о встрече в Вашингтоне в конце февраля. Когда Чаттертон повесил трубку, он думал о том, что поездка в Германию может и не понадобиться. Если кто-то и знал разгадку тайны, то это должно было быть правительство США. Теперь, при содействии Ваета, его приведут прямо к первоисточнику.