Ворованные звезды - Анна Мистунина

Людей — портовую охрану, немногочисленных пассажиров и вездесущих торговцев, холод, казалось, не беспокоил. Вероятно, за тысячелетия организмы местных жителей перестроились, приспосабливаясь к условиям планеты. Рэн же достиг расположенного в четырех десятках шагов здания порта продрогшим насквозь. С облегчением вошел навстречу теплу и свету.

На Айгорне воздух не остывал настолько, чтобы заморозить воду, Рэн впервые увидел снег уже будучи контролером, на зимней Еранде. Мимолетное сходство с белым песком Айгорна обрадовало его, чтобы тут же обернуться горькой ледяной насмешкой. Насколько мог, Рэн старался избегать встреч с холодным чудом.

Таможенники небрежно проверили его чемодан. Если их и удивила почти сотня кристаллов памяти среди вещей Рэна, вопросов не прозвучало. Носители информации не были запрещены к ввозу. Служба контроля без необходимости не дежурила в космопортах, а местная охрана обычно не страдала излишним любопытством.

Сразу за таможней приезжих встречали стойки с горячими напитками. Рэн поспешил туда, и вскоре аромат густого бульона согрел его и разогнал противную дрожь. С широкой чашей в руках он отправился на поиски какой-нибудь местной разновидности информатория.

Из базы данных Оника следовало, что два из трех спутников Киэлы заселены людьми. Полеты к спутникам — все, что «Звездный Мост» оставлял местным космическим предприятиям. Теперь Рэну необходимо было разыскать их адреса, и здесь Оник помочь не мог: планета относилась не к его сектору.

Полупустой зал прилета освещали маленькие бледные лампы, гроздьями свисавшие с потолка. В их мерцающем свете терялась четкость очертаний, и все предметы виделись, как сквозь падающий снег. Для местных это было, наверное, привычно, гостям же — довольно неудобно. Но Киэла не пользовалась популярностью у туристов, ценных товаров здесь не производилось, и в зале прилета редко бывали чужие. Из прилетевших сегодня Рэн был единственным инопланетянином.

Информаторий обнаружился в дальнем конце зала — стандартный четырехсторонний пульт с удобным креслом напротив каждого дисплея. Рэн коснулся клавиши включения. Аппарат неслышно заработал. Итак…

Полчаса спустя дисплей выдал не только адреса, но и данные владельцев восемнадцати компаний-перевозчиков. Девятерых Рэн отверг сразу — связанные с местными правительствами, они наверняка были лояльны к «Звездному Мосту». Из оставшихся выбрал самые крупные и остановился на трех адресах.

Теперь ему предстояло самое трудное: добиться встречи с начальством. Обольщаться не приходилось — здесь он был никем, без какого-либо шанса воспользоваться многочисленными возможностями Службы контроля. Будь он в своем секторе… Но там работала Марина. Имя Главного контролера, пусть и бывшего, должно было распахнуть перед нею любые двери. А Рэн справится здесь. Обязан справиться.

Поднявшись, он быстро зашагал ко входу. Если аппарат Эски отлажен хорошо, уже сегодня на чей-то стол ляжет отчет о странном запросе справочного пункта вместе со списком пассажиров. Потом информация отправится дальше, либо полетит в корзину, как не представляющая интереса. Процедура повторится раз тридцать, прежде чем сведения попадут к Эски. Но Рэн тогда будет уже далеко.

— Изложите ваше дело письменно.

Низкорослая, с раскосыми глазами девушка держалось величественно, как первая леди. Ее стол надежно преграждал путь к двери с надписью «господин Цикию». Посетителям приходилось останавливаться и возвращаться ни с чем.

Рэн собирался войти в эту дверь, и, если для этого ему пришлось бы оторвать девушке голову, — тем хуже для нее. Но пока он не перешел к решительным мерам, и девушка выдавала сухие канцелярские отказы не глядя, словно прогоняла нищего. Рэн повторил терпеливо:

— Мое дело не терпит отлагательств, и я изложу его Цикию лично.

— Господин Цикию не принимает посетителей.

— Ему придется изменить правилам.

Рэн устал, продрог и с трудом сдерживал ищущее выход раздражение. Он пять часов добирался сюда в гулком от мороза фургоне, под невыносимое дребезжание мотора и беспрестанный стук собственных зубов. Потом были долгие поиски нужного дома среди одинаковых коробок административных зданий и снег, всюду снег. Добравшись, наконец, Рэн не видел никаких причин терпеть откровенную глупость этой служащей в чересчур откровенном платье, к которому совершенно не шла строгая табличка на груди «управляющая делами».

Девушка сказала сухо:

— Мой рабочий день заканчивается, потрудитесь освободить помещение.

— И не подумаю.

Рэн подался вперед, уперев в стол управляющей сжатые кулаки. Глядя сверху вниз, проинформировал:

— Никто из нас не выйдет отсюда, пока я не увижу вашего начальника.

На лице управляющей мелькнули растерянность и гнев. В следующий миг ее рука метнулась к неприметной кнопке звонка — и замерла, натолкнувшись на твердую руку Рэна.

— Я посоветовал бы вам не спешить.

Что-то в его голосе остановило возмущение управляющей делами. Рэн удостоился долгого взгляда.

— Я запишу вас на прием к помощнику господина Цикию, — решила, наконец, снизойти она. — Приходите завтра…

— Вы войдете сейчас туда, — прервал ее Рэн и кивнул на дверь «господина Цикию». — Вы сообщите вашему начальнику, что в его интересах принять меня немедленно. И сделаете это быстро, пока я не передумал. В противном случае господин Цикию будет очень, очень вами недоволен. Можете не сомневаться.

Лицо девушки, как монитор компьютера, отражало работу ее сознания. Недовольство сменилось подозрением: вдруг угроза не пустая? Подозрение — откровенным страхом. Казалось, девушка в лицах представляет себе недовольство господина Цикию, и получившаяся картина ей совсем не нравится. Через две минуты управляющая сорвалась с места и скрылась за дверью.

Рэн остался в пустой приемной наедине с несколькими креслами, яркими плакатами на стенах и узкими, почти не пропускавшими свет, окнами. Он приготовился к долгому ожиданию, но управляющая вернулась быстро.

— Проходите, — бросила она почти со слезами. Вернувшись за стол, неподвижно уставилась в разложенные на нем бумаги.

Рэн нахмурился: он взял неверный тон. О каком сотрудничестве можно говорить, если распахиваешь двери кабинетов ногами? Он слишком долго командовал, слишком долго представлял власть. Он разучился просить.

Кивнув девушке с запоздалым раскаянием, Рэн направился к двери. Время. Вся беда в том, что у него нет времени на уговоры, на почтительность к их амбициям, к их маленькой власти. Этим людям придется потерпеть.

Господин Цикию, маленький, объемный, походил на самодовольный шар. В узких прорезях его глаз цвело утомленное презрение. Подняв голову от компьютера — вполне современного, даже по меркам «Звездного Моста», — Цикию смерил посетителя холодным взглядом. Вероятно, тому полагалось забормотать сбивчивые извинения. Рэн запер дверь. С протестующим щелчком замок повернулся, и Рэн приблизился к удивленному Цикию.