Буря Жнеца. Том 2 - Стивен Эриксон

– Такое чувство, что вы этим не слишком довольны, – уточнил Брол.

Отмахнувшись от него, она развернулась и снова принялась расхаживать взад-вперед.

И верно, командующий, у которого не все в порядке.

Красной Маске есть чему порадоваться.

Ток пригнулся к лошадиной шее. Он выехал без седла и ощущал под собою жар тела животного. Когда лошадь сделала еще один шаг вперед, в ноздри ему ударил ее острый, но по-своему приятный аромат. С высоты лошадиного крупа он как раз мог заглянуть поверх гребня слева от себя.

Небольшие оборонительные насыпи по эту сторону летерийского лагеря напоминали выпирающие из равнины могильные горбы. Шла смена караулов – звяканье колокольчиков прекрасно слышалось, – и это означало, что они только что упустили очередное идеальное время для атаки.

Даже не будучи гениальным стратегом, Ток все же полагал, что для атаки оул’данам эта ночь годится как нельзя лучше. Враги устали, находились в расстройстве и не понимали, что происходит. Вместо того Красная Маска измотал и своих собственных воинов, отправляя их то в одну, то в прямо противоположную сторону – казалось, единственная его цель – поднять побольше пыли, которую все равно бы никто не разглядел. Распоряжения вступить в контакт с неприятелем он не отдавал. Силы в кулак для внезапной атаки на летерийский лагерь не собирал. Даже беспокоящий ночной обстрел из луков не стал организовывать.

Току казалось, что он понимает причины непоследовательности Красной Маски. Летерийские маги. Разведка засвидетельствовала – их нетерпеливое, смертельное волшебство наготове, чтобы встретить атаку оул’данов. Разведчики рассказали про выжженную землю, про раскаленные добела, трескающиеся от жара камни, и рассказы эти быстро распространились по всему войску, пронзив его ужасом. Проблема была очень простой. Здесь, в этом месте, Красной Маске было нечего противопоставить магии. Ток полагал, что он вот-вот распорядится играть отступление, сколь бы позорным оно ни казалось – кровь не пролита, огромное преимущество, которого они добились, оторвавшись от летерийской колонны и не позволяя себя обнаружить, потеряно, растрачено впустую. Поражение, пусть даже без битвы.

Лошадь, на которую человек на спине совсем не обращал внимания, сделала еще шаг, нагнула голову и принялась щипать траву. Если ее не одернуть, у нее скоро кишки узлом завяжутся.

О, мы кинем вас в самую гущу резни, даже не задумываясь. И да, некоторые из вас тоже успели все это полюбить, тоже жаждут какофонии боя, запаха крови. Так что, дорогая моя лошадь, тут мы с вами одинаково сумасшедшие. Но кто нас осудит за это преступление против тебя и твоего рода? Да никто.

Разве что у лошадей тоже есть бог.

Он прикинул, не выйдет ли из этого стихов. Вот только стихи, напоминающие о наших малоприятных качествах, редко популярны. Наглая ложь про героев и их деяния расходится куда лучше. Так уютно – слышать о чьей-то храбрости и целеустремленности. Можно купаться в праведных лучах сей славы, это и тебя самого вроде как возвышает.

Ладно, буду врать и дальше. Почему нет? Буду как все.

Иначе начнут говорить, что я больно много думаю. Ха-ха, такими жуткими обвинениями иную беспокойную душу недолго и в ужас вогнать. Я прямо весь дрожу.

Лошадь услышала ржание справа от себя, и как бы там ни был устроен лошадиный язык, оно явно было призывным, так что животное подняло голову и медленно зашагало в ту сторону. Ток подождал еще немного, потом, решив, что они уже достаточно отдалились от гребня за спиной, сел во весь рост и взялся за поводья.

И увидел прямо перед собой сплошной ряд конных воинов с поднятыми вверх копьями.

Впереди гарцевал молодой ренфайяр, Масарк.

Ток сменил направление, чтобы подъехать к нему поближе.

– Что это, Масарк? Кавалерийская атака в темноте?

Юный воин пожал плечами:

– Мы уже трижды за ночь седлали коней, мезлан.

Ток усмехнулся про себя. Он подкинул оул’данам этот оскорбительный термин несколько дней назад в припадке самоуничижения, а тот теперь сделался чем-то вроде титула. В чем, не мог не признать Ток, заключалось как раз должное количество иронии. Подведя лошадь вплотную, он негромко спросил:

– Ты хоть что-нибудь знаешь о планах Красной Маски, Масарк?

Тот, прищурившись, посмотрел на него, потом снова пожал плечами.

– Хорошо, – уточнил Ток, – это что, главные силы? Нет? А где главные?

– Думаю, к северо-западу отсюда.

– А ваша атака будет ложной?

– Когда запоет рог, мезлан, мы поскачем – чтобы драться.

Извернувшись, Ток посмотрел назад, в сторону гребня. Летерийцы услышат топот копыт, потом увидят над гребнем силуэты оул’данов. Солдаты успели отрыть ямы – он как наяву слышал треск ломающихся лошадиных костей и дикое ржание.

– Масарк, – сказал он, – вы не сможете атаковать укрепления в лоб.

– Мы их достаточно хорошо видим, чтобы вовремя объехать.

– Если только соседняя лошадь не столкнет твою прямо в яму.

Сначала Току показалось, что он слышит волчий вой, однако потом внезапный звук набрал силу – завывал рог родара Красной Маски.

Масарк вскинул копье.

– Поскачешь с нами, мезлан?

Без седла?

– Нет.

– Тогда быстро в сторону!

Ток ударил пятками лошадь и поскакал вдоль строя, глядя, как оул’даны на забеспокоившихся конях готовят оружие. Дыхание их поднималось в воздух, словно дым. Где-то на краю летерийского лагеря вдруг раздался звон скрещивающихся мечей.

По его оценке, у Масарка шесть или семь сотен всадников. Послав лошадь в галоп, Ток убрался у них с дороги в тот самый миг, когда масса воинов ринулась вперед. «Безумие!» Он развернул лошадь и сорвал с плеча лук, одновременно обмотав поводья вокруг левого запястья. Уперев нижний конец лука в мокасин, между большим пальцем и остальными, он навалился на него всем весом, чтобы согнуть и накинуть тетиву. С оружием наготове в правой руке он ловко перехватил поводья поудобней и завязал, чтобы не уронить и не запутать лошади ноги.

Животное неслось карьером сквозь поднятое конницей пыльное облако, а Ток Анастер вытащил из колчана на бедре первую стрелу с кремневым наконечником. Что я такое творю, Худа ради?

Собираешься прикрыть неизбежное отступление? Одноглазый лучник?..

Сдавив лошадиную спину бедрами и слегка перенеся вес, он направил животное к подъему – где уже виднелась темная масса оул’данских воинов, от которых только теперь послышались боевые кличи. Где-то вдали раздался собачий лай, присоединившись к все разрастающейся какофонии воплей и звона железа о железо.

Красная Маска наконец-то нанес удар, и ночь обратилась в хаос.