Похитители принцесс - Михаил Михеев

Специализация, кстати, у мага интересная – некромант. И почему-то именно это вызывает суеверный ужас даже у его подчиненных. Возможно, тем, что за службу платил щедро, но и наказывал жестоко и безжалостно. Насмерть. Однако так поступали многие, и не только маги, а страх у людей провоцируют почему-то именно некроманты. У Ингвара же такое отношение вызывало, скорее, недоумение. Ну, некромант и некромант, чего их все так боятся? Не бывает хорошей или плохой магии, бывают хорошие и плохие люди.

А вообще, на родине Ингвара к некромантам относились спокойно. Так было не всегда, конечно, однако родители приложили определенные усилия к тому, чтобы сгладить острые углы и притушить отторжение, возникающее при одном только слове «некромант». А все потому, что мать Ингвара была одному из некромантов жизнью обязана, причем тот ее спас походя, не требуя ничего взамен. Мать тогда была еще совсем девочкой, но запомнила все и впоследствии, уже став королевой, пыталась отыскать того мага. Увы, не смогла – то ли он погиб, то ли еще что. Тем не менее, благодарность осталась, и результатом стала официальная политика лояльности. Ну а отец… Ему, откровенно говоря, было все равно, но жене он, разумеется, помог.

Однако если предубеждения к неприятно пахнущей магии Ингвар не испытывал, это не значило, что он не собирается драться, случись тому же некроманту позариться на его, принца, драгоценную шкурку. И больше всего его сейчас волновало то, что о некромантах на континенте, где ему «повезло» застрять на полгода, слыхали не иначе как из легенд. А значит, здесь сидит или окопавшийся выходец из прошлых времен (либо его ученик, но хрен редьки не слаще), или, что куда хуже, земляк Ингвара, каким-то ветром занесенный в эти места. Учитывая, что магию некромантов парень знал постольку-поскольку, в рамках общих представлений о ней, противником мастер Смерти мог оказаться опасным. И тот факт, что магия к Ингвару вернулась, пускай все еще не целиком, ненамного улучшал положение.

С другой же стороны, сейчас расклады благоприятствовали. Конечно, быть плененным унизительно, однако освободиться от веревок – дело техники, этому его тоже когда-то обучали, причем не дядя Ричард, а сам Элтон. Придворный маг вообще был человеком многогранным, в молодости плотно связанным с разведкой, и порой демонстрировал навыки, которые от него вроде бы и не ожидались.

Так вот, освободиться от веревок несложно, вот только делать это нужно не сразу. Пускай уж доведут до места, поработают и проводниками, и охраной, а там можно подумать, что с ними делать. Откровенно говоря, проще всего убить, хотя, с другой стороны, можно и в сам замок с ними попасть, а там развернуться от всей широты души, максимально используя эффект внезапности. Очень, кстати, неплохой вариант – хотя бы потому, что штурмовать замок мага – занятие неблагодарное. Если тот не дурак – а дураки в этом сообществе долго не живут – там каждый камушек пропитан оборонительными заклинаниями. Вот только сейчас Ингвар уже сомневался в том, правильно ли поступил, решив, поддавшись эмоциям, в одиночку открутить голову случайно, в общем-то, задевшему его магу. Как бы наоборот не вышло.

Сейчас Ингвар понимал, что стоило вернуться домой, узнать, что с Элкой, а потом заручиться помощью кого-нибудь из членов клана. Из молодых, разумеется, того же Торна попросить. Затворник, несмотря на свои недостатки, вряд ли отказал бы, да и остальные наверняка присоединились бы к их приключению. А уж отрядом-то можно оторвать головы кому угодно. Увы, все мы крепки задним умом, а отступать сейчас смысла уже не было. Взялся – делай, так всегда говорил отец.

Вот и шел Ингвар, сцепив зубы и стараясь не обращать внимание на ноющую боль в усталых, отвыкших от таких нагрузок ногах. Да еще и спутницу свою поддерживать, не от широты душевной, а потому, что если она упадет от усталости из-за того, что банально не поела, тащить придется ему самому. Вряд ли конвоиры откажутся от дармовой рабочей силы. Иллия, конечно, девчонка крепкая, но ее-то уж точно не заставляли бегать по утрам вокруг родового замка в полной броне, да еще и с тяжелым, набитым песком мешком на плечах. Это отец настоял, решительно запретив матери вмешиваться в физическую подготовку сына. И аргументировал просто – эльфийская кровь дает зоркость, скорость и еще кучу преимуществ, но физически эльфы слабее людей. Придется компенсировать тренировками. Сейчас Ингвар понимал, насколько отец был прав.

Но, с другой стороны, в ритм он вошел быстро. Зато имел удовольствие наблюдать, как принцесса стройнеет на глазах – бросок через тропический лес буквально выпаривал из нее избыток наетого во дворце жирка. На взгляд Ингвара, фигуре девушки это шло только на пользу, но больше всего его изумлял прорезавшийся в ней характер. Сцепить зубы и идти – на это не каждый мужчина способен, она же шла, и упорство ее вызывало уважение.

А вот самому Ингвару в последний день пришлось имитировать усталость. А куда деваться? Попасть в замок под вечер, чтобы отправиться ночевать прямиком в тюремный подвал, ему совершенно не хотелось. Нет уж, пусть лучше будет еще одна ночевка и прибытие днем. Либо, как вариант, ночью можно и ускользнуть, почему бы нет? Так что пришлось малость покряхтеть, пошаркать ногами – и, в результате, заночевали они в предгорьях. То, что нужно, в общем.

Вот только дальше все завертелось непредсказуемо. Откровенно говоря, Ингвар решил уже попасть в замок вместе с конвоирами, но тут у одного из них взыграло мужское начало, и он не нашел чего-то более умного, чем полезть на Иллию. Конечно, не стоило вмешиваться, но тут уж сработало воспитание. Можно быть кем угодно, но хуже всего – подлецом. Вот и пришлось быстро-быстро освобождаться от веревок. Процедура, кстати, несложная, только весьма болезненная.

Та веревка, которой Ингвара привязывали на ночь к чему-нибудь устойчивому (сейчас этой цели послужил внушительных размеров камень), и вовсе не представляла серьезной проблемы. На первый взгляд, узел запутанный, но на самом деле развязывается одним правильно сделанным рывком. Этому Ингвара тоже когда-то учили. Так что раз, два, поморщиться от боли в руке – и вмешаться. Ну а дальше все просто, два трупа – и никаких угрызений совести.

Все так, но теперь следовало смыться как можно дальше. Смерть своих людей некромант наверняка почувствует – специфика магии, чтоб ее. И нападение на конвоиров он не простит. И захотел бы простить – так нельзя, урон репутации. Надо уходить. Именно это Ингвар попытался донести до рыдающей девушки. Та кивала, но успокаивалась медленно, зато дрожала, как лист на ветру, и прижималась все сильнее. Нельзя сказать, чтобы это было неприятно, вот только не время сейчас для нежностей, ой, не время. А потому Ингвар максимально корректно, но притом жестко привел спутницу в более-менее адекватное состояние, забрал у мертвых конвоиров то, что, как он считал, могло пригодиться, и провел над ними простую, но действенную операцию, исключающую допрос трупов некромантом. Проще говоря, разбил им камнем головы, действие противное, но, увы, необходимое. Оставалось только еще раз успокоить девушку, которой он не догадался приказать отвернуться, и вскоре они уже карабкались по камням, уходя прочь от места ночевки.

Передвижение в горах имеет свои особенности, но в целом похоже на поход по любой другой пересеченной местности. Главное правило – держись троп, так выйдет быстрее, пускай они даже петляют, будто упившиеся вина змеи. Они же местности не знали и шли напролом, да еще и в темноте. И неудивительно, что быстро вымотались, да так, что едва держались на ногах. Именно в этот момент, когда рассвет уже озарял верхушки скал и почти непроницаемый без помощи магии (а ее-то Ингвар применять опасался) мрак сменился неприятной серой мглой, они едва не погибли.