Живи и ошибайся - Дмитрий Соловей

Далее для розжига и поддержания огня нужны были меха. Временно взяли у кузнеца. Но я поставил задачу срочно сшить пару штук именно для траншейной печи.

Сам процесс растопки печи я больше объяснял Кузьме, чем кому-либо. Он пацан умный, переспрашивать не стал, пока я комментировал свои действия: топку нельзя сразу закрывать, температуру нужно повышать постепенно. Сырец продолжит подсыхать, выделяя влагу. Чтобы кирпичи не растрескались, мы не будем нагнетать резко температуру, а потратим на это несколько часов.

Ночь возле печи Рогозовы провели без меня. Я пришёл на следующий день проследить за постепенным понижением температуры. Заодно напомнил — то, что останется от пережжённого сланца, используем на засыпку дороги, особенно ям.

Ещё два дня ждали, когда печь остынет. Прискакавший из Верхней Михайловки Лёшка буквально извёлся, так ему было интересно посмотреть на результат.

— Почти отлично, — констатировал я, когда при разборе кирпичей всего с полсотни ушло в брак: растрескались те, что были ближе к топке. Вероятно, повлияла разница температуры, когда Анисим закладывал топливо. А так претензий к качеству, собственно, и не было. Осталось найти умельцев, кто может заняться стройкой.

Дмитрий Николаевич нанял артель, но те больше по дереву. Сруб поставить — не вопрос, а с камнем не работали. Мне для всяких опытов и экспериментов требовалось помещение. Эти умельцы сложили небольшой домишко в полусотне метров от флигелей за неделю. Условная граница поместья была нарушена. Пришлось даже вырубать заросли кустарника и не слишком ценных деревьев.

После эти же артельщики в Перовке отгрохали дом для батюшки с таким расчётом, чтобы он там или школу, или что ему захочется разместил. Окна застеклили дорогим стеклом, полы устроили деревянные из доски. Мебель кое-какую поставили. Батюшка остался доволен и попросил вырыть подвал для съестных припасов. Будет зимой всяких сирых и убогих кормить.

— Отец Нестор сказал, что это будет лечебница, — просветил меня Лёшка.

— А лечить он будет словом божьим? — удивился я.

Ни травников, ни врачей поблизости не было. Одна бабка в Масловке, которая немного разбиралась в этом деле, и, собственно, всё.

— Нужно сказать, чтобы кое-какие травы посушили да батюшке передали. Хотя для многих крестьян просто полежать в тепле уже полезно, — предложил Алексей.

— Чем сейчас вообще лечатся? — озадачился я. Помню, как мы проводили профилактику и осматривали народ, но должны же у них быть какие-то свои методы.

— Дурью они лечатся, — отмахнулся Лёшка. — Ещё и баб обвиняют непонятно в чем. Кричит ребёнок — баба виновата, что когда на сносях была, свиньи касалась.

— Допустим, свиньи только в усадьбе и есть…

Про всё остальное и дурь я был согласен. Никогда не думал, что в деревнях столько примет и странных представлений о причинах болезней. К примеру, не дай бог дочиста обглодать кость, которую ждёт собака, смотрит в глаза хозяину, пока он ест, и просит. От этого могут воспалиться подмышки! Как вам такой казус? Лично я логики совсем не увидел.

— В банях они моются, когда сильно хворают, — продолжил Алексей.

— А у батюшки бани и нет! — спохватился я. — Нужно поставить, пусть и не только для него, найдёт кого мыть.

— Липовый цвет, берёзовые почки, — начал вспоминать Лёшка доступные лекарственные средства. — Это весной и в начале лета, сейчас уже поздно собирать. Разве что кору дуба. Нужно ещё посмотреть в справочнике по лекарственным травам.

— У тебя и такой есть? — удивился я, поскольку думал, что проверил всю справочную литературу из нашего времени.

— Он в коробках с семенами был.

— Значит, запасём, что можно по справочнику, и отнесём отцу Нестору? — задал я вопрос.

— Кто его знает? — задумался Лёшка. — Попы травничество осуждают. Лучше заранее узнать, но хоть для себя подготовим.

Вечером за ужином продолжили обсуждать эту тему, прикидывая, где у нас растут дубы. Чего раньше не вспомнили? Отвар коры дуба при диарее помогает. Не факт, что приостановил бы холеру, но в питьё можно было добавить. Хуже точно б не стало.

Лиза с Петей слушали наши с Алексеем рассуждения с большим интересом.

— Уменьшает потливость ног? — проявил любопытство Петя, когда Лёшка назвал ещё одно применение отвара коры дуба.

Хотел ему сказать, что сейчас ноги потеют от запредельной жары на улице, но не стал вмешиваться.

— Отвар коры дуба хорошо использовать для ополаскивания волос. Придает им блеск и здоровый вид, — вместо этого добавил я, чем привлёк и Лизу.

Мытьё волос в это время непростая задача. Даже имея мыло, которое здесь паршивого качества, нормально промыть длинные волосы сложно. Сушить их в холодное время года ещё та проблема. А уж подкрашивать их мало кто умеет, даже из того скудного ассортимента — хна и басма. Потому дамы предпочитают скрывать родные волосы шиньонами и накладными буклями.

В памяти ещё свежи воспоминания, как я тёщу обряжал для похорон. Мария Фёдоровна была женщиной привлекательной и ухоженной. Смерть никого не красит, но мне запомнилась она с всклоченными седыми волосами. Аккуратные завитые локоны оказались накладными. В причёске еще как-то удавалось прятать седину, для дам это сейчас большая проблема. Лизе я рекомендовал пользоваться отваром коры дуба осторожно. Она же блондинка. Вдруг оттенок получится тёмный?

Тему лекарственных трав и всего лечебного продолжили. Лиза напомнила о мёде и прополисе. Действительно лечебно, но дорого для мужиков. И пасек у нас нет поблизости.

Жена неожиданно загорелась составлением своего справочника по травам. И чтобы обязательно с картинками! Полезное начинание. К примеру, я знать не знал, что мать-и-мачеха помогает не только при бронхите и ангине, но и снимает мышечные и суставные боли. Нашим мужикам в Александровке будет полезно пить такой отвар.

Люцерна, крапива, пижма, череда, ромашка, тысячелистник — столько полезных трав! Даже горькая полынь, оказывается, прекрасное глистогонное средство. Мы топчем ногами целую аптеку, а люди лечатся какими-то суевериями.

— Алексей Михайлович, откуда вы так много знаете? — восхищалась Лиза.

— Читал давно один манускрипт… — невнятно ответил Лёшка.

Угу. Давно. Часа три как освежал память.

— Это так познавательно! — продолжала Елизавета нахваливать моего друга.

— А от любострастных болезней что порекомендуете? — встрял Петя, чем вогнал Лизу в краску.

— Пётр Петрович, что вы такое говорите?! — одёрнула она его, перейдя от возмущения на «вы».

— В некоторых не слишком сложных случаях, — завуалированно начал Лёшка, — можно применять берёзовый дёготь. Он много от чего помогает: лишаи, ожоги, кожный зуд, гнойники и так далее, — помолчав немного и явно припомнив что-то не совсем приличное, Алексей всё же продолжил: — Ихтиол и мазь на его основе помогает при гонорее. А получают ихтиол из горючих сланцев.