Слипперы - Эдуард Иноземцев

В моей голове пронеслась сумасшедшая мысль. Я подумал, что если сейчас пролезть в окно, взять девушку на руки, выскочить, бегом вернуться по лужайке обратно к стене и войти в свою квартиру, то можно будет сомкнуть цепь времени, и тогда она останется со мной в моей сегодняшней жизни. И я не буду больше мучиться, каждый раз встречая ее в другом времени и не имея возможности прикоснуться к ней своими собственными, а не чужими руками. И я смогу сказать ей своим, а не чужим голосом, что люблю ее. И она будет смотреть влюбленным взглядом не на других, в шкуре которых, быть может, я когда-то и был, а на меня, Макса Духова, живущего в Москве в начале двадцать первого века. От этих мыслей голова пошла кругом, и, уже не раздумывая, я отдернул штору и, рывком подтянувшись, оказался стоящим в проеме окна. При этом рама стукнулась, как от сильного порыва ветра, и все головы повернулись в мою сторону. Я замер, ожидая вскриков, охов и ахов женщин и реакции мужчин. Но ни охов и ахов, ни реакции не последовало.

– Закройте окно. Собираются тучи, видно, скоро будет гроза, – приказал какой-то голос.

К окну, в мою сторону двинулся слуга в ливрее. Когда он подошел ближе, я выбросил ногу вперед и вверх в ударе, способном свалить и лошадь. Пятка попала слуге точно в подбородок, но тот и глазом не моргнул. Спокойно приблизился вплотную, с непроницаемым выражением лица захлопнул раму прямо на меня, причем рама прошла насквозь, не причинив мне никакого вреда, и задернул штору. Правда, небольшой просвет в ней все-таки остался. Я приник к нему. Мне хотелось еще раз взглянуть на девушку. Я прошелся взглядом по комнате, нашел ее и впился в нее жадным взглядом. И неожиданно осознал, что это Марго. И раньше мне иногда казалось, что она очень похожа на Маргариту, но теперь я был уверен на все сто процентов – за роялем сидела Марго. Она была со мной, когда я бороздил моря викингом, она была рядом, когда я сражался рыцарем, и теперь, когда я стал офицером, она опять была со мной.

На этой мысли я и проснулся. Рассветало. Марго лежала рядом и тихо посапывала. Я тихо поцеловал ее в шею и снова уснул.

Утром я сказал ей, что, если верить моим снам, мы с ней вместе уже около тысячи лет, если не больше. И рассказал свои сны, в которых, как теперь я уже знал, присутствовала она. Она и я. Я и она. Мы вдвоем. Ее реакция удивила меня. Она заплакала, потом обняла меня, потом снова заплакала, уверяя, что именно так она все и чувствовала, потом мы занялись самым долгим и страстным сексом за все время нашего знакомства. Потом она еще раз заплакала, и в итоге моя майка оказалась вся мокрая от слез и пота, и я был вынужден срочно идти в душ. А когда я вышел из душа, произошло почти чудо. Марго сама приготовила завтрак. Впервые за все это время. Это говорило о том, что она сильно и до глубины души взволнована. Глаза ее оживленно блестели, на губах играла улыбка, и вообще она излучала довольство жизнью, собой и немного мной. Еще бы… Ее любили целых тысячу лет подряд. Какая из женщин может похвастать этим? Поэтому я удержался от ироничной реплики о том, что по буддизму перевоплощаться целых тысячу лет рядом с одной и той женщиной означает всего лишь одно. Что мы никак не можем осознать наши отношения, никак не можем прийти к любви и согласию, что между нами всегда остаются недоговоренности и нерешенные проблемы, и поэтому мы вновь и вновь рождаемся и вновь встречаем друг друга. Чтобы наконец найти гармонию… Еще я мог бы сказать ей, что и в этой жизни мы все еще очень далеки от этой самой гармонии. Но я не сказал ни того ни другого. Во-первых, неизвестно, говорит буддизм правду или нет. А во-вторых, большая часть нашей жизни все еще впереди. Кто знает? Может быть, на этот раз нам все удастся?

Мы плотно поели, восстанавливая силы после бурного изъявления чувств, потом я выкурил подряд три сигареты, размышляя над тем, как преподнести новость с Заречной нашему куратору. Хорошо, что мне не надо было больше выходить из квартиры и делать вид, что я пришел только что. Это нервировало меня, и в том, что Маргарита оказалась агентом спецслужб, была своя прелесть. Жизнь стала намного комфортнее.

Когда группа Zetta собралась в полном составе, я доложил о встрече с актрисой Екатериной Заречной в фойе кинотеатра, о броши в виде знака на ее костюмчике, о попытке взять интервью и о договоренности на сегодняшний день. При этом особенно акцентировал роль Маргариты, ведь это именно она заметила брошь. Параманис одобрил наши действия, благословил на интервью и тут же распределил роли. Никанора, которому я дал фотографию, он обязал присутствовать во время интервью, разумеется не телесно, а энергетически, и в дальнейшем проследить за действиями Заречной. Галина должна была искать старика пророка без партнера. Маргарите же, в том случае, если бы я подтвердил принадлежность актрисы к адептам «Человека дня восьмого», предписывалось встретиться с ней под предлогом того, что надо сделать снимки, и под гипнозом выудить всю информацию об этой организации. Именно поэтому я должен был идти на интервью один. Чтобы в дальнейшем иметь возможность отправить Маргариту под видом фотокора. Параманис похвалил меня и Маргариту: ведь это мы нашли старика, теперь вот благодаря нам, хотя и случайно, выявилась возможная принадлежность Заречной к этой организации. Упоминание о случайности встречи свело всю похвалу на нет, и Параманис сам прекрасно понимал это, старый козел. Хотя я-то давно пришел к выводу, что случайностей в жизни не бывает. Если мы встретили Заречную, значит, должны были встретить ее.

После планерки я позвонил на мобильный актрисы. Но не с телефона конспиративной квартиры, а со своего собственного мобильника. Мало ли что. Может, ее группа знает телефон квартиры. Правда, я не подумал о том, что если они знают телефон квартиры, то вполне могут знать и то, кто я такой. Что бы ни было, я позвонил, она ответила, вела себя очень мило, сказала, что свободна до двух часов дня, а потом у нее съемки, и мы договорились встретиться через час. И, что удивительно, она пригласила меня к себе. Жила она на Звездном бульваре, недалеко от Останкина. Маргарите, разумеется, я не стал говорить об этом.

Ровно в назначенное время позвонил к ней дверь, и она открыла, очень элегантная и любезная.

– Ну же… Проходите в комнату. Вы же пришли не на меня полюбоваться, правда? – улыбалась Заречная.

Я вошел и протянул ей цветы, купленные по дороге.

– От человека, ставшего вашим поклонником, – сказал я.

Она приняла букет привычным жестом.

– Спасибо. Так вам фильм действительно понравился?

– Действительно. Но я не понял, какая вы на самом деле.

Она помедлила с ответом.

– Я не знаю, – призналась она. – Честно, не знаю. Может быть, героиня и шлюха, и святая одновременно. Бывают святые шлюхи, как вы думаете?

– Думаю, нет. Хотя, наверно, бывают шлюхи, которые потом становятся святыми.

– А святые, которые превращаются в шлюх? – усмехнулась она.

Я пожал плечами. Она чуть подтолкнула меня вперед, и я послушно вошел в гостиную. Несмотря на три часа дня, было довольно темновато, окна комнаты выходили на север, поэтому Заречная зажгла верхний свет. Комната выглядела совершенно обычной. Ничего особенного. Никаких фотографий с известными режиссерами, актерами – в общем, со звездами. Вполне обычная мебель. Правда, в отличие от нашей конспиративной квартиры, современная. При мысли о том, что сейчас Никанор в виде энергетического сгустка также изучает квартиру, мне стало как-то неуютно.