Муравьиный лабиринт - Дмитрий Емец

– Тогда говори спокойно немного тише. И двигайся помедленнее! А то я пугаюсь! – попросил Макар.

– А ты двигайся пошустрее! У нашего спящего ведьмаря могут быть приятели.

Юля мельком взглянула на карту и уверенно зашагала в сторону выезда из Москвы. Там, где бесконечный забор закруглялся, стояла железная бочка, в которой дорожные рабочие жгли мусор.

Окоченевший Макар бросился к ней греться. Юля последовала его примеру. На пальцах ее вытянутых к огню перчаток вспыхивали и сворачивались шерстинки. Макар вспомнил, как недавно эта же перчатка вжимала его носом в крышу автобуса, и решил немного покачать права.

– Больше так не делай! Не кидайся на меня! – предупредил он.

– А то что? – заинтересовалась Юля.

– А то будет бобо!

Она опасно прищурилась.

– Бобы не будет! Скажи, что пошутил! Или я исчезаю, и ты остаешься расхлебывать все один!

Макар вспомнил спокойных «мальчиков» Тилля, которые наверняка пущены по его следу, и ему расхотелось оставаться.

– Я пошутил, – поспешно выпалил он.

– Ненавижу пошутистов! – отрезала Юля.

– И я тоже, – произнес кто-то за спиной у Макара, и на плечо ему легла рука.

Она была тяжелой, как лопата. В ней таилось больше силы, чем гуманизма. Макар тревожно обернулся. За его спиной, покачивая в руке тяжелый шнеппер, стоял Родион. Он был тщательно выбрит, но глаза запали, черты обострились, и в лице жило недовольство.

– К-как ты нас нашел? – заикнулся Макар.

Родион неторопливо поднял на уровень его глаз шнеппер, который теперь смотрел Макару точно в переносицу. Макар ощутил в себе зябкую трусость. Он ждал возмездия.

– Я не искал. Она нашла.

Макар увидел, что по поблескивающей дуге шнеппера ползет пчела. От его личной пчелы она отличалась более темными крыльями и бледноватой, словно немного стершейся позолотой. Родион дал Макару посмотреть на пчелу и опустил шнеппер.

Макар шевельнул деревянным языком.

– А разве она может?..

– Пока ты шныр и у тебя есть своя пчела – да, может. Афанасий сказал Кавалерии, что за тобой охотятся ведьмари. Она предлагает тебе вернуться в ШНыр. Если ты, конечно, хочешь…

Макар прикоснулся ногтем к горячему краю бочки, сквозь ноготь ощутив ее жар.

– Так хочешь или нет? – нетерпеливо повторил Родион.

Макар ощутил, что, если сейчас скажет «нет», тот повернется и уйдет, так ни разу и не обернувшись.

– А почему ты меня ищешь?.. Ты же вроде… – пробормотал он.

Глаза у Родиона, и без того недобрые, стали опасными.

– Из ШНыра я ушел. Сейчас выполняю просьбу Кавалерии. И все.

– Значит, сам бы ты не пошел меня спасать? – уточнил Макар.

– У меня куча дел, – сухо сказал Родион. – В ванной отвалилась плитка. На балконе надо делать полки. Поэтому ты или идешь со мной, или…

Он оглянулся и, держа наготове шнеппер, проводил взглядом подозрительно замедлившуюся машину.

– Где твоя пчела? – прозвучал внезапный вопрос.

– Ча? А, тут! – Макар хлопнул себя по карману.

Родион даже не опустил глаз. Карманами не интересовался.

– Покажи!

Макар послушно достал банку и отвинтил крышку. Банка из-под крема оказалась пустой. Лишь желтый медовый подтек, приманивший пчелу, остался на прежнем месте.

– Во дела, улетела! – растерялся Макар. – Ну и ча? Она у меня из холодильника выбиралась!

– Где ты ее взял?

– Пчелу?

– Про пчелу я знаю. Банку!

Макар торопливо рассказал. Родион нехорошо хмыкнул, отнял банку и поднятой с асфальта спичкой осторожно тронул медовый подтек. Он пока ничего не объяснял, но выражение его лица нравилось Макару все меньше.

Закончилось все тем, что Родион бросил в банку желтоватый кружок десятирублевой монеты и закрутил крышку. Встряхнул и – Макар не услышал ожидаемого звука.

– Пусто, – сказал Родион, открывая банку.

– Но куда она..?

– Все туда же! Гай стал на десять рублей богаче… Ничего! Просто так я денег не раздаю!

Достав плоскую коробочку, Родион выудил из одного из отделений немного глины, из другого – каплю смолы, из третьего – цветочный пыльцы и, быстрым движением соединив в один комок, торопливо бросил в банку, на которую в этот раз специально не надел крышки. Та засосала все со свистом.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Родион. – Моя десятка уйдет у них на ремонт. И еще придется добавить. Если, конечно, Гай не закрыл канал. Но если он считает, что банка до сих пор у Дениса, то не закрыл. В Кубинке сейчас весело. Пару комнат у них разнесет, обещаю!

– В Кубинке?

– А где еще? Это телепорт ведьмарей! Главное хоть на миг коснуться дна и… Пальцем не лезь, дурила!

Макар отдернул руку.

– Как ты догадался? – спросил он упавшим голосом.

– По капле меда. Денис не был уверен, что пчела полетит за ним по доброй воле. Вот и подстраховались.

– Золотую пчелу нельзя поймать, – жалобно сказал Макар.

– Поймать, как оказалось, можно, особенно если телепортировать ее поближе к ведьмарской закладке… Той, которая часть нашей шныровской… Меня больше интересует, зачем Гаю вообще пчела? – задумчиво произнес Родион.

Он подошел к бочке и впервые оказался близко от Юли. Поднял голову и бесцеремонно окинул ее взглядом с головы до ног.

– Это кто?

– Знакомая.

– Близкая?

– Близкая! – сгоряча выпалил Макар.

– Насколько? Два года женаты, ребенок гуляет с бабушкой? – вопрос был бестактный, абсолютно в стиле Родиона.

Макар вознегодовал. Правда, рычать на него не отважился. Родион был волк, а он, Макар, пока подающая надежды молодая овчарка. И все же не струсил.

– А ча, интересно? – спросил с вызовом.

– Да. Потому что иначе ее придется пристрелить! Она много слышала, – насмешливо сказал Родион.

Гладкий лоб девушки треснул вопросительной морщинкой.

– Он пошутил. Не обращай внимания! Он плохо относится к женщинам! – поспешно сказал Макар.

– Это женщины плохо к нему относятся, а он не знает, как отреагировать, – лениво отозвалась Юля. – Решил, что ему нечего терять.

– Что-о? – вспылил Родион.

– Да все то же! Есть такая игра. «Ты меня все равно не выберешь и поэтому я тебе сейчас покажу, в какой мере ты мне неинтересна».

Обозленный Родион шагнул к Юле, но вынужден был отпрыгнуть, потому что она опрокинула на него горящую бочку. Потом рванула через дорогу. Обожженный вылетевшей из бочки доской, Родион взревел и бросился за ней. Макар остался на месте. Он и так догадывался, чем все закончится.