Я все знаю - Мэттью Фаррелл

- А мне так не кажется.

- По-моему, меня чем-то накачали, - Сьюзен указала на тянувшуюся к ее руке капельницу, - это какое-то очень крутое лекарство, я почти ничего не чувствую.

- Я остановился у вашего дома, чтобы предупредить Беатрис. Она явно потрясена. Я пообещал, что медики скоро закончат, и предложил привезти ее сюда, но она сказала, что дети уже уснули и вообще не хочет показывать им тебя в таком виде.

- Очень мудро с ее стороны.

Кросби кивнул и опустился на стул.

- Что там с Броком? - спросила Сьюзен.

- Ничего. Еще не высовывался. Неужели это правда мог быть он? Он не похож на парня, который будет наезжать на копа.

- Не знаю.

- Может быть, он разозлился, что нашли Ландски?

- Может быть, - Сьюзен помедлила, - не могу собраться с мыслями, голова ужасно кружится.

Кросби поднялся с места.

- Ладно, я подожду снаружи. Скорее всего, сейчас зайдет Томми, он очень хотел увидеться.

- Где он был?

- Сказал, что приехал из университета. О том, что произошло, он узнал только в отделении.

- Скажите ему, что я сплю. Или что доктор ограничил количество посетителей. Я не хочу с ним разговаривать.

- Почему?

- Просто не хочу. Тут и так слишком много людей.

- Что-то случилось?

- Нет, - слукавила Сьюзен, - я просто очень устала.

Кросби кивнул:

- Ладно. Я подожду у выхода. У вашего дома все еще дежурят офицеры; я предупредил, чтобы они не смели сдвинуться с места.

- Спасибо, босс.

Кросби снова исчез за занавеской. Сьюзен попыталась пошевелить рукой, но зажмурилась от резкой боли и принялась нашаривать волшебную кнопку на шланге капельницы.

«Верса» Беатрис была припаркована на Рингголд-стрит примерно в половине квартала от дома, где снимал жилье Томми. Начинался рассвет; на небе не было ни облачка. Черный «Аккорд» Томми стоял на подъездной аллее. В окнах виднелся свет, по всей видимости, парень уже собирался на работу.

Когда Сьюзен наконец вышла из палаты, в приемном покое осталась лишь небольшая группка офицеров. Кросби подбросил ее до дома; было около трех часов ночи. Босс приказал ей оставаться дома и отдыхать, но у нее были свои планы. Проверив близнецов и заглянув в комнату к матери, она проскользнула в душ. Перед домом по-прежнему белела полицейская машина, но один ее вид скорее тревожил, чем успокаивал.

Выйдя из ванной, Сьюзен оставила Беатрис записку и прокралась наружу. Она решила взять машину матери, чтобы не вызывать лишних подозрений; небесно-голубая «Верса» ничем не напоминала ее собственный «Таурус».

Открылась дверь, и на крыльце появился Томми. На часах было ровно семь. Увидев напарника, Сьюзен резко выпрямилась, не обращая внимания на ноющую боль в плече - если уж сел за руль, таблетки принимать было нельзя. Рука все еще была забинтована, но неприятные ощущения не утихали.

Томми быстро сошел с крыльца и зашагал в противоположную сторону. Сьюзен заметила, что он свернул на Хадсон-авеню. Еще один поворот - и она потеряет его из виду.

Томми прошел еще несколько метров и открыл дверь в какую-то забегаловку. Через некоторое время он вышел на улицу, держа два больших пакета с зеленью, и вернулся домой. Сьюзен выдохнула: ничего особенного, обычная прогулка до магазина.

Она на секунду почувствовала себя полной дурой: кто будет висеть на хвосте у напарника? Впрочем, в этом деле действительно было слишком много странных совпадений. Она хотела выяснить, как у Томми обычно проходит день; к тому же, если он собирался провернуть что-нибудь подозрительное, сейчас было самое подходящее время - ведь ей самой был выдан официальный больничный.

Приблизительно через час Томми снова вышел на крыльцо. На этот раз он сел в машину и завел двигатель. Сьюзен включила сцепление и подождала, пока он вы ехал на проезжую часть.

Томми свернул на Фрост-авеню, и Сьюзен нажала на газ. Она успела заметить, что он направился на Вашингтон-стрит. Было важно держать дистанцию.

Томми проехал по Уэлчер-авеню, свернул налево на Пост-роуд и съехал в сторону Девятой трассы. Между ним и Сьюзен было приблизительно четыре машины. Когда они проезжали по одной из автострад, у нее внезапно заурчало в животе; она вспомнила, что так и не позавтракала. Возбуждение стало спадать. Сьюзен почувствовала голод и невыносимую усталость, к которой добавлялась еще и пульсирующая боль в плече.

Через какое-то время Сьюзен поняла, куда направлялся Томми. Он ехал в сторону дома Мартина Короллы, всего через день после того, как она сама с ним виделась. Сьюзен не могла решить, логично ли это или все же подозрительно.

«Верса» остановилась в квартале от дома старшего Короллы. Сьюзен могла различить, как Мартин обнимает сына и приглашает его внутрь. Она вытащила телефон и позвонила в отделение.

- Полиция штата Нью-Йорк, группа К. Офицер Бартон слушает.

- Барт, это Сьюзен. Можно Короллу?

- Привет! Как ты?

- Все в порядке, вернусь через пару дней.

- Рад слышать. Только Томми тут нет. Ты звонила ему на мобильный?

- Ага, - соврала она, - там автоответчик. Я подумала, вдруг он как раз на работе.

- Не-а, я проверял. Если появится, я передам, что ты звонила.

Сьюзен повесила трубку и откинулась назад. Устало обведя глазами улицу, она, как ни старалась, так и не обнаружила ни бордового «Субару», ни Рэндалла Брока.

Она потянулась к бардачку, в котором обнаружилась недоеденная пачка шоколадного драже - сойдет.

Вернувшись домой, Сьюзен растянулась на диване и принялась щелкать пуль том от телевизора. По стенам плыли полоски света; солнце садилось. Беатрис увела детей поиграть во двор, пытаясь отвлечь их от мысли, что мама вернулась домой с забинтованной рукой; елку они нарядили без нее. Кейси засыпала ее множеством вопросов о том, как и где она ударилась, и Сьюзен честно пыталась на них ответить, но потерпела неудачу. Она понимала, что дочь напугана и взволнована, как и ее собственная мать, но делать было нечего. Кейси и Тим были наряжены в зимние курточки и выведены на качели, а Сьюзен осталась в гостиной и принялась раздумывать, что еще она могла упустить из виду.

Раздался звонок в дверь.

Сьюзен приподнялась и выглянула в окно. У двери стоял какой-то человек. Она перевела взгляд на площадку перед домом; полицейская машина была на месте. Это могло значить только одно: по мнению дежурного офицера, звонивший в ее дверь был безопасен. Она медленно встала с дивана и, борясь с головокружением, двинулась к двери.