Человек-радар - Рома Ньюман

– Рад, что сумел удивить.

– Ко мне приходят разные парни. Я уже приноровился различать, что у кого за пазухой. Ты сегодня принес отчаяние. Это из-за «гретельской бойни»?

– Не… Я уже работаю над другим делом.

– Сейчас-то полегчало?

– О да. Я абсолютно пуст. Обрел дзансин.

– Это хорошо. Но в погоне за собственной выгодой ты мог причинить неоправданный вред другим бойцам. «Свободный ковер» в моем додзё не для самоутверждения. Мне пришлось выпустить Магомеда, чтобы урезонить тебя. Ты понимаешь?

Конечно, я все понимал – сейчас, когда тело испытывало приятную расслабленность после физической нагрузки, а в голове гулял ветер.

– Не всегда спарринг – лучший способ разрешения внутренних противоречий, – продолжал вещать Пастырь. – Иногда можно просто поговорить. У тебя есть с кем поговорить?

Призадумавшись, я кивнул.

– Хорошо. Тогда расскажи этому человеку обо всем, что тебя гложет. Он разделит твою печаль и, возможно, даст дельный совет.

Я слабо улыбнулся.

– Пока что твой Магомед – самый лучший антидепрессант.

– О, позвать его? Он с радостью проведет второй раунд.

– Давай потом. А то я ведь обрел дзен, прокачал скилл. Еще ненароком покалечу вашу визитную карточку.

Пастырь фыркнул.

– Пошли, закончим тренировку. Я запалил благовония.

Кряхтя и матерясь, я вылез из нагретого кресла, мы вернулись в зал, точнее, в ту его часть, что в японской традиции именовалась камидза – обязательным алтарем. Конкретно в додзё Пастыря, помимо прочих атрибутов, на стене висела картина со сложным узором – мандала конгокай. Если верить японским мистикам, в изощренных завитках данного изображения заключен вид на Вселенную снаружи, из заводей высшей истины.

Мы опустились в сэйдза, и Пастырь скомандовал:

– Мокусо!

Я полуприкрыл веки, погружаясь в медитативное состояние. Несколько тлеющих тростинок китайских свечей приятным ароматом дурманили голову. Я был абсолютно спокоен и опустошен. Кажется, мне удалось достичь состояния, которое в дзен-буддизме называется равновесием ума – настоящая жемчужина для любого практикующего экстрасенса. Ведь только сохраняя дзансин, толковать видения и предчувствия он будет максимально полно и корректно.

– Мокусо-рэй! – раздался голос Пастыря.

Я открыл глаза.

– Сёнэй-ни рэй!

Мы синхронно поклонились алтарю.

– Аитагани-рэй!

Мы развернулись на коленях, поклонились друг другу.

– Теперь ты действительно спокоен, – сказал Пастырь, внимательно рассматривая меня. – Еще хочешь драться?

– Не сегодня.

– Ты заходи, когда время будет. Просто так заходи. Поговорим, чаю попьем.

Я пообещал старому другу заглянуть, как только разберусь с текущим дельцем, и мы распрощались. Такси вызывать не стал, решив, что до дома лучше пройтись пешочком.

Уже стемнело, улицы были практически пусты. По дороге изредка проезжали старенькие автобусы с парой-тройкой запоздалых пассажиров. Я шел в прекрасном расположении духа и ощущал себя полным вселенской благодати и свободным от страданий. Хотелось наслаждаться миром вокруг и тем местом, которое я в нем занимаю.

Проходя по железнодорожному мосту, я достал мобильник, с которого когда-то звонил в отель «Марта», набрал дежурную часть и оповестил о самоубийстве Мазая.

– Кто говорит? – грозно спросил дежурный полицейский.

– Тот, кто немедленно избавится от телефона, – ответил я и швырнул мобильник с моста.

Я слышал, как он разбился о пути.

Придя домой, я сразу же отправился к стеллажу с картами, по фотографии запеленговал Кристину – так приглянувшуюся Герхарду Петрову девушку из «Марты». При текущей свободе разума от эмоционального фона биолок сработал с поразительной четкостью и быстротой. Я скинул Петрову напоминание о нашей совместной вылазке, принял душ и лег в постель.

Заснул я мгновенно и спал очень спокойным, глубоким сном до самого утра.

Герхард Петров явился ко мне в контору ровно к десяти утра. Он был свежевыбрит, при галстуке и неимоверно возбужден. После оформления договора клиент перевел гонорар, и мы отправились по адресу, где накануне вечером находилась Кристина.

– Как думаете, может, стоило купить цветы? – спросил он по дороге.

– Герхард Алексеевич, давайте условимся, – максимально нудным тоном заговорил я. – Во-первых, мы едем не на свидание. Основная цель нашего мероприятия – опросить Кристину и выяснить, что ей известно о странностях, происходящих в стенах отеля. Нужно будет настроить ее на деловой лад, а ваши романтические порывы, уж извините, собьют весь ритм.

– Кристина ничего мне…

– Посему, – перебил я, – сначала я пойду к ней один. Оценю обстановку, задам интересующие вопросы. А уж после напишу вам. Вы подниметесь и сможете пообщаться с ненаглядной в более непринужденной обстановке.

– Хотите, чтобы я ждал в машине? – изумился он.

– Так точно. Именно этого я и хочу.

Петров ничего не ответил, но забавно скуксился и всем своим видом принялся демонстрировать негодование относительно моих методов работы. Я припарковал «вольво» напротив белой высотки, одиноко торчавшей среди серых пятиэтажек.

– Тут она и живет? – спросил Петров, подавшись вперед и разглядывая окна квартир.

– Да, в этом доме.

– Как вы нашли ее так быстро?

– Современные технологии.

– Шпионское оборудование?

– Только никому ни слова.

Он закрыл на губах невидимый замок.

– Могила!

– Ждите здесь. Я отпишусь.

Я вылез из покоцанной Борисом Шеллиным трехдверки, мысленно активировал биолок. Дом имел три подъезда и приблизительно полторы сотни квартир. В одной из них прямо сейчас находилась Кристина – я чувствовал ее присутствие где-то в стенах «свечки».

По карте города невозможно запеленговать объект интереса с точностью до квартиры – более конкретный поиск всегда лучше проводить на месте. Я достал смартфон, еще раз взглянул на фотографию девушки, настраивая биологический локатор, и, не спеша, побрел к дому. Ощущение присутствия искомого человека начало усиливаться. Почти сразу, например, я установил, что Кристина проживает точно не в третьем подъезде.

Тогда – первый?

«НЕГАТИВ».

Область солнечного сплетения отозвалась чувством дискомфорта.

Ясно, значит во втором. Этаж-то какой? Я переводил взгляд с окна на окно, поднимаясь все выше, пока нутра не коснулась «кошачья лапка», – шестой этаж. Прекрасно, дело за малым.