У смерти твои глаза - Дмитрий Самохин

Мысль!

Романов ничего не знал. Все шло через Балаганова. Романов узнал, представил всю информацию своему компаньону. Можно сказать, что выложил ему все на блюдечке. Балаганов принял меры к ликвидации ненужных вопросов. Он обезопасил себя. Романова ликвидировали, а Балаганов обратился к нам, чтобы составить себе алиби. Я никогда ничего не смог бы доказать, даже если бы вник в ситуацию. Слишком уж запутанно выглядела тема. Представьте себе, клиент обращается в частное детективное агентство с просьбой найти компаньона, который загадочным образом пропал, и этот же человек оказывается убийцей.

Не абсурд ли?

Согласен! Полный.

Но именно таким образом Балаганов пытался выйти сухим из воды. Трудный путь, но вполне возможный. Почему бы нет? Ведь ничто впрямую не указывало на причастность Иеронима к смерти компаньона. Да даже если бы я догадался и выставил бы Балаганову счет, у меня никогда бы не оказалось на руках необходимых доказательств. Да! Признайся себе, тебе нечего предъявить Балаганову, кроме своих умозаключений. К тому же он ныне уже ни в чем не нуждается.

Но проблема начала проясняться. Я стал представлять себе все четче.

– Ну, ты когда‑нибудь отреагируешь на нас или так и будешь сидеть с физиономией испуганного опоссума? – отвлек меня Кубинец.

– Ребята, откуда вы поднабрались этого дерьма? – поинтересовался я, прикладываясь к чужой кружке с пивом. Интересно, чья она?

– Что ты узнал?

– В четверг придет корабль. Восьмой причал. Семнадцать тридцать. Корабль под завязку набит лекарствами, и угадай, кому предназначен груз?

Я ухмыльнулся, как завзятый алкоголик, перед которым поставили бокал с выпивкой и предложили угадать: что налито в емкость?

– Кому? – хмуро спросил Кубинец, предчувствуя что‑то нехорошее.

– Балаганову. Вернее, его компании. Сам‑то Балаганов скорее напоминает кусок фарша, чем живого человека.

– Его замочили? – догадался Кубинец.

– Можно сказать, у меня на глазах. В официальную хронику информация еще просочиться не успела. Но ждите. Скоро появится.

– Ты понимаешь, что происходит?

– Догадываюсь, но пока у меня нет подтверждения моей догадки, говорить не буду. Тем более все на поверхности. Присмотрись, и все поймешь сам.

– Итак? – спросил Кубинец, понимая, что из меня и грамма лишней информации не вытянешь.

– Встретимся в четверг в четыре часа. Возле порта, – заявил я и заказал еще пива.

Следующие полтора часа утонули в хмеле. Пять или шесть кружек плескались во мне. Но, как говорится, пиво измеряется не в градусах, а в литрах. Я изрядно захмелел. Пространство вокруг меня заполнилось ватой, в которой я умудрялся не только дышать, но и думать. Правда, мысли были вялые, точно наколотые обезболивающим.

Я распрощался с Кубинцем и Стеблиным. Оставил их в баре. Судя по всему, им понравился «Вишневый самурай», да и мне он пришелся по вкусу. Я даже решил, что, как только выйду из подполья и воскресну для окружающего мира, преподнесу бару в качестве презента бочонок пива собственного производства. Признаться честно, то, что в «Вишневом самурае» называется пивом, я сливаю в помои. Таким даже свиней поить грешно, потом будет мучить совесть.

Никогда не понимал выражения: хорошее пиво, дешевое пиво. По мне, так полный бред.

Я ушел.

Остановился на улице, поднял глаза к небу. Дождь кончился. Иссякла неисчерпаемая бочка. Я поежился. Медленно побрел вдоль набережной, не спеша ловить такси. Я пока что не знал, куда стоит направить свои стопы. Я не знал конечного пути. Не видел цели. До времени «X» – им я поименовал встречу груза в порту – оставались целые сутки, и я не знал, куда себя девать. Вернуться на службу? Но признаться честно, я был изрядно под хмельком. Может, кто в администрации и мог хмельным указы и распоряжения творить, но я – то не из таких.

Я зашел в первую попавшуюся по пути таксофонную будку и позвонил к себе в приемную. Отозвалась Таня. Я вел себя как последний придурок. Сказывалась доза алкоголя в крови. Помнится, я даже расплакался, или мне уже мерещиться началось. Я договорился с ней о встрече. Попросил ее приехать ко мне. Отключился, даже не дождался ее ответа. Поймал такси и отправился на квартиру.

В такси, как водится, заснул. Пьяным сном.

На этот раз проснулся я практически мгновенно. Ну не дадут человеку спокойно вздремнуть! Меня опять разбудили. Такси резко затормозило, и меня бросило на переднее сиденье. Я ударился головой в спину водителя и проснулся.

– Уже приехали? – сонно поинтересовался я.

– Не думаю, – испуганно отозвался водитель.

– В чем проблема?

Но мне не ответили. Водитель сник и поспешил сползти на пол, словно потерял на ковре контактную линзу.

Я обернулся по сторонам и обнаружил, что таксомотор зажали со всех сторон три катера. Судя по всему, мы оказались в каком‑то маленьком тихом переулке, где за весь день проезжают два‑три катера, да и то по той причине, что заблудились. Три чужих плавучих средства ощетинились дулами автоматов, и из капитанской рубки одного из них появился мужчина, облаченный в строгий костюм. Он незамедлительно перепрыгнул на борт такси. Я тут же узнал его. Поговорить со мной удумал Ваня Дубай.

– Привет, ищейка, – поздоровался он, присаживаясь рядом со мной.

Дубай источал тонкий парижский аромат. Пикантный, надо сказать.

– Привет, коли не шутишь, – уныло отозвался я.

– Да как‑то не до шуток. Время‑то идет, а где результат?

Деловой подход. Ничего не скажешь.

– Будет результат, – пообещал я и зевнул.

– Если учитывать то количество пива, которое ты сегодня заглотил, то результата нам ждать долго, – скептически отозвался Дубай.

– Пиво делу не помеха. Так что не умничай. Тебе по должности положено прихоти мои исполнять, а не пальцы раскидывать, словно шоумен какой‑то.

– Меня Гоша Качели прислал. Интересуется.

Я задумался. Скормить кочевеевцам мои последние наработки или оставить их в неведении? А что, если запастись поддержкой группировки, обезопасить тыл? Идея была заманчивой.

Я колебался недолго.

– Пятиримов тут ни при чем, – сообщил я.

– Что значит ни при чем? – удивился Дубай.

– Он лишь ширма. Прикрытие. Им управляют. Причем очень искусно. Я пока не знаю, кто стоит за всей темой. Но думаю, узнаю обязательно, – пообещал я.

Новость не понравилась Дубай.

– Качели будет не в восторге, – поделился он опасениями.

– С какой стати?

– Он мечтал утопить Пятиримова.