Слипперы - Эдуард Иноземцев

Она нерешительно кивнула. Я пододвинул стул и уселся. Вблизи Заречная проигрывала. На экране она выглядела намного лучше. Таинственнее и притягательнее. Но что-то в ней все-таки было. Что-то, чего не объяснишь словами. Исходили какие-то флюиды… Это и использовал режиссер. С блеском.

– Отличный фильм, – повторил я. – Хватает за душу.

– Правда? – На этот раз ее голос был более заинтересованным.

– Правда. Мой сосед собирался убить вашу героиню. На полном серьезе. Да и остальных мужиков в зале проняло. По-моему, никто не остался равнодушным.

Заречная слегка улыбнулась:

– Я сидела тут и смотрела на них. Когда они выходили. И мне тоже так показалось, честно говоря. Так что вы, наверно, говорите правду, Максим.

Ну и взгляд у нее. Мне показалось, что на корочки она не смотрела, но я вроде как ошибся. Мое имя она все же успела заметить. Я осторожно посмотрел на брошь. И вблизи она выглядела точно так же. Никакой ошибки.

– Так как насчет интервью? – поинтересовался я.

Она допила свой кофе.

– Прямо сейчас я действительно не могу. Меня ждут. Но если вы настаиваете, можем договориться на завтра.

Она порылась в сумочке, достала визитку и протянула мне:

– Вот. Тут мой мобильный… Позвоните с утра, уточним время и место.

Она взяла со стула свое пальто и поднялась. Была не была… Я решил пойти напролом.

– Интересная у вас брошь, – проговорил я. – И знак как будто знакомый…

Выговаривая фразу, я встал и, взяв из ее рук пальто, помог ей одеться. Брошь исчезла из вида.

– Мне она нравится, – улыбнулась Заречная. – А знак… Он много чего обозначает. Завтра можем поговорить и о знаке…

Она покосилась на Маргариту, еще раз улыбнулась мне и зашагала к выходу…

После этого короткого общения я понял совершенно отчетливо – актриса Заречная каким-то образом связана с группой, которую мы ищем. И она выведет нас на адептов «Человека дня восьмого». Я не знал, как она связана. Не знал, каким образом выведет. Но точно знал, что взял след. Этот след был у нее в душе, и я его прочел.

– Жаль, мы не смогли ее сфотографировать. Можно было бы дать фотографию Гале и Никанору, – сказал я, вернувшись к нашему столику.

– Ты что-то увидел в ней? – заинтересовалась Марго.

– Кажется, да. И по-моему, она имеет отношение к тем, кого мы ищем. Завтра выясню точно. Мы договорились об интервью…

Марго положила на стол свой мобильный.

– Я сделала фотографию. На всякий случай, – сказала она скромно.

Я взял телефон. И просмотрел три фотографии, сделанные под одним углом, но все же разные – две анфас и одна в профиль. Анфас был не очень удачным, но та, что в профиль, вполне годилась.

– Умница, – похвалил я ее искренне.

Марго улыбнулась. Улыбка была несколько снисходительной. Так улыбается профессионал, когда его хвалит любитель. И еще так почти всегда улыбается женщина, когда ее хвалит мужчина.

Мы вышли на улицу. В Москву пришла настоящая зима. Может, где-то в деревне зима настраивает на лирический лад, но в большом городе она явно портит настроение. По крайней мере, лично мне. Погода была неприятной – промозглой и ветреной. Тем не менее мы решили, что рано еще возвращаться на конспиративную квартиру. Можно было зайти в какой-нибудь бар или караоке, можно было прогуляться. Марго выбрала прогулку, обосновав это тем, что я довольно заметно пополнел, да и ей не мешает последить за фигурой. Я не стал возражать. Все равно она бы меня убедила. Так или иначе.

Под руку чинно, точно семейная пара, мы пошли вверх по бульвару. Несмотря на поздний час, народу на улице было довольно много. Жители столицы и ее гости суетливо или спокойно шагали мимо нас в разных направлениях, занятые своими мыслями. И вдруг я почувствовал, что без того, чтобы вступать с ними в какие-то разговоры, читаю эти мысли. Не всех, конечно, и не все из мыслей, но все же. Это было очень странно. Еще вчера мне надо было хотя бы минут пять пообщаться с человеком. Сегодня обрывки мыслей доносились до меня просто так. Потому, что люди проходили рядом. Ощущение необычное.

– Смотри, Марго… Видишь, идет женщина…

– Где? – Она оглянулась.

– Да нет. Навстречу нам… Видишь? В дубленке… Рыжая…

– Вижу, – сориентировалась Марго. – Грустная такая, да?

– Она потеряла работу… И теперь думает, что ей делать дальше.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Марго.

– Я просто уловил ее настроение… Не знаю как…

Моя подружка недоверчиво покосилась на меня, но ничего не сказала. Когда рыжеволосая поравнялась с нами, Марго вдруг высвободила свою руку и преградила ей дорогу.

– Извините…

Женщина остановилась и выжидающе посмотрела на Марго. Ей, видимо, показалось, что Марго собирается всучить ей какой-нибудь ненужный товар.

– Вы потеряли работу? – в лоб поинтересовалась Марго.

Женщина в дубленке вздрогнула. И даже отошла на шаг.

– Кто вы? И откуда вы узнали? – Она пробуравила Марго неприязненным взглядом.

Марго пробормотала что-то невразумительное, отошла, снова взяла меня под руку, и мы продолжили нашу прогулку. Я был уверен, что женщина смотрит нам вслед.

За те два часа, что мы прогулочным шагом возвращались на нашу конспиративную квартиру, таких случаев набралось несколько. Было похоже на игру, но это была не игра. Я действительно мог ловить обрывки мыслей. Правда, при разговоре или интервью получалось намного лучше. А так выходило похоже на то, когда человек смотрит в калейдоскоп. Там калейдоскоп картинок, тут калейдоскоп мыслей. И к сожалению, настрой большинства из тех, кого я сумел прочувствовать, был отнюдь не радужным. И не оптимистичным. Наверное, все мы живем в такое время… Сложное и хаотичное…

В эту ночь сексом мы не занимались. Я чувствовал какую-то усталость, да и Марго была не очень настроена на ласки. Я пожурил Багиру, устроившую кавардак в гостиной и обточившую свои когти об обивку дивана, потом покормил ее, пока Марго принимала душ, потом сам принял душ, затем мы легко поужинали и легли спать. И я сразу же провалился в тяжелый сон.

Во сне уперся в стену. Я пытался обойти ее и слева и справа, но не получалось, что очень нервировало меня. А потом она вдруг стала прозрачной. Настолько прозрачной, что почудилось, будто она исчезла. Передо мной тянулась лужайка. И кончалась она домом. Уютным, двухэтажным, обвитым плющом. Я осторожно шагнул вперед, и оказалось, что никакой стены нет. Ничто не мешало мне перейти на лужайку, что я и сделал.

Из открытого окна на первом этаже слышались звуки рояля. Кто-то играл, не очень профессионально, но с большим чувством. Мелодия показалась знакомой, но я не был силен в музыке и не смог вспомнить. Я осторожно прокрался по лужайке и приблизился к окну. Оно было открыто, и ветерок шевелил белые занавеси. Я собирался посмотреть в окно, но тут послышались хлопки, и я отпрянул. Только потом сообразил, что это аплодисменты. Я снова приблизил лицо и, стараясь не засвечиваться, заглянул внутрь. Первое, что я заметил, – большой белый рояль и девушка в воздушном платье, сидящая за ним. У нее были волосы цвета меди и глаза, до боли знакомые. Она только что закончила играть и теперь чуть смущенно улыбалась людям, окружающим ее в большой комнате и аплодирующим ей. И вдруг ракурс сместился. Теперь я увидел девушку глазами молодого человека, сидящего в комнате вместе со всеми. Он смотрел на нее восторженным, влюбленным взглядом, сердце колотилось, и весь мир в данную минуту сосредоточился в ней одной. Как и в прошлые разы, я каким-то образом осознал, что этот молодой человек и есть я сам. И что я блестящий офицер, приглашенный в этот дом на светский вечер, и что хозяин этого дома – отец девушки, в которую я влюблен. Все это было так странно и в то же время так реально, что у меня пересохло в горле. А потом девушка взглянула на меня, то есть на офицера, и в ее взгляде я прочел ответную любовь. Пролетела всего секунда или две, но для офицера весь мир уместился в эти две секунды.