Белоэмигранты и Вторая мировая война. Попытка реванша. 1939-1945 - Юрий Цурганов

До создания КОНР организационными центрами власовского движения становились учреждения, создаваемые немцами для работы с советскими военнопленными. В ноябре 1941 года были открыты Курсы пропагандистов в Вульхайде. Лекции носили примитивный характер, но именно там сформировалась первая командно-преподавательская группа, которая будет работать в главном организационном центре в Дабендорфе.

В начале 1942 года в Вустрау открылись Курсы подготовки административного персонала для оккупированных территорий. 1 марта 1943 года начали работу Курсы пропагандистов РОА в Дабендорфе, позже переименованные в Школу пропагандистов РОА, в мае 1943 года — Подготовительные курсы пропагандистов РОА в Люкенвальде, в мае 1944-го — Офицерская подготовительная школа в Цитенгорсте. Населенные пункты, где дислоцировались эти учреждения, были расположены вблизи германской столицы.

В августе 1942 года начали работу Курсы офицерского состава и пропагандистов РОА в Летцене (Кенигсбергский округ). В конце 1942-го — Курсы пропагандистов РОА в Смоленске, в мае 1943 года — Офицерская и Унтер-офицерская школы РОА в Пскове. Летом 1944 года — Курсы пропагандистов РОА в Риге, тогда же — Женские курсы пропагандисток в Пскове и Риге. Существовала система школ для подготовки офицерского и рядового состава восточных формирований и РОА в Мариамполе, Бобруйске, Витебске, Пскове.

Эти учреждения создавались по инициативе разных немецких инстанций и для разных целей. Курсы в Вустрау были открыты по инициативе министерства пропаганды, затем перешли под контроль восточного министерства. Остальные подчинялись армейским структурам: Отделу иностранных армий Востока Генштаба ОКХ, Отделу пропаганды Восточных войск, Отделу пропаганды ОКВ и его подотделу «Активная пропаганда» (ВПР-4).

Контингент слушателей курсов и школ набирался из советских военнопленных. На преподавательские и административные должности привлекались как бывшие военнопленные, так и эмигранты. В Вустрау преподавателями русской секции (слушатели были разделены по национальностям) были эмигранты, члены НТС: Д.В. Брунст, Ю.А. Трегубов и Р.Н. Редлих. В работе отборочной комиссии участвовал В.Д. Поремский.

Члены НТС стремились привить слушателям свою идеологию и некоторых принять в организацию. После прохождения трехмесячного курса обучения часть слушателей освобождалась из плена и командировалась на оккупированные территории. Выпускники русской секции переводились в распоряжение немецкой гражданской администрации в Смоленске. Таким образом НТС рассчитывал создать ячейки организации в России. Наиболее талантливые выпускники сами переходили к преподавательской работе. Среди них были будущие активные участники власовского движения.

Из 500 курсантов Вустрау около 30 человек было принято в НТС[382], в том числе генерал-майор Ф.И. Трухин — будущий начальник штаба ВС КОНР. Вступив в НТС в марте 1942 года, Трухин вошел затем и в состав Исполнительного бюро Совета Союза. Полковник М.А. Меандров — будущий руководитель Офицерского училища КОНР — был принят в НТС в конце 1943 года в лагере для технических специалистов под Радомом (Польша). В январе 1944-го по заданию В.М. Байдалакова перевелся в Дабендорф.

В Вустрау в камуфлированных обложках печатались материалы НТС для обслуживания кадров организации в России, для лагерей военнопленных и «остарбайтеров». Перепечатывались такие материалы, как «Курс национально-политической подготовки», книга Шубарта «Европа и душа Востока», появился журнал «Наши дни». Некоторые крамольные с точки зрения нацистов тексты удалось распространить и по официальной линии, например книгу советского инженера М. Першина «Правда о большевизме». Автор — курсант Вустрау, вступил в НТС в 1942 году. «Самое главное, — писал Першин, — ради чего, ради какого нового строя нас призывают на борьбу с коммунизмом?.. Вообще, что лучше: „свой“ ли большевизм или чужое господство над Россией? Мы отвечаем: мы, русские, не хотим ни чужого господства, ни большевизма. Мы боремся за свободную и независимую Россию…»[383]

Школа в Вустрау дала возможность членам НТС встречаться с соотечественниками из СССР и выяснять с ними, какие изменения нужны в программе, чтобы сделать ее более легкой для восприятия людьми, выросшими в Советском Союзе. И в России, и в немецком тылу сказывался недостаток серьезной литературы. А.П. Столыпин пишет, что основной вопрос у новых членов НТС был — не только против чего, но и за что надо вести борьбу[384]. Многие материалы НТС, изданные в 1937–1938 годах, устарели и не охватывали насущных проблем. Центр НТС в берлинском подполье спешно взялся за идеологическое творчество. С конца 1941 года в группах союза в России, в отдельных лагерях военнопленных и лагерях «восточных рабочих» составлялись письменные пожелания в отношении будущей программы НТС. Пожелания эти сводились активистами союза воедино — так рождался проект программы, который дорабатывался в комиссиях НТС.

В Вустрау в связи с этим образовался политико-просветительский центр под руководством членов Совета Союза В.Д. Поремского и Р.Н. Редлиха. Определенную роль в выработке программы сыграли «зеленые романы» — сборники лекций, составлявших «Курс национально-политической подготовки», но общая структура «предпрограммного проекта», на который предполагалось нанизывать сырой проектный материал, была разработана в берлинском Центральном идеологическом семинаре под руководством члена Исполнительного бюро К.Д. Вергуна. С ним работали и советские граждане, например Р.Н. Александров, позднее автор книги «Письма к неизвестному другу», и эмигранты, в частности философ С.А. Левицкий. Совместная работа проводилась «творческими группами» в Германии, Франции, Польше, Эстонии, Латвии, Литве, Белоруссии, на Украине, в некоторых областях России и Северного Кавказа[385].

Люди, выросшие в СССР, требовали ответов на «все вопросы». Поэтому проект программы включал элементы философии, историософии, социологии, правоведения, экономики, социальной политики, культуры, а также стратегии и тактики борьбы. Кроме того, советские граждане требовали ответа по практическим деталям. «Вскоре стало ясно, — пишет А.П. Столыпин, — что стройной программы не создать, а практика требует общего ориентира, и тогда решено было выдать на-гора некую руду, в лучшем случае — полуфабрикат, который отшлифовать в ходе практической работы»[386].

26–28 ноября 1942 года в Берлине подпольно прошел съезд совета НТС, который принял первую редакцию программы организации и постановил: «Для осуществления Национальной Революции необходимо: 1. Выявление всех национальных антибольшевистских сил… 2. Создание мощного освободительного народного движения, оформленного в политической организации и опирающегося на вооруженную силу»[387]. Это постановление было отражено в тексте принятого документа, полное название которого — «Схема национально-трудового строя». Проект, составивший 96 страниц текста, то есть примерно двойной объем в сравнении с прежними программами, предлагал план, включающий шесть разделов (более сорока глав): общественный строй, государственный строй, экономическая и социальная политика, национальная культура, переходный период.