Пленница ведьмака - Ирина Игоревна Фельдман

Недовольное бурчание на уровне моей макушки только подтвердило опасения. Нахал не только залез под чужое одеяло и по-хозяйски прижимал меня к себе, но и не желал просыпаться. Пройдя стадию отрицания и гнева, я приступила к борьбе с напастью. Взяла свою подушку и ударила ею оккупанта. Потом второй раз и заодно третий.

– Ах вы! Подлец! Мне плевать, что вы ректор, я вас укушу, если сейчас же не уйдете!

– Юнона, – простонал побитый и вырвал у меня из рук орудие экзекуции.

Спутанные во сне волосы волнами падали на крепкие плечи. Челка почти целиком прикрывала правый глаз.

– Бреннан? – растерялась я.

Вот он, передо мной наяву. Такой беззащитный, голый…

Поняв, что моя грудь тоже абсолютно ничем не прикрыта, я окончательно проснулась и, отвернувшись, попыталась завернуться в одеяло.

– Я ничего не видел, – как истинный джентльмен в пикантной ситуации, соврал Бреннан.

Ни капли от этого не полегчало. Я ощупала бедра и чуть не взвыла от разочарования: ниже пояса тоже не было ни намека на белье.

Черт, я столько всего «интересного» проспала!

– Мама дорогая, как так вышло?

– Надо выяснить. Ты не против, если я раздвину шторы? Разговоры в темноте меня всегда напрягают.

Не назвала бы темноту в комнате кромешной, но возражать не стала. Если это поможет хоть кому-то из нас двоих лучше соображать, то пусть.

Догадываясь, что и Бреннан не может похвастаться наличием одежды, я накрылась одеялом с головой. В полном мраке и духоте пульс невыносимо давил на голову. А чего я так разнервничалась? Подумаешь, мой приятель ходит по комнате голый, что я, совсем, что ли, неискушенная в этом вопросе?

Да! Одно дело фильмы с пометкой «18+» и горячие картинки, которыми мои подружки забивают ленты в соцсетях, и совершенно другое – настоящий парень под моим одеялом!

Шуршание штор. Эй, у меня окно с другой стороны! И оно у меня одно!

Любопытство вынудило меня высунуться из укрытия. Так и есть. Это не моя комната. Мы проснулись в спальне, украшенной в морском стиле. Светильники были выполнены в виде кораллов, а люстра в прошлой жизни была раковиной огромного моллюска.

– Я начну с хорошей новости, – безрадостно выдал Бреннан.

– А может, лучше с плохой?

– После плохой ты не захочешь узнать хорошую.

– Раз так, мне не надо никаких новостей.

– Здесь наша одежда.

– Отлично! Что ж ты раньше молчал?! Ой, прости. Давай уже плохую новость. Чтобы переварить ее до завтрака и начать день на позитиве.

– Юна.

По телу побежали мурашки. Волнующие и необъяснимо сладостные.

А сердцем я уловила в его голосе грусть, граничащую с отчаянием.

– Ты девственница?

Пришибленная вопросом, я потерянно уставилась на его примятую половину постели.

– Да. Надеюсь.

И прислушалась к своему телу. Ничего не ноет, ничего не болит. Или я от шока ничего не чувствую?

– Между нами ничего не было, – спокойно, словно приручал дикое животное, сказал Бреннан. – Поверь, я не пытаюсь тебя успокоить. Если бы мы провели бурную ночь, мы бы под утро не спали, как чинные супруги. Не знаю, стоит ли быть таким откровенным с тобой…

– Договаривай уже. Я девушка воспитанная, но ко всему подготовленная.

– Чудно. Понимаешь, если бы мы тут резвились, подушки валялись бы в разных концах кровати, а может, и на полу. Ведьмаки от природы очень любвеобильные. Тебя это не пугает? Да можешь повернуться ко мне, я почти оделся.

Просить дважды не пришлось. Я села, прижимая к груди одеяло.

– А почему это должно меня пугать? Ты что, каждое полнолуние превращаешься в сексуального маньяка?

Бреннан провел руками по волосам. Нерасчесанные пряди так и норовили вылезти за уши.

– Это Комната с раковинами. Спальня, с которой никак нельзя снять давнее заклятие.

И без дополнительных пояснений до меня дошло, что дело приняло крайне скверный оборот. Если не изменяет память, именно Комнату с раковинами предлагал ректор в качестве моего наказания в первый день, но Бреннан посчитал, что оторвать от меня душу будет более гуманно.

Здесь живут чудовища? Мы чем-то заболеем?

Наверное, у меня был слишком испуганный вид, потому что мой друг по несчастью поспешил выправить ситуацию.

– Не волнуйся, это не так страшно, как встреча с боуги. Но есть нюансы. Это заклятие Полог девы. Ловушка, из которой человек может выйти только при условии, что он не девственник.

Я откинулась на подушку и вперила взгляд в перламутровую люстру-раковину.

С каждым мгновением воспоминания о последней встрече с ректором становились все отчетливей.

Он спас меня от чудища из подвала. А потом вдруг заговорил про мое замужество. Бред полный.

И то самое кольцо никуда не делось. Камни медленно, как будто сонно поблескивали. Просто шикарно – без трусов, зато с брюликами.

– Юна, ты как?

Я слишком нервно дернула голыми плечами.

– Да ничего. Только немножко злюсь и хочу убивать.

– Я не могу тебя винить, даже если ты злишься на меня. Я давно понял, чья это проделка.

– А тебя он сюда забросил как возможный ключ к моему спасению. Очень мило с его стороны. Предусмотрительно.

Бреннан неспешно завязал шнурки на ботинках. Подошел к зеркалу в раме с ракушками и жемчужинами, чтобы поправить и без того безукоризненный воротничок.

Это можно было расценить однозначно.

Забыв о стеснении, я выскользнула из-под одеяла и бесшумно подошла к нему. В зеркале по-прежнему отражался он один, но, судя по вздоху и скорбно закрытым глазам, понимал, что я стою у него за спиной.

– Ты не собираешься этого делать, – сказала я.

– Я не хочу это делать снова.

– Снова?

Он кивнул, так и не обернувшись ко мне.

– Много лет назад Джоандра наложила заклятие на эту комнату. Тогда она была импульсивной ведьмой, желающей во что бы то ни стало достигать своих целей. Она долго добивалась моего внимания, практически с первого дня появления в академии. Амбициозная, достойная ученица, а как человек совершенно несносная. Джоандра преследовала меня всюду. Делала гадости девушкам, которые имели неосторожность улыбнуться мне. Спустя два года бесполезных попыток завоевать меня она заманила меня сюда. И мы оба оказались в ловушке.

Даже гадать не пришлось, как они отсюда выбрались.

Я положила руки на его напряженные плечи.

– И чего ты сейчас боишься?

– Что я стану тебе противен.

– А если бы на моем месте была другая девушка?

– Юна…

– Нет, серьезно.

Он бережно накрыл ладонью мою руку. Не сбросил, уже хорошо.

– Смотря какая девушка. Мне небезразлично, что ты думаешь обо мне.

Даже не знала, как ответить. Значит, ему важно, чтобы я считала его положительным героем?