Ненадёжный признак - Лана Аверина

– Ничего, обойдёмся и без высоких технологий. Надеюсь, – я бросил быстрый взгляд на Нотт, которая напряжённо вслушивалась в наш с Кайсой разговор, – наша хозяюшка не просекла, что ты сейчас едва не укокошила её детишек. Подожди, я попытаюсь с ней договориться.

Я погладил Кайсу по плечу и снова повернулся к рыжеволосой. Однако Нотт не спешила продолжать нашу беседу. Она чуть отступила назад, пропуская вперёд свою подругу. Подружка была помоложе и платье у неё было понаряднее, но это не делало её привлекательнее. Маленькие, глубоко посаженные глаза, тонкие губы, острый, чересчур длинный нос, бледная кожа. Наверное, примерно так в молодости выглядела Западная Колдунья из страны Оз, пока с возрастом не позеленела. Уж не знаю, почему я так зациклился на несуществующей красоте местных дам, если с первого взгляда было ясно, что они не в моём вкусе. В отличие от Кайсы, на которую я запал сразу же, когда увидел, как она выходит из воды в своём умопомрачительном ультра-розовом купальнике.

– Почему ты не хочешь с нами остаться? – мягко промурлыкала длинноносая.

Голос у неё был хорош. Низкий, мелодичный и вкрадчивый, как у джаз-певицы. Ну, хоть с чем-то девчонке должно было повезти.

– У вас тут слишком много дождь, – вежливо пояснил я. – А я забыть, понимаешь, свой зонт дома.

– Если ты останешься, я буду делать солнце для тебя каждый день.

– Да ну? – галантно удивился я.

Интересно, неужели она и вправду может управлять погодой? Тогда ей цены не будет где-нибудь в курортном городишке. Только тучи набежали, раз-два-три, всё исправлено, довольные мамаши ведут малышню на пляж. Панамки, крем для загара, полосатые полотенца… Я хотел додумать эту гениальную мысль, но вместо этого почему-то загляделся в ореховые глаза своей собеседницы. Странно, почему я счёл её несимпатичной? Очень притягательная девушка. Какое верное слово я нашёл – «притягательная»! Меня к ней действительно тянет. Я – гвоздь, она – магнит. Причём на редкость соблазнительный магнит, магнит – идеал. Святый Боже, да какая вообще разница, как она выглядит. Я вдруг ясно понял, что она отчаянно нуждается во мне, что она создана для меня, как никакая другая девушка на свете. Силуэт Кайсы стал размытым, а потом и вовсе неразличимым. Я попытался вспомнить, какого цвета глаза у моей сахарной, но никак не мог восстановить в памяти её черты. Потом меня осенило: да ведь это и не важно. Кайса – в прошлом. Она прекрасно обойдётся без меня. Она сильная, она уверена в себе, я ей, по сути, вообще не очень-то и нужен. Другое дело – эта скромная девушка с простым и милым лицом. Ей я нужен позарез, и я всё для нее сделаю. Хочет, чтобы я здесь остался? Да я сам этого хочу больше всего на свете.

– Твоя куртка такая колючая, – прошептала она своим волшебным голосом, подойдя совсем близко – Давай её снимем? Смотри, вот и солнышко выглянуло.

Без лишних слов я стащил с себя анорак, и тот упал на землю. В ушах у меня зазвенело, будто я внезапно попал на большую глубину и меня затягивало всё глубже. Не могу сказать, что это было неприятно. Мне это нравилось. Ласковое течение влекло меня вниз, вниз. Не отрываясь, я смотрел в тёплые ореховые глаза. Девушка моей мечты обвила мою шею руками, я наклонился, чтобы поцеловать её, и тут меня будто кипятком окатило.

Реально, в первую секунду я подумал, что мне в лицо плеснули чем-то кипящим, и зажмурился, ожидая удара адской боли, но жжение не было болезненным, да и звон в ушах резко прекратился. Сквозь радугу на мокрых ресницах я увидел Кайсу, которая стояла рядом со своей чудной стальной фляжкой в руках и определённо намеревалась окатить меня из неё ещё разочек.

– Погодь-погодь, сахарочек, что за водные процедуры? Что это тебе в голову взбрело?

– Джефф, не позволяй ей приближаться! Хочешь остаться здесь вместо Олли?

– Остаться здесь? С чего ты взяла… – начал я и остановился на полуслове, потому что до меня, наконец, дошло. Целовал ворон курочку до последнего пёрышка, всплыло в башке присловье моей русской подружки. Я вытер лицо рукой, поморгал для верности, потряс головой. Девушка моей мечты куда-то подевалась, на её месте стояла девица довольно страшненькой наружности, которая явно собиралась меня снова обнять.

– Хей, держись от меня подальше, детка!– мне было уже не до норвежского, так что я просто замахал не неё руками, будто гусыню отгоняя.

Нотт что-то сказала своей подруге, и та, бросив на меня удивлённый взгляд, нехотя отошла. Они начали тихонько о чём-то переговариваться, и у нас с Кайсой тоже появилось время для короткого совещания.

– Ты не сможешь её убедить, Джефф! – горячо зашептала Кайса. – Олли становится хуже, и я не знаю, как долго будет действовать настойка Берты. Если тварь ещё раз попробует тебя приворожить, у меня только на донышке осталось.

– Чего – на донышке?

– Рябиновой настойки. Берта-чужачка из Финляндии, помнишь? У них там верят, что рябина снимает ведьмины чары. Мы-то здесь рябину на дрова переводим, а у них раньше даже рубить её нельзя было! Она и бабушке Барбро такую настойку приготовила, чтобы отец увидел, с кем в лесу милуется. Бабушка их выследила, и… Ох, некогда, потом расскажу! Я тебе в анорак ещё и сухих рябиновых ягод зашила, а ты его снял, ну я и…

– Понятно, – сказал я, хотя ни черта не понимал. – Выходит, когда сухофрукты не помогли, настала очередь рябинового компота.

Я снова посмотрел на длинноносую девицу. Не могу поверить, что минуту назад я бы жизнь за неё отдал. Уж не знаю, что старушка Берта намешала в своё секретное зелье, но мозги оно прочищает отменно.

Рыжеволосые перестали шептаться, и старшая снова повернулась ко мне.

– Мы тратим время. Мой муж умирает. Ты сказал, ты можешь помочь, – проскрипела она голосом, в котором не осталось ни одной певучей ноты.

– Могу, – не стал упрямиться я, а Кайса, услышав, что я снова разговариваю с невидимой Нотт, вцепилась в мою руку.

– Уна с детьми останется здесь. А я провожу вас до водяных ворот. Вы одни не справитесь.

Нотт присела, тихонько что-то сказала дочерям, и те, не спуская глаз с отца, послушно отошли в сторону. Потом она взялась за носилки обеими руками и легко, без всякого видимого усилия их подняла. Кайса, для которой