Селена. По следу Жезла - Наталья Корепанова

– Я тут недавно живу, по именам никого не знаю. Есть у нас три бабушки в подъезде: на первом этаже, на втором и, кажется, на пятом. А кого как зовут… Вы лучше обратитесь к старшей по дому. Она-то точно вам помочь сможет.

– А она где живёт? – поинтересовалась эта оригинальная старушка.

– Во втором подъезде в двадцать девятой квартире. Зайдите к ней, она вам скажет.

– Спасибо, девонька! Дай Бог тебе здоровья, – поклонилась женщина и достала из корзинки большое румяное яблоко. – Прими за помощь, не побрезгуй. Вкусные яблочки, со своей яблони.

– Спасибо, – растерянно пробормотала я, принимая неожиданный презент.

Старушка повернулась и не спеша начала спускаться, а я закрыла дверь и, пройдя на кухню, выглянула в окно. Захотелось ещё раз посмотреть на это чудо. Вот уж не думала, что в наше время ещё кто-то в лаптях по городу разгуливать может.

Но бабушка всё не появлялась, и я подумала, что, может, одна из тех старушек, про которых я ей сказала, и оказалась той самой Анфисой Павловной, которую она искала, и они, уже наобнимавшись, сейчас сидят и чай пьют, а я всё в окно таращусь.

Я отошла от окна и посмотрела на яблоко, которое так и держала в руке. Ишь ты, со своей яблони. Интересно, откуда она приехала, что у неё в начале июля уже такие яблоки на яблоне растут?

Я положила яблоко на стол и включила чайник, собираясь позавтракать. Но яблоко было такое красивое, что мой взор постоянно обращался к нему: интересно, каково оно на вкус?

– А, собственно, чего я гадаю? – спросила я сама себя. – Надо его съесть, и всё станет ясно. А позавтракать я и позже могу.

Я выключила чайник, вымыла яблоко и нарезала его на небольшие кусочки, которые было удобно засовывать в рот, не отвлекаясь от чтения книги.

– Сейчас я дочитаю книгу, съем яблоко, а потом пойду в магазин и куплю тебе еды, – рассказала я кошке о своих планах, двигаясь в спальню. Муська почему-то восприняла их очень недоверчиво: нервно подёргала хвостом и чуть не выбила тарелку у меня из рук, вспрыгнув на кровать в тот момент, когда я на неё садилась.

– Осторожно! – вскрикнула я, ловя выскользнувшую из рук тарелку. Пара кусочков яблока упала на пол, остальные мне удалось каким-то чудом удержать. – Ты что делаешь, кошатина? Кончай хулиганить!

Кошка опять дёрнула хвостом и, спрыгнув с кровати, удалилась на кухню. Я забралась под одеяло, открыла недочитанную с вечера книжку, и засунула в рот первый кусочек яблока. Яблоко оказалось невероятно вкусное: сочное, сладкое, но чуть с кислинкой – именно такое, какие я люблю. Я и не заметила, как очистила тарелку.

И вдруг поняла, что я очень хочу спать. Так хочу, что глаза сами закрываются.

«Странно, – удивлённо подумала я. – Мне показалось, что я сегодня выспалась!»

Это была последняя мысль, которая пришла мне в голову. Выронив из рук книжку, я зарыла глаза и погрузилась в крепкий сон.

***

– А это не вас Пушкин в своей «Сказке о мёртвой царевне и семи богатырях» описал? Надо же, яблоком усыпила! Вот учила же меня мама, что у незнакомых людей ничего брать нельзя, а я так попалась! – возмущалась я, залезая в ступу и усаживаясь на мягкую лавку.

– Ты чем-то недовольна? – удивилась Ефросинья Анисимовна.

– Да всем я довольна! – отмахнулась я и снова завелась: – Нет, но какая подстава! Я ей, значит, помочь пытаюсь, а она мне – яблочко заколдованное. Вот и верь после этого людям!

Ефросинья Анисимовна только хмыкнула в ответ, ступа взмыла вверх и помчалась к ожидающему нас Нэйтасу.

***

Ступа мягко приземлилась, антирадарный купол с тихим шипеньем заполз обратно в стены, пульт управления скользнул под лавку, и мы вышли на солнечную полянку. Я непроизвольно прищурилась от яркого света и поэтому не сразу заметила, что на полянке мы не одни. На большом пне, стоящем около крыльца, сидел щупленький дедок, одетый в расшитую русскую рубаху и свободные холщовые штаны. Баба Яга качнула головой:

– Надо же, кто к нам в гости пожаловал!

Радостно улыбнувшись, дедок тряхнул реденькой козлиной бородкой и спросил неожиданным басом:

– Что за нервный тип у тебя в избе сидит? Прилетел я к тебе в гости, чаёчку попить… – Дедок щёлкнул себя по подбородку и подмигнул, намекая, что за чай он пить собирался. – А он в меня огненные шары метать начал.

– Я бы тоже начала, если б первый раз тебя увидела, – проворчала Баба Яга. – Сколько раз тебе повторять, чтобы ты без амулета невидимости не летал! Собьют ведь когда-нибудь.

– Не собьют! – отмахнулся дед. – Я ж только по утрам, потихонечку.

– Знакомься, Селена, – обратилась ко мне Ефросинья Анисимовна. – Это и есть Змей Горыныч, к которому мы идти собирались.

– Змей Горыныч? – повторила я и ахнула, представив, в каком виде этот дедок прилететь мог. Немудрено, что Нэйтас так развоевался. – Что вы с Нэйтасом сделали? Он жив?

– Живее всех живых, – рассмеялся дед. – Лежит, отдыхает.

Я кинулась в избушку. Нэйтас лежал на кровати, отчаянно пытаясь освободиться от опутавших его верёвок. Он был закутан в них, как куколка бабочки, и очень походил на кокон.

– Не дёргайся, милок, – успокоительно пропела Ефросинья Анисимовна, входя за мной следом. – Это ж магия, от неё так просто не избавишься.

И скомандовала дедку, невозмутимо пристраивавшемуся за столом:

– А ну, Горыныч, давай-ка, расколдовывай. Неча над хорошим парнишкой дековаться12.

Дед лениво пошевелил пальцами, и верёвки тут же превратились в длинных змей, сразу свалившихся с Нэйтаса на пол.

– Мама! – заорала я, вскакивая на стул и с ужасом провожая взглядом выползающих в дверь пресмыкающихся.

– Да что ж вы все тут такие нервные? – снова удивился дед. – Змей, что ли, никогда не видели?

Я затрясла головой и перевела дух.

– Слезай, деваха, нет их уже. Садись лучше, поговорим, – дед похлопал ладонью по сиденью стула, стоящему рядом с ним.

Я опять замотала головой:

– А вдруг снова приползут?

– Не приползут. Я их домой отправил. Слезай смело.

Я ещё раз внимательно оглядела все углы и нерешительно спустилась со стула, готовая в любой момент запрыгнуть обратно.

– И ты, парень, садись к столу, – обратился дед к Нэйтасу. – Голубка моя сказала, что помощь вам требуется. Давайте, потолкуем.

Я не сразу поняла, что голубкой он Ефросинью Анисимовну назвал. Эх, ведь как ласково. Интересно, какие у них отношения? Впрочем, опять я не в своё дело лезу.

Я села за стол. Мрачный Нэйтас пристроился на соседнем стуле.