Змеелов в СССР - Александр Дорнбург

По местным поверьям ни один милиционер не рискнет стрелять в профиль великого вождя. Иначе сам поедет в зону. Купола на спине не видны, но скорее всего они там присутствуют. Из других татуировок мне был знаком забавный кот на левом предплечье. Мультяшный, в щегольском цилиндре и в галстуке-бабочке. Этот КОТ означал «Коренной Обитатель Зоны».

На правом же предплечье главаря был изображен синий лихой пират с черной повязкой на глазу и с кинжалом в зубах, украшенной снизу надписью ИРА. Что символизировало не имя невесты и даже не Ирландскую Республиканскую Армию. А кредо по жизни: «Иду Резать Актив».

Надо ли говорить, что при виде таких вверительных грамот я нисколько не испугался? Силу ломает только другая сила! А тут какой-то петух камерный что-то кукарекает.

У тому же, пауза была весьма кстати, так как яд в крови старшака урок уже начал действовать и на губах его слегка запузырилась пена. Он даже слегка повизгивал, как неудачно заколотая свинья. Должно быть, он уже страдает от невыносимой, жгучей боли. Толи еще будет!

Гораздо опасней были быки. Они занимали удобную позицию для атаки.

Гнилозубый, крадучись, обходил наглого фраера слева. Его подельник справа. Четвертый, с испещренным оспой лицом, привычно зажал между пальцами лезвие опасной бритвы и стал страховать товарищей, готовый от входа сразу при удобном случае подключиться, как только ему представится такая возможность.

Кодла действовала очень слаженно, чувствовалось, что у нее изрядный опыт в таких делах и на счету имеется немало кровавых побед. Главарь отвлекает внимание по центру, быки одновременно с флангов атакуют. Если удается свалить жертву наземь, то подключаются все четверо и безжалостно лупят тело ногами. А потом и горло избитому перерезать не составляет никакого труда.

В попытках еще немного выиграть время, я сказал:

— Ребята, забирайте рюкзак и уходите! Я не буду создавать вам проблем. Я сделаю все, что вы скажете.

Но уголовники хотели все, в том числе и мою жизнь. Ну да. А кому бы понравилось — ни с уха, ни с рыла — и по рогам?

И урки, выбрав подходящий момент, молниеносно кинулись вперед. В левой руке у меня была длинная палка с пинцетом, который в данных обстоятельствах я не боялся сломать. Жизнь дороже. Так что я яростно тыкал им, словно бы моей рукой управлял неутомимый шатун паровоза. И держал Гнилозубого с его заточкой на безопасном расстоянии. К тому же, что-то у них пошло не так. Уголовники должны были атаковать меня втроем, но сейчас главарь неожиданно почувствовал себя очень усталым и решил передохнуть. В надежде, что быки сами сломают фраера.

Что же касается моей правой руки, то я тыкал своим ножом со скоростью иглы от швейной машинки, в надежде подрезать противника. Так что я совершал обеими руками молниеносный каскад движений, за которыми не мог бы уследить глаз человека. Попробуй, посоревнуйся годами в реакции с атаками ядовитых змей, жить захочешь — будешь действовать быстрее молнии. На сверхзвуке. Я сам стал единым боевым механизмом, мощным живым оружием.

К сожалению, клинок у меня был гораздо меньше размерами, чем у уголовника. Так что враг ловко сумел мне порезать внешнее запястье. Закапали капли крови. Но я тоже был доволен, ответным выпадом мне тоже удалось оцарапать руку соперника. Сейчас яд разойдется по кровотоку и это скажется.

Видя, что главарю уже заметно поплохело, и теперь имею дело с обезглавленной змеей, я рискнул стукнуть концом своей длинной палки Гнилозубого. Его заточка не могла его защитить. Тем более, что он был правша, то есть держал нож в дальней руке от меня, я же атаковал тычком по внутреннему короткому диаметру. На удар торца деревяшки, произведенного с силой отпущенной с держателя катапульты, челюсть Гнилозубого отозвалось характерным клацаньем. Из разбитой губы вахлака выступила кровь. Это было больно, неприятно, но не смертельно.

Между тем, пользуясь, что путь ему свободен, клинок ножа второго бычары уже хищно нацелился мне в правую бочину, и лишь двадцать сантиметров отделяли холодную острую сталь от комиссарского тела.

К счастью, яд уже начал действовать, движение урки замедлились, а я, напротив, во время ловли и доения кобр приобрел нечеловеческую быстроту и ловкость. Так что я с кошачьей гибкостью вильнул корпусом, уходя с линии атаки влево, а сам правовой рукой с умопомрачительной быстротой взрезал атакующую конечность противника до самого локтя. Уголовник тут же опасливо отдернул руку, но было уже поздно. Дозу яда он нахватал в совокупности уже приличную. Не жилец.

Тем временем полуголого главаря уже шатало и он устало присел прямо на грязный пол туалета. Завод кончился. Его колени подкосились. Он откинулся назад. Его голова ударилась об цемент. Успокоившись среди семечной шелухи, горелых спичек и окурков. Этот противник вышел из игры.

Воспользовавшись тем, что число активных противников стало только двое, а скорее даже полтора, я поспешил закрепить свои достижения, все так же угрожая Гнилозубому толчковыми движениями палки, взял сачок в правую руку и ловко и профессионально накинул на кисть с ножом Щербатого, второго быка. Его кулак запутался, как рыба в сети.

Я же отвел руку с заточкой в сторону и, бросив испорченный сачок на пол, с вихревой скоростью воткнул свой нож в плечо соперника. Костлявая кисть разжалась, нож выпал из руки уголовника. Железяка с неприятным звуком ударилась о цемент.

Кровавая пена шла у моего врага изо рта, а глаза затуманились. Тело урки начинало содрогаться от мелких конвульсий. Больше он был мне не соперник. Тогда я палкой с пинцетом ударил по руке Гнилозубого и второй рукой воткнул свой ножик ему в защищающуюся левую ладонь.

Отлично. Могучим пинком я мощно ударил по колену Гнилозубого и там что-то захрустело. Кости разошлись. Сухожилия не выдержали. Связки порвались. Уркаган взревел от боли и гнева. Должно быть это очень больно, я же вложил всю свою силу в этот удар. Весь свой вес. Не сбавляя темп, я ткнул лезвием своего клинка в шею врага.

Очень противный парень. Он мне совсем не понравился. Он получил по заслугам.

Все — троим уже хорошо.

Четвертый уголовник понял, что они влипли вглухую. Наступила его очередь: я сделал быстрый скользящий шаг в его сторону,