Сокровище Монтесумы - Ольга Жемчужная

«Черт, – застонал Готье, корчась от боли, – кажется, у меня перелом». Он осторожно ощупал ногу, надавливая на нее с разной степенью силы. Этот дилетантский осмотр оказался неутешительным, нога отзывалась сильнейшей болью на все его прикосновения. Готье стало ясно, что идти он не в состоянии, но он не особенно унывал по этому поводу, решив возвращаться в лагерь ползком. Приняв это решение, он тут же попытался его осуществить, но это оказалось не так-то и просто. Земля в этом месте была сплошь усеяна мелкими и довольно острыми камнями. Передвигаться по ним оказалось довольно болезненно, но Готье, полный решимости выбраться отсюда, пополз. Через некоторое время он в растерянности остановился, поскольку не имел даже приблизительного понятия, в какой стороне находится лагерь. На свою беду, Готье совершенно не запомнил, в какую сторону он побежал, выскочив из палатки Нелли. В тот момент ему было не до этого. Ее неожиданный отказ настолько ошеломил его, что он бежал, совершенно не замечая, куда и зачем. И вот сейчас он лежит беспомощный, не понимая, в какую сторону ему следует двигаться.

На землю между тем опустилась ночь. Небо оказалось затянуто густыми облаками, через которые не пробивалось ни единой звездочки. Лишившись последней возможности сориентироваться на местности, хотя бы по звездам, Готье принял решение остаться на этом месте до утра. Он надеялся, что днем будет легче определить, куда ему следует двигаться. Но утро следующего дня ничем не улучшило его положения.

Проснувшись с первыми лучами солнца, Готье сразу же внимательно огляделся вокруг себя и, к своему великому сожалению, отметил, что оказался в ловушке. Он находился на дне небольшого котлована, не очень высокого, но с достаточно отвесными стенами. Если бы не его сломанная нога, то проблема была вполне разрешимой. Он бы смог выбраться из этой западни, но со сломанной ногой об этом не могло быть и речи. Готье оставалось только одно: ждать, когда его спохватятся и отправятся на поиски. По его подсчетам, его пропажа уже должна была быть обнаружена, а значит, скоро начнутся поиски.

Готье лег на спину, чтобы иметь возможность наблюдать за всем, что будет происходить на вершине котлована, и начал ждать. Время текло медленно. Солнце неторопливо совершало свое движение по небу, неспешно скользя по небосводу по своей привычной траектории. Готье боялся заснуть, чтобы не дай бог оказаться не замеченным спасателями. Светило уже миновало свою самую высокую точку на небосводе и медленно начало неумолимое движение вниз. На вершине котлована так никто до сих пор не появился. Готье всматривался до боли в глазах, стараясь рассмотреть какую-нибудь человеческую фигуру, но все было тщетно. Готье совсем отчаялся и не заметил, как задремал…

Он проснулся от того, что почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд.

«Наконец-то меня нашли», – молнией пронеслось в голове Готье. Он открыл глаза. Вокруг царил густой полумрак, в котором ничего невозможно было рассмотреть.

«Показалось», – подумал Готье, досадуя на себя за то, что так неуместно заснул и проспал весь день до самой ночи. Теперь снова придется ждать следующего дня, надеясь, что его наконец-то смогут тут обнаружить. Готье прикрыл веки.

– Антонио, – расслышал он вдруг явственно чей-то голос.

Готье резко открыл глаза. На этот раз полумрак оказался не таким густым, как прежде, и давал возможность рассмотреть обстановку вокруг. Он с удивлением обнаружил себя лежащим на кровати в какой-то совершенно незнакомой комнате. Лунный свет падал через раскрытое окно над его кроватью и слабо освещал близлежащие предметы, выхватывая из окружающего пространства часть кровати и стул, стоящий рядом с ней. Остальная часть комнаты тонула в полумраке, в густой темноте которого Готье уловил какое-то легкое движение.

– Антонио, – снова из полумрака позвал кто-то, на этот раз уже гораздо громче прежнего.

Готье вздрогнул и проследовал взглядом в сторону голоса. Он различил у двери женский силуэт. Женщина отделилась от двери и, приблизившись к его кровати, присела возле постели. Готье с изумлением уставился на незнакомку. Лунный свет упал на ее лицо, и Готье удалось рассмотреть его довольно подробно. На него смотрела красивая, но очень чопорная и строгая женщина. Надменный взгляд и плотно сжатые губы заставили Готье вздрогнуть. Чем-то эта женщина вдруг напомнила ему Нелли, хотя внешне они были совсем не похожи друг на друга. Женщина сидела молча, не шелохнувшись. Большие темные глаза ее были устремлены на Готье и, казалось, проникали в самую его душу, стараясь извлечь из нее нечто для него самого неведомое и тайное. Готье замер под ее пристальным немигающим взглядом, ему захотелось отвести глаза или прикрыть их, чтоб не видеть свою странную ночную гостью. Но веки Готье отказывались повиноваться ему. В это время губы женщины шевельнулись в едва уловимой улыбке, взгляд стал нежнее и мягче.

– Антонио, – тихонько позвала женщина и наклонилась к Готье.

Ее лицо теперь было совсем близко от него, но Готье казалось, что в этой близости расстояние между ними увеличилось до размеров самой Вселенной. Женщина между тем наклонилась еще ближе, ее губы почти коснулись губ Готье.

– Зачем ты сделал это? – выдохнула женщина, затем резко выпрямилась и с укором посмотрела на Готье. – Ведь твое падение не было случайностью, – продолжила она. – Я чувствую, я знаю, ответь, когда я спрашиваю тебя. – Женщина схватила Готье за руку и крепко сжала ее. – Ты не смеешь молчать, не должен. Это я, твоя госпожа, ты не можешь оставить мой вопрос без ответа, негодный мальчишка. Говори!

Готье вжался в кровать, немея от страха. Ему казалось, что еще немного – и он сойдет с ума. Готье шумно сглотнул. Этим непроизвольным движением своего горла он произвел в ночном безмолвии комнаты довольно сильный звук. Женщина вздрогнула от этого звука, будто очнувшись ото сна, посмотрела на Готье, словно видит его впервые, зябко повела плечами и, запахнувшись в накинутую на плечи шаль, встала. Тихо шелестя платьем, она пошла к двери. У двери женщина остановилась и обернулась, словно собираясь сказать что-то. Ее губы приоткрылись, но ни одного звука не вылетело из ее рта. Затем она подняла руку и, легко взмахнув кистью на прощание, скрылась за дверью. Какое-то время Готье прислушивался к звуку удаляющихся шагов. Когда они окончательно стихли, он почувствовал страшную усталость и изнеможение. Готье воспроизвел в памяти лицо ночной гостьи, оно явственно выплыло перед его внутренним взором. Готье казалось, что это лицо знакомо ему, что он уже видел его однажды, и в то же время он был абсолютно уверен, что никогда в жизни не видел этой женщины.

«Что за черт, неужели я правда схожу с ума?» – подумал Готье. И вдруг он вспомнил. Нелли назвала его этим странным именем Антонио, когда они последний раз разговаривали в ее палатке. Потом с ней произошла странная метаморфоза, и она на его глазах превратилась в красавицу-испанку. Именно эта женщина только что посетила его. Его била крупная дрожь. Он никак не мог найти объяснения всем этим странностям. Хотя отчего же…

«Очевидно, на нервной почве у меня получилось помрачение рассудка, – подумал Готье про всю эту историю. – Если эта женщина явится еще раз, придется идти к психиатру». Готье сделалось совсем худо. Чтобы как-то успокоиться, он свернулся калачиком на постели, крепко обхватил себя руками и уткнулся головой в колени. Сколько он так пролежал, Готье не помнил. Его тело затекло в неудобной позе, он распрямился, повернувшись на спину, и в тот же момент ощутил, что лежит не на кровати, а на земле. Готье открыл глаза и огляделся. Он по-прежнему находился на дне котлована.