Флобер - Бернар Фоконье

Увы! Похоже, что на этот раз писателю навредит политическая обстановка в стране. Известно, что книги, как, впрочем, и все то, что называется «культурной продукцией», становятся первыми жертвами разного рода кризисов: экономических, военных и даже правительственных! И вот случилось так, что избранный в 1873 году монархистами президент Мак-Магон выказывает недоверие правительству во главе с его председателем-республиканцем Жюлем Симоном и 16 мая 1877 года отправляет Кабинет министров в отставку. Новые выборы будут на руку республиканцам. Атмосфера хаоса и политической нестабильности весьма неблагоприятно сказывается на продаже литературы. «Что же касается моей несчастной книги, то ей пришел конец»[348], — жалуется Флобер.

Шенонсо, чьи элегантные мосты отражаются в водах реки Шер, несомненно, является самым прекрасным замком на берегах Луары. В 1864 году замок был куплен у прежних владельцев одной дамой по фамилии Пелуз, урожденной Вильсон и унаследовавшей огромное состояние, которая провела большие ремонтные и восстановительные работы, чтобы придать замку его прежний лоск. Как познакомился с ней Флобер? Конечно, в Париже, в одном из модных литературных салонов, скорее всего у принцессы Матильды.

В конце мая 1877 года Флобер отправляется в Шенонсо и проводит три дня у «гостеприимной и любезной»[349] хозяйки замка, как он пишет племяннице Каролине. По правде говоря, его визит объясняется меркантильными соображениями. Гюстав питает надежду убедить сказочно богатую даму помочь Комманвилю, мужу племянницы Каролины. Похоже, что, несмотря на мелкие недоразумения и не такой уж теплый прием, оказанный Флоберу во время второго посещения замка, богатая наследница ручается за Комманвиля на сумму 50 тысяч франков.

Возвратившись в Круассе в начале лета, Флобер принимается за третью главу «Бувара и Пекюше», посвященную медицине. Два приятеля в своем владении в Шавиньоле решили изучить химию, анатомию, психологию и диетологию. Случилось так, что стоило им выступить в роли целителей, как местный врач, почувствовав в них конкурентов, обвинил их в нелегальной медицинской практике! В любом случае противоречивые знания, почерпнутые из ученых книг, вызвали у них большие сомнения. Где же истина? Они начинают штудировать книги по минералогии, зоологии, а чтобы углубиться в историю и приблизиться к истокам, они изучают палеонтологию и геологию…

Настало время рассказать более подробно об этом безумном грандиозном проекте, для которого Флобер и сам превращается в энциклопедиста. При этом писатель разоблачает самодовольство, тщеславие и пустоту всезнаек своего времени. Десять глав книги «Бувар и Пекюше» представляют собой «эпопею человеческой глупости»[350], о которой в общих чертах уже было известно Гюставу еще в десятилетнем возрасте. Пара друзей с трогательным упрямством проявляет интерес ко всем отраслям интеллектуальной и научной деятельности. После геологии они увлекаются археологией. Некоторое время спустя они превращают свой дом в музей. В своем рвении они доходят до того, что начинают грабить кладбища и церкви, из-за чего у них возникают неприятности. Затем следует увлечение историей. Они приходят к выводу, что «без воображения история — чистейший вымысел». Далее настает очередь литературы. Здесь они делают лишь один шаг, когда берутся за Вальтера Скотта и Александра Дюма. Они приходят в ужас от исторических неточностей в произведениях этих авторов. И вот, наконец, они интересуются театром и разыгрывают спектакли в домашних условиях.

Друзья не обходят стороной и политику в момент великих событий, произошедших в 1848 и 1851 годах. По этому поводу они высказывают пришедшую им на ум идею, что политика есть «гнусность». Может, они найдут утешение в простых домашних радостях? Бувар имеет виды на соседку, некую госпожу Борден. Вскоре ему становится ясно, что даму интересует только одна из его ферм… Что же касается Пекюше, то, оставаясь девственником до пятидесяти с лишним лет, он наконец теряет невинность на вязанках хвороста в объятиях служанки Мели и вскоре узнает, что заразился венерической болезнью.

Далее приятели решают заняться гимнастикой и физическими упражнениями. Очень скоро они понимают, что подобное хобби им уже не по возрасту. Внимание друзей привлекают затем вертящиеся столы, спиритизм, магнетизм. В итоге они начинают интересоваться философией. Какую, однако, истину может открыть эта наука? На чем основываются реальные моральные ценности? Эти вопросы стали для них последней каплей, переполнившей чашу: «И тогда у них открываются способности видеть глупость и не терпеть ее более». Приятели уже подумывают о том, чтобы покончить жизнь самоубийством. К счастью, рождественская месса отвлекает их от столь рокового шага. Они переживают период увлечения мистикой, читают Священное Писание и ведут праведный образ жизни, как положено истинным христианам. И вот случается так, что их новое увлечение ставит перед ними множество вопросов, на этот раз теологического характера. Друзья решают посвятить себя проблемам воспитания подрастающего поколения. Они усыновляют двух сирот, Виктора и Викторину. Глупость педагогической науки чуть ли не больше потрясает и удручает их. Они задумывают основать учреждение, в котором можно было бы развивать умственные способности детей. Для начала они берутся за образование своих подопечных сирот. Но у них проявляется дурная наследственность: Викторина мучает простоватого Марселя, слугу, нанятого двумя бывшими переписчиками. Виктор, в свою очередь, ошпаривает кипятком кошку под предлогом, что животное принадлежит ему и он волен поступать с ним так, как захочет. Разочаровавшиеся в результатах своей воспитательной работы Бувар и Пекюше нашли утешение в том, что задумались о благоустройстве территорий.

Рукопись Флобера обрывается в связи с его смертью на последней мерзости: Викторину застают с горбатым портным после совершения грехопадения, в то время как Виктор крадет монету в 20 франков.

Вторая часть «Бувара и Пекюше» должна была рассказать о том, как двое простофиль, вернувшись на исходную позицию, начинают переписывать цитаты. Речь шла о том, чтобы включить во вторую часть знаменитый «Лексикон прописных истин», о котором Флобер думал еще в далекой молодости, о чем свидетельствует его письмо Луи Буйе, датированное 4 сентября 1850 года, а также сборник афоризмов, составленный «таким образом, что читатель не знал, смеются ли над ним или нет…».

Два года спустя в письме Луизе Коле он подробно делится своими планами относительно новой работы. Этот текст достоин того, чтобы его процитировать: «У меня порой возникает нестерпимое желание разнести в пух и прах весь человеческий род. И я непременно сделаю это лет через десять в каком-нибудь многостраничном романе. А пока меня не покидает мысль о моем „Лексиконе прописных истин“ (известно ли тебе о нем?). В частности, больше всего меня интересует предисловие, таким как я его себе представляю (это будет целая книга), где я задам жару всем и вся, и никакой закон не будет мне указом. Это будет прославлением того, что все одобряют. Я докажу, что большинство всегда право, а тот, кто остается в меньшинстве, всегда не прав. Я принесу в жертву великих людей дуракам, а мучеников — их палачам. И все будет доведено до крайности, до взрыва. В отношении художественной литературы я продемонстрирую, и это будет совсем нетрудно сделать, что только общедоступная и понятная всем посредственность считается в наш век допустимой, а любая заявка на оригинальность признаётся опасной, эксцентричной и так далее. Это будет ироничное и проникновенное восхваление человеческой подлости, где и когда бы она ни совершалась, с обилием цитат, доказательств (которые подтвердят обратное), отрывков из жутких текстов (и их нетрудно найти) с целью покончить, скажу я, раз и навсегда с необычностью, какой бы она ни была. Я вернусь к современной демократической идее о равенстве, ссылаясь на высказывание Фурье[351] о том, что творения великих людей окажутся бесполезными. И именно с этой целью, добавлю я, будет написана эта книга. В ней в алфавитном порядке можно будет найти по всем интересующим темам все, что нужно говорить в обществе любому приличному и воспитанному человеку.