Заживо в темноте - Майк Омер

Зои обратилась в слух.

– Вчера его машину останавливали на одном из блокпостов на Шестьдесят седьмом. Фургон, белый «Форд Транзит». Мы решили, что к этому человеку стоит приглядеться повнимательнее. И знаете, что?

– Не знаю.

– Оказалось, что он дважды появлялся возле мемориала Николь Медина!

В самом деле! Слишком много совпадений, чтобы не обращать на них внимания. Зои вскочила, не в силах больше сидеть на месте.

– Родители Николь его знают?

– По имени – нет. Я послала человека показать им фотографии с камеры; может, узнают в лицо.

– Его история подтверждается?

– Мэрибел Хоу действительно была в пивной с другом, сделала с ним селфи и выложила в «Инстаграм», отметив свое местонахождение. Фото запостила за три дня до своего исчезновения. Так что история подтвердилась, но узнать ее мог кто угодно.

Зои кивнула.

– Набрали основания для ордера на обыск?

– Сейчас ищу.

– Мое мнение как специалиста поможет склонить судью на вашу сторону?

– Не повредит.

– А где Шеппард сейчас?

– Мы попросили его приехать и подробно рассказать нам о Мэрибел Хоу и о парне, с которым она была. Сейчас он в допросной номер один. Все еще думает, что помогает полиции.

– С ним там кто-нибудь есть?

– Нет. Я быстренько взяла у него показания и попросила подождать. Он сидит там уже минут пятнадцать. Вот-вот появится Фостер, но я решила и с вами обсудить, как действовать дальше. За допросом можно следить из наблюдательной комнаты. Пойдемте со мной.

Вместе с Лайонс Зои прошла через холл и углубилась в недра полицейского участка. Комнаты для допросов располагались в дальнем конце здания – и не случайно. Всякий, кого вели на допрос, должен был пройти мимо десятка разных отделов, встретить множество копов в форме, детективов, задержанных. Увидеть закрытые двери с табличками типа «Отдел убийств», «Хранилище улик» или «Оружейная». Гражданские, мало знакомые с работой полицейских, в таких интерьерах неизбежно начинали нервничать. А когда человек нервничает, он совершает ошибки.

В правую и левую стены наблюдательной комнаты, маленькой и скудно освещенной, были вделаны односторонние зеркала, выходящие в соседние помещения для допросов. Детектив Фостер, лейтенант Дженсен и Тейтум уже смотрели сквозь стекло на человека в допросной номер один.

Он был лыс, одет в белую футболку и вытертые, заляпанные грязью джинсы. Руки скрестил на груди, правой ногой отстукивал по полу какой-то энергичный ритм.

– Как он сюда попал? – без предисловий спросила Зои. – На своей машине или его кто-то подвез?

– На своей. Машина на парковке, – ответил Фостер. – Сейчас ее осматривают.

– Надеюсь, только снаружи! – встрял Дженсен. – У нас нет причин…

– Просто заглянут в окна и сделают несколько снимков, – резко ответил Фостер. Как видно, сегодня он был не в настроении уламывать и улещивать лейтенанта.

– Ладно, – сухо ответил Дженсен. – А права ему зачитали?

– Нет. Он не арестован, – ответил Фостер.

– Детектив, мне не нужен еще один такой же скандал, как с делом Уитфилд! Будьте добры зачитать ему права.

– Тогда он не скажет нам ни слова, – вмешалась Зои. – Нельзя дать ему понять, что он под подозрением. По крайней мере, не сразу. Да и не обязаны вы зачитывать ему права, пока он не под арестом.

Дженсен упрямо замотал головой.

– Его провели через весь полицейский участок в комнату для допросов, закрыли за ним дверь и надолго там оставили. Умелый адвокат легко докажет, что он чувствовал себя задержанным.

– Он приехал на собственной машине, – повысив голос, возразил Фостер. – И может уйти, когда захочет. Если он что-то скажет, мы получим невынужденное признание.

– А он знает, что вправе уйти? Нет, не знает. Просто не устраивайте из этого шума, детектив. Скажите: перед тем, как начать разговор, вам необходимо кое-что ему зачитать. Или пусть детектив Лайонс зачитает. Намекните, что это пустая бюрократическая формальность.

Фостер сделал такое движение, словно хотел броситься на лейтенанта. Заметив это, Лайонс положила руку ему на плечо и сказала поспешно:

– Давайте сначала заведем с ним разговор. Посмотрим, что он скажет. Если все будет выглядеть подозрительно, зачитаем ему права. Без этого никаких обвинений высказывать не будем. Так пойдет?

Дженсен немного поколебался, но в конце концов пробормотал:

– Ладно, приемлемо.

Зои взглянула в одностороннее зеркало на Шеппарда.

– Только будьте внимательны. Если это тот, кого мы ищем, на очевидных вопросах его не поймать. К ним он готов. Постарайтесь сбить его с толку.

– Извините, что заставили вас ждать, мистер Шеппард. Нужно было сначала кое-что проверить.

Голос Фостера звучал из динамика. Акустическая система создавала легкое эхо, и Тейтума это отвлекало. За зеркалом Фостер и Лайонс сидели напротив Альфреда Шеппарда. На плече у Лайонс висела сумка с ноутбуком. В руках у обоих были толстые папки. У Фостера – настоящее дело Мэрибел Хоу, подкрепленное пачкой пустых страниц, у Лайонс – папка фальшивая.

– Ничего. Понятно, что вы сейчас очень заняты, – ответил Шеппард хриплым голосом завзятого курильщика.

– Мистер Шеппард, мы очень ценим вашу помощь, – заговорила Лайонс. – Как вы, наверное, слышали в новостях, расследование ведется по нескольким направлениям, и ваши показания, надеюсь, помогут нам сузить список подозреваемых.

Зои наклонилась к микрофону:

– Он не хочет слышать то, что уже есть в новостях. Сделайте вид, что даете ему эксклюзивную информацию.

Лайонс мигнула – возможно, показала, что услышала, а может, и просто так. Затем начала рассказывать о подробностях дела. Не говорила ничего такого, чего нельзя узнать из газет и с новостных сайтов, однако излагала все таким тоном, словно рассказывает об этом в первый раз и по секрету.

– А она молодец! – заметил Тейтум.

– Не могли бы вы рассказать нам о том вечере, когда видели Мэрибел Хоу? – С этими словами Фостер бухнул на стол свою папку и достал из нагрудного кармана блокнот и карандаш.

– Э-э… да, конечно. Было это несколько недель назад. Двадцать шестого июля. В день рождения моего друга мы пошли посидеть в пивную. Там я и увидел ту девушку…

– Мэрибел Хоу. – И Фостер положил перед ним большое цветное фото, извлеченное из папки. Мэрибел Хоу в парке, на фоне реки, улыбается в камеру, и ветер играет прядью ее волос. Прекрасная фотография, одна из лучших в ее «Инстаграме».

– М-м… ну да. Она была с парнем. Около шести футов росту, черные волосы, борода. Я их заметил, потому что они о чем-то спорили и девушка выглядела вроде как расстроенной. Я даже подумал, не подойти ли к ним, но друг меня убедил, что не стоит.