Брусиловский прорыв - Александр Бобров

Особой телеграммой ген. Брусилов определил начало общей атаки на рассвете 10 (23) июля, но потом этот срок ввиду неблагоприятной погоды и неготовности Особой армии был перенесен на 15 (28) июля. В общем, командование Юго-Западного фронта намечало провести свою старую идею, стремясь развить наступление на правом крыле фронта. О каких сплошных поражениях вещал немецкий кронпринц? Однако больших надежд на это уже не было, так как соотношение сил сложилось не в пользу русских. Между тем обстановка на левом фланге фронта продолжала оставаться чрезвычайно напряженной для австро-германского командования, ибо его попытки организовать контрнаступление вдоль Днестра потерпели неудачу.

Обстановка осложнялась с каждым днем. Русские войска подошли непосредственно к Делатыни и угрожали Яблоницкому перевалу и Буковине. В это же время осложнились отношения центральных держав с Румынией, выступления которой на стороне Антанты ожидали с каждым днем. Начальник штаба Верховного главнокомандующего писал генералу Брусилову: «Можно надеяться, что Румыния присоединится к нашему союзу и в конце этого месяца или в начале августа объявит войну Австрии и Болгарии. Оставив до 100 тыс. в Добрудже, румыны до 250 тыс. направят в Трансильванию». Румынский вопрос сильно беспокоил австро-германское командование, заставляя его принимать целый ряд предохранительных мер. Одним из этих мероприятий был вопрос о привлечении турецких военных сил в Галиции для усиления защиты путей в Венгрию.

Все эти мероприятия несколько облегчали обстановку, но не могли снять полностью существующую угрозу на карпатском фронте. 7-я австрийская армия продолжала считаться малобоеспособной, если учесть, что ее боевые силы в 5, 24, 30, 42 и 51-й пехотных дивизиях едва превышали численность одного пехотного полка. Нужно было срочно выводить их с фронта в тыл для доукомплектования. Их необходимо было заменить, однако в руках австро-венгерского командования для этого не имелось никаких средств. Вся надежда оставалась на беспрерывный ливень, который, размыв глинистую почву, должен был задержать наступление русских корпусов. Нужно отметить, что эта надежда оправдалась, так как вплоть до 15 июля боевые действия приостановились и ограничились только перестрелкой. Таким образом, австрийцы получили необходимое им время на производство перегруппировок.

Надежда русского командования получить крупный успех на ковельском направлении не оправдалась. Равномерное наступление корпусов правого фланга фронта не дало никаких реальных результатов. Местами удалось захватить отдельные пункты на левом берегу реки Стоход. На ковельском направлении австро-германцы были отброшены только за Стоход, и дальнейшее наступление русских приостановилось. Крупного успеха достигла 8-я армия, которая 15 июля захватила в плен 384 офицера, 11 909 солдат и 44 орудия. Однако и она смогла продвинуться в глубь расположения австро-германцев только на 5–10 км, приостановив дальнейшее наступление ввиду контратак свежих частей противника. Таким образом, если наступление правого фланга Юго-Западного фронта в первые два дня протекало с полной энергией, то в последующие дни порыв уменьшался, и, наконец, 18 июля пришлось прекратить атаки для перегруппировок и составления нового плана операции. Всё завязло в грязи, крови и усталости…

Генерал Брусилов, подводя итоги кровавого, но бесцветного с точки зрения оперативного творчества побоища на реке Стоход, писал, что «в боях последних дней я заметил неоднократные отступления от основных положений, выработанных опытом, и от моих требований. 1) Не всегда атаке предшествовала тщательная разведка неприятельской позиции, был даже случай, что наличие проволочных заграждений выяснено уже во время наступления. 2) Часты случаи отсутствия связи между пехотой и артиллерией, чем объясняются такие факты, как незнание пехотой тех участков проволочных заграждений, где проделаны проходы артиллерией, отставание артиллерии от пехоты при наступлении. 3) Громадный расход снарядов, не всегда соответствующий достигнутым результатам. Во время майского наступления артиллерия уничтожала начисто укрепления противника и совершенно лишала врага возможности держаться в них. Теперь же она не всегда справляется с окопами полевого характера. В некоторых случаях это объясняется неправильностью задач, возлагаемых на артиллерию, например, зажжение деревни, когда еще не тронуты неприятельские окопы. 4) Недоведение атак до конца под предлогом значительных потерь. Если атака ведется правильно, грамотно, то надлежит доводить ее до конца, памятуя, что повторение ее через некоторый промежуток времени обойдется еще дороже, так как противник успеет лучше изготовиться. По этой же причине преследование отступающего должно вестись неотвязчиво. 5) Нет достаточного взаимодействия частей и стремления помочь, например, нажимом на фланг противника, которого соседняя часть не может опрокинуть. Сюда отношу то, что одна часть бездействует, когда соседняя дерется. 6) Иногда корпусам даются очень неопределенные задачи, например, «сообразовать свои действия» с рядом стоящим корпусом; если подобная задача дается смежным корпусам двух рядом стоящих армий, то все сводится к оглядыванию друг друга и к бездействию. 7) Часто войска ставятся равномерно по всему фронту, нет более сильной ударной группы на главном направлении. Нет и эшелонирования в глубину для волнообразного наступления и питания боевых линий поддержкой сзади. Таковы важнейшие ошибки». Со временем они только множились.

Расценивая итоги фронтовой операции за промежуток времени до 20 июля, приходится отметить ее незначительный и ограниченный небольшими территориальными рамками результат. В этом отношении правильные мысли высказал начальник штаба Верховного главнокомандующего, когда он писал Брусилову свою оценку последних действий армий Юго-Западного фронта: «Подвезенные немцами подкрепления, успевшие довольно прочно укрепиться на случайно занятых позициях, не дают уже возможности развивать операцию одновременно всеми армиями на широком фронте и требуют, по моему мнению, сосредоточения превосходных сил на некоторых избранных важнейших направлениях. В общем, юго-западные армии имеют на своей стороне превосходство сил свыше 200 тыс. штыков, дающее возможность комбинировать удар, произвести прорыв и применить вслед за ним работу во фланг и тыл прорыва, избегая дорогостоящих исключительно лобовых ударов, для развития которых нет уже средств. По такой программе отсутствия сосредоточения сил вела атаку 3-я армия, ей подражал ген. Безобразов; результат — состояние бессилия при общем превосходстве сил. Снова обращаюсь к 7-й армии, которая для пользы дела могла бы теперь выделить 9-й армии корпус, при помощи которого победа 15 июля получила бы широкое развитие и решающее значение. Работа без сбора сил ведет к медленному развитию операции, потере времени, усилению позиций противника, большому расходованию снарядов. Опасаюсь, что 7-я армия в предстоящие дни повторит опыт 15–17 июля без всяких результатов. Современная обстановка не позволяет рассматривать частные армии как независимые органы, действующие вполне самостоятельно в поставленных им границах: приходится налагать руку на силы и средства одной армии для временного усилия другой и сбора подавляющих сил на намеченном направлении».

На этом по большому счёту и закончилась операция прорыва на Юго-Западном фронте. Дальнейшие действия выливаются в ряд сражений на реке Стоход и наступление остальных армий Юго-Западного фронта с последующим выходом на линию западнее Броды, Подгайцы, Тлумач, Делатын. Бои в этом районе приняли затяжной характер. Это было, по существу, сражение на истощение, закончившее операцию фронта лишь в сентябре.