Развестись нельзя мириться - Ольга Белозубова

Я бросила взгляд на часы: полдесятого.

Нервно сглотнула — пора.

Нехотя встала с кровати и медленно направилась к гардеробной. Выряжаться не собиралась, конечно же. Выбрала обычное синее платье с поясом и пуговицами спереди.

Одевшись, села в кресло у туалетного столика и долго смотрела на себя в зеркало. Когда часы показали без пяти десять, встала. И замерла.

Ноги будто одеревенели, волна ужаса накрыла меня с головой, а по телу пронеслась мелкая дрожь.

«Давай, Алина. Сделай шаг. Молодец! Еще один. И еще. Ну же, вперед! Будь что будет».

Вот так, шаг за шагом, я и двигалась к комнате Игоря.

И хотя расстояние было небольшим, этот путь занял будто целую вечность и дался очень тяжело.

Всё то, что раньше казалось таким важным, вдруг потеряло всякое значение. Я решительно не понимала, как кто-то мог спать за деньги с теми, кто противен? Это же предательство себя каждый раз.

Я тешила себя тем, что в моем случае это не предательство, наоборот, спасение того, кого любила. Любила всем сердцем. Только вот глупые обиды и чужие ценности мешали увидеть, что ценно именно мне.

Уже перед дверью спальни хозяина дома я снова встала как вкопанная. Медленно подняла руку и еле слышно постучала. Надеялась, что никто не отзовется, но Дуриан, похоже, заждался, громко рыкнул:

— Входи.

И я открыла дверь и вошла.

Мрачная атмосфера комнаты давила, делая мое и так не радужное настроение еще более угрюмым. Тяжелые темно-коричневые шторы, темная же мебель, даже огромная кровать посреди спальни и та накрыта коричневым покрывалом.

С другой стороны два кресла и камин. В одном из кресел, боком ко мне, и сидел Дуриан.

Правда, сразу вскочил, как только я зашла.

Окинул меня горящим взглядом сверху вниз и цокнул: видимо, наряд не пришелся по нраву. Однако комментировать не стал.

Нас разделяли пять шагов, не больше, но я не могла себя заставить двинуться в его сторону. Живот скрутило от страха, и я неосознанно дотронулась до него рукой, задев пояс.

Дуриан по-своему воспринял этот жест и, облизнув губы, выдохнул:

— Да, умница. Разденься для меня, Алина. Медленно.

«Медленно? О, это я могу! Это я горазда! До утра устроит?» — фыркнула про себя, но вслух произнесла лишь короткое:

— Как захочешь…

Насколько можно медленно я развязала пояс. Потом принялась за пуговки.

Когда с ними было покончено, медленно провела правой рукой по левому плечу, оголяя его.

Игорь напрягся, явно еле сдерживаясь. Даже взгляд потемнел.

Как долго можно снимать расстегнутое платье? Оказалось, что недолго. И вот я уже стояла перед Дурианом в одном нижнем белье. Меня пробил нервный озноб, и кожа тут же покрылась мурашками.

— Подойди, — хриплым голосом произнес Дуриан, и я двинулась к нему, надеясь, что он не заметил, как дрожали мои колени.

Когда оказалась достаточно близко, он поднял правую руку и провел ею от моей шеи до живота, остановившись у линии трусиков.

Я протянула свою руку и коснулась его ремня, а про себя молилась, чтобы что-нибудь случилось, чтобы мне не пришлось через это проходить.

Стоявшие на камине старинные часы громко отсчитывали секунды, но ничего не происходило.

В воздухе раздался звон. Или это у меня в ушах зазвенело от напряжения?

«Так, надо что-то делать».

Я протянула руки к груди Дуриана и принялась расстегивать пуговицы на его рубашке.

Но он вдруг поднял руку, схватил меня за подбородок и впился в мои губы жестким поцелуем. Таким, словно хотел смести все преграды, показать, кто хозяин положения.

И тут зазвонил телефон. Я ощутимо вздрогнула, но он лишь прижал меня к себе еще крепче, продолжив начатое.

Мелодия стихла.

Вдруг я ощутила руки Дуриана на застежке лифчика. И тут снова зазвонил телефон.

«Ну давай же, возьми трубку!» — взмолилась я про себя.

Игорь зарычал, но не остановился. И вот, когда он уже взялся за тонкие лямки, готовый снять с меня этот мешающий ему барьер, мобильник стих, но тут же затрезвонил снова.

Нехотя оторвавшись от меня, он громко выматерился, но всё же подошел к креслу и взял лежавший в нем аппарат.

— Слушаю! — рявкнул он. Через пять секунд нахмурился, а еще через десять помрачнел, выдал: — Понял. Буду.

И положил трубку. Повернулся ко мне.

— Мне срочно нужно уехать, Алина.

Я попыталась надуть губы, сделать вид, будто сожалею.

— Надолго?

Похоже, поверил.

— На пару дней. Но когда вернусь, мы обязательно продолжим.

Я кивнула.

Дуриан подошел, сжал меня в объятиях, снова поцеловал, а потом быстрым шагом вышел из спальни.

А я не устояла на ногах: рухнула на колени и закрыла лицо руками.

И нет бы ликовать: казнь отсрочена! Но вместо ликования в душе была безжизненная пустыня. А еще маленькой птичкой летала мысль: в следующий раз меня уже точно ничто не спасет.

Алина

Если бы не постоянно висевший надо мной Дамоклов меч в виде скорого возвращения Игоря, я могла бы насладиться одиночеством.

Никаких тебе хмурых взглядов, недовольств по придуманным поводам, поджатых губ и нахмуренных бровей.

В субботу днем даже решилась поплавать в бассейне.

Когда вышла и направилась к лежаку за полотенцем, увидела Дуриана.

Он раздевал меня взглядом, хотя и раздевать-то было не нужно — пару тряпочек на мне вряд ли можно было считать хоть сколь-нибудь достойной защитой и одеянием.

«Неужели прямо тут набросится?» — испугалась я, даже попятилась неосознанно, но через секунду осознала, как это могло выглядеть со стороны, и сделала вид, что просто стряхиваю воду с волос.

А Игорь уже летел ко мне. Прижал к себе, несмотря на то, что на его рубашке тут же появились мокрые пятна, смял мои губы в очередном поцелуе.

Я еле сдержала порыв оттолкнуть его и вмазать коленкой в пах.

Через несколько бесконечно долгих секунд он оторвался от меня и прошептал в ухо:

— Сегодня вечером едем в гости, будь готова к восьми. А после… После я жду тебя у себя в спальне. Продолжим начатое.

— Куда едем? — непроизвольно вырвалось у меня.

Игорь нахмурился: ему явно не понравилось, что кукла посмела задавать вопросы.

Я мило улыбнулась, представив, как поворачиваю его шею до щелчка, и пояснила: