Портрет неизвестной - Наталья Александрова

— Я купил этот камень уже несколько лет назад, но все еще не могу решить его судьбу.

— Какая красота! — воскликнул молодой человек.

— Красота, — кивнул Исаак. — Обычно алмазу требуется огранка, чтобы раскрыть его красоту, выпустить его внутренний свет, но этот камень и без огранки полон света, он словно живой. Но можешь ли ты заглянуть за эту красоту?

— Как это?

Исаак поднял камень двумя пальцами, посмотрел сквозь него на свет, и его губы сложились в печальную улыбку:

— Это прекрасный камень, чистый и совершенный.

— Однако он немного желтоватый, — произнес зять, чтобы показать свои знания, — это не то, что называют алмазом чистой воды.

— Да, он немного желтоватый — как многие алмазы Нового Света. Он наверняка найден где-нибудь в Мексике. За таким камнем, несомненно, тянется длинный кровавый след. За него заплачено не одной человеческой жизнью. Прежде чем попасть на мой стол, он побывал в руках испанского дворянина, и в руках голландского пирата, и в руках амстердамского портового перекупщика, который пострашнее любого пирата…

— Откуда вы все это знаете, мингер Исаак?

— Камень рассказал мне это. Когда всю жизнь работаешь с камнями — учишься не только видеть, но и слышать их. Впрочем, это не имеет значения. За каждым большим алмазом тянется кровавый след, длинный, как путь отсюда до Мексики. Но после того, как алмаз попадает к нам, в Амстердам, — ему одна дорога: в сокровищницу какого-нибудь монарха или вельможи. Вопрос только вот в чем: сохранить ли его целым или распилить на несколько частей?

— Распилить? Зачем пилить такую красоту?

— Ты прав, такой камень жалко пилить. Однако трудно будет найти покупателя на такой большой алмаз. Кроме того, если его аккуратно распилить, можно сделать удивительно красивый гарнитур — колье, серьги, браслет… редко удается подобрать похожие алмазы такого красивого цвета, а здесь выйдет с десяток хороших камней, которые будут разговаривать друг с другом на одном языке…

Я уже несколько раз хотел приступить к обработке этого камня — но каждый раз меня что-то останавливало. Мне жаль было разрушать его совершенство.

Вот если бы я нашел покупателя на такой большой алмаз, я продал бы его, не думая: сохранить большой алмаз — это все равно что сохранить свою душу.

В это время дверь кабинета приоткрылась, в него заглянула служанка Метхен.

— Мингер Исаак, к вам пришел человек.

— Что за человек?

— Иностранец. По виду — знатный господин. Я сказала ему, что вы отдыхаете, но он настаивает.

— Знатный господин? Проси! Только постой… коли он и правда знатный господин, его нужно встречать соответственно. Так что сперва подай мне парадный камзол — тот, коричневого бархата.

Служанка помогла Исааку снять шлафрок, подала ему бархатный, расшитый серебром камзол, затем удалилась.

— Вот видишь, — проговорил Исаак, едва дверь за служанкой закрылась, — не только я услышал голос этого камня. Я думаю, что этот знатный иностранец пришел на его зов. Наверное, он сам этого не знает, но камень позвал его — и он пришел.

Через несколько минут Метхен вернулась, приведя с собой незнакомца.

Это был высокий, дородный мужчина в черном камзоле. Левая его щека была рассечена длинным шрамом. В необычных золотистых глазах светился ум.

— Меня зовут Петр Нелидов, — представился гость, когда Исаак предложил ему кресло. Говорил он с заметным акцентом. — Я приехал в Амстердам из нового города Санкт-Петербурга, который построил наш великий государь, которого, как и меня, зовут Петром.

— Это государь Московии! — проговорил зять Исаака, желая показать свою осведомленность. Глаза его заблестели. — Этот царь сам приезжал в Амстердам и работал на верфях как простой плотник! О нем говорят много интересного и удивительного!

— Что же привело вас в мой скромный дом? — осведомился Исаак, неодобрительно взглянув на зятя. В его возрасте следует быть скромнее и больше молчать да слушать.

— Я много слышал о знаменитых амстердамских ювелирах и хотел бы купить у вас несколько хороших камней.

— Несколько камней? — Исаак окинул гостя оценивающим взглядом. Затем он позвонил в серебряный колокольчик.

Метхен появилась быстро, даже слишком быстро. Не иначе, она подслушивала под дверью.

— Принеси нашему гостю кофе. Вы ведь пьете кофе? — ювелир вопросительно взглянул на русского. — У нас в Амстердаме к нему очень многие пристрастились.

— Да, мне тоже нравится этот напиток, — кивнул господин Нелидов. — Он придает бодрость и улучшает настроение. И от него на следующий день не болит голова, как от вина.

Метхен принесла еще одну чашку и кофейник со свежезаваренным кофе, налила кофе всем троим мужчинам и удалилась. Мужчины пили кофе в благоговейном молчании.

Наконец, отставив пустую чашку, Исаак открыл маленьким ключом ящик стола, вынул из него шкатулку черного дерева, инкрустированную серебром и перламутром. Он вставил в скважину этой шкатулки другой ключик, меньше первого, повернул его — и шкатулка раскрылась, как распускающийся цветок, открыв перед гостем деревянные лепестки своих стенок. Теперь стало понятно, что на столе стоит не простая шкатулка, а табернакль — старинное хранилище для мощей святых или для редкостных драгоценностей. На каждой из деревянных пластин табернакля были выложены бархатные подушечки, на которых сияли алмазы — голубоватые африканские, бесцветные индийские, золотистые бразильские.

Господин Нелидов долго разглядывал алмазы, но затем поднял на ювелира разочарованный взгляд.

— Эти камни, конечно, хороши, — проговорил он, — но я ожидал чего-то большего.

— Вот как? — ювелир смотрел на гостя, слегка прищурившись. — Большего?

— Да… когда я ехал к вам, у меня было странное чувство, что меня ждет нечто удивительное.

— Вы словно услышали зов? — спросил Исаак и переглянулся со своим зятем.

— Да, именно зов! — подтвердил русский вельможа.

— Ну что ж… тогда взгляните на это!

В руках Исаака появился замшевый мешочек, и он вытряхнул на стол огромный золотистый камень.

Комната наполнилась предзакатным сиянием. Это сияние отразилось в глазах Нелидова, и они вспыхнули таким же золотистым светом, как алмаз.

— Вот это дело! — проговорил Нелидов, и Исааку показалось, что он внезапно избавился от своего акцента. — Вот это тот самый алмаз, который я надеялся увидеть!

— А вы — тот самый покупатель, которого ждал этот камень! Впрочем, цена его велика. Этот камень стоит не менее пятидесяти тысяч золотых. Под силу ли вам такая цена?

Нелидов не отрывал взгляд от алмаза, словно камень загипнотизировал его.

— Пятьдесят тысяч? — повторил он. — Это очень большие деньги, огромные.