Разлом - Михаил Тырин

Ден Хайтлер недовольно поморщился: мартыши были главной проблемой и самой назойливой головной болью. Их дрессировкой и обучением занималась группа зоологов под руководством Эльзы Монн, очаровательной хрупкой барышни с приятным бархатистым голосом. Денег на это уходила прорва – мартышей кормили деликатесами, которым позавидовали бы даже трудившиеся над проектом инженеры-конструкторы, да и сами биологи получали, по слухам, неплохое жалованье. При этом из десятка пойманных солдатами караульной роты зверьков в дело годился от силы один или два. Эльза души не чаяла в своих питомцах, возилась с ними, как с малыми детьми, с утра и до вечера, и те, похоже, отвечали ей взаимностью. Эльзины мартыши оказались толковыми существами и под мудрым руководством донны Монн быстро осваивали нехитрые премудрости, которым их обучали дрессировщики. Только вот на практике потраченные средства пока что не окупались. Во время самого первого испытательного пуска запертый в ракете мартыш неожиданно впал в панику и принялся беспорядочно дергать рычаги, связанные с аэродинамическими рулями реактивного снаряда. Потерявшая управление ракета рухнула где-то за Разломом на клондальской территории, и вывезти оттуда обломки до сих пор ни у кого не получилось. Второй экземпляр взорвался прямо на старте, частично разрушив пусковую установку, на восстановление которой ушло без малого три недели, и заодно покалечив нескольких оказавшихся поблизости техников. Правда, в момент аварии механическая катапульта, как ей и положено, отстрелила кресло с маленьким пилотом на безопасное расстояние, но тот, увы, погиб, не выдержав перегрузки. Сегодня должна состояться третья попытка, и Хупер искренне надеялся, что запуск пройдет успешно.

Положив журнал обратно в кармашек, он вспомнил старую, повидавшую не один десяток рук книгу, контрабандой доставленную ему с Маранга знакомыми торговцами. За книгу пришлось выложить кругленькую сумму, еще столько же он заплатил за уроки языка, на котором был написан фолиант. Но оно того стоило: страницы издания содержали массу полезной и очень ценной информации о реактивной технике того далекого мира. С легкой завистью он подумал о тамошних ученых, по стопам которых сейчас двигалась его группа. Все-таки господам со странными именами Циолкоуски, Корольоу и Фон-Броун было несколько проще: в их распоряжении имелась хоть какая-то технология, позволявшая использовать для управления ракетой силы электричества и магнетизма, в то время как Габецу и Хайтлеру оставалось довольствоваться лишь дрессированными полуразумными зверьками. Вздохнув, он снова толкнул массивную металлическую дверь.

Снаружи его дожидался краснощекий и вечно хмурый капитан Раске, командир караульной роты, обеспечивавшей безопасность на полигоне во время испытаний.

– Инженерная подготовка позиции завершена, – мрачно доложил он, – район оцеплен. Работаем по графику или будут изменения?

Хайтлер достал из кармана часы на тонкой серебряной цепочке, откинул украшенную гравировкой крышку и взглянул на циферблат.

– Через две минуты начнем. Спасибо, Герт.

Капитан молча кивнул, развернулся на каблуках и зашагал прочь. Любезничать с гражданскими специалистами он считал ниже своего достоинства.

Воздух сотряс низкий вибрирующий рев – конструкторы оснастили пусковую платформу не паровозным свистком, орудием чумазых железнодорожников, а оглушительным пароходным гудком, соответствующим статусу этого могучего стального гиганта. От его звука сжимались внутренности и закладывало уши. «Готовность пятнадцать минут!» – прогнусавил жестяной рупор громкоговорителя в ответ на звуковой сигнал, и словно по мановению чьей-то невидимой руки стальные ворота, закрывавшие до поры до времени выход из пещеры, поползли в стороны. Хупер прикрыл глаза, спасаясь от хлынувшего в лицо солнечного света. Паровые машины издали глубокий вздох облегчения, и платформа тронулась с места.

Двигалась она тяжело и неторопливо, но высокой скорости от нее и не требовалось: это все-таки не тангольский почтовый экспресс. Плоская, заросшая мечелистом степь готовилась полыхнуть миллионами фиолетовых и желтых цветов в преддверии наступающей весны, но покамест прохладный воздух перекатывался волнами по еще желтоватому морю трав. На пронзительно-синем небе паслись редкие кучевые облачка: лучшей погоды для сегодняшнего события нечего было и желать. Пусковая платформа, выползающая из огромной пещеры, словно дышащий огнем и паром стальной дракон, являла собою настолько величественное зрелище, что у Хайтлера захватывало дух всякий раз, когда эта чудовищная махина приходила в движение. Гигантский железный монстр, похожий на исполинскую черепаху, неторопливо полз по стонущим от нагрузки рельсам, и от грохота паровых машин в ужасе дрожала земля.

Откатившись от обрамлявшего Разлом плоскогорья Синего Кряжа на шесть сотен маркий, платформа заскрежетала тормозами и остановилась. Зашипели пневматические клапаны, на землю тяжело опустились опоры, не позволяющие платформе откатываться с места под действием инерции. С лязгом разомкнулись держатели, и стальная мачта с закрепленным на ней телом ракеты медленно поплыла в зенит, застыв под углом к горизонту. Инженеры-вычислители, вооруженные досками с нанесенными на них баллистическими таблицами, принялись вращать колеса механизма наведения, направляя лафет с ракетой по азимуту, а приписанные к артиллерийскому дивизиону наблюдатели развернули чуть поодаль свои теодолиты и стереотрубы. Степь замерла в предвкушении небывалого зрелища.

– Готовность три минуты, – вновь пробубнил громкоговоритель.

Хупер взглянул на прицелившуюся в небо серебристую стрелу, шагнул в аппаратную рубку и плотно закрыл за собой дверь. Отпер собственным ключом всегда закрытый на замок инструментальный ящик, извлек оттуда начищенный до блеска медный щуп с полированной деревянной ручкой и до упора вставил его в круглое гнездо на приборной панели, замкнув тем самым электрическую цепь. Сбоку тут же вспыхнула желтым глазом контрольная лампа, сигнализируя о готовности системы к старту.

– Минута, – прогундосил жестяной рупор над головой.

Ден Хайтлер снял тяжелую эбонитовую телефонную трубку, старательно покрутил ручку динамо-машины и громко произнес в раструб угольного микрофона:

– Готовность?

– Артиллерийский расчет готов, – прохрипел в ответ динамик.

– Запускаем!

Беглый взгляд на приборы. Напряжение в гальванических банках достаточное, генератор отключен, цепь замкнута на электрозапал, противооткатные упоры опущены. Хупер выглянул в узкое закопченное окошко рубки: похоже, вся техническая обслуга благоразумно убралась куда подальше. Согласно регламенту, он дважды дернул свисающий с потолка шнурок парового гудка, подав персоналу и военным сигнал о готовности, и положил руку на лакированную ручку стартового ключа. Только бы все получилось…

Щелк!

Платформа вздрогнула. Ден Хайтлер чуть приоткрыл рот, чтобы накатившей звуковой волной не выдавило барабанные перепонки. Всепоглощающий грохот залил пространство, исполинская стальная конструкция затряслась, словно осенний лист на ветру, в оконце, бешено клубясь, ударила дымная волна. Воздух мигом наполнился горьким химическим запахом, а уши окончательно заложило, когда снаружи грянул рукотворный трескучий гром. Выждав несколько положенных секунд, ден Хайтлер распахнул дверь и выскочил наружу, стараясь не пропустить невероятное зрелище.