Герои моего времени - Михаил Константинович Зарубин

— Так ведь и мы с тобой красоте и истории служим.

— А как иначе? Ленинград — мой родной город, здесь я родился, вернее, под Ленинградом, в Пушкине. Это сейчас он является районом Санкт-Петербурга, а тогда был пригородом. Начал играть в волейбол за ленинградские команды, сначала СКиФ, потом СКА, заканчивал в «Спартаке», где последние четыре года был уже играющим тренером. Так что юность, да что юность, жизнь прошла здесь, встреча с Валей, женитьба, рождение дочери — все пролетело как будто за миг.

Платонов замолчал, потом решил вернуться к своей проблеме.

— Ты же знаешь, Константиныч, уже при мне волейболисты «Автомобилиста» получили теперешнее свое пристанище на Вязовой. Крестовский остров — место по цене городской земли, пожалуй, самое дорогое.

— Сегодня здесь плотная застройка, жить на Крестовском острове престижно, — продолжил я исторический экскурс. — А раньше — это был район дачного отдыха и спорта. Сразу после Великой Отечественной войны на острове заложили Приморский парк Победы, затем построили стадион имени С. М. Кирова, самый необычный объект Петербурга. Необычность его заключалась в том, что группа архитекторов во главе с А. С. Никольским в основе сооружения поставили намывной кольцеобразный овальный земляной холм. На внутренних склонах холма — трибуны для зрителей, на внешних — 18 лестниц и пандусов. —

Да, — перебил меня Платонов, — это был один из крупнейших стадионов Советского Союза, вместительностью 100 тысяч человек. Перед ленинградцами, пришедшими 30 июля 1950 года на торжественное открытие, предстала идиллическая картина. Представь: к западу сверкала на солнце зеркальная гладь залива, по ней скользили яхты; на южной стороне в легкой дымке мерцал золоченый купол Исаакиевского собора; у подножия восточной части холма зеленели молодые деревья парка, созданного в честь Победы в Великой Отечественной войне.

Теперь стадион устарел, его разобрали и возводят новый. Не знаю, правильно это или нет? Траты даже для великой России огромны. Но остров преображается, он сегодня весь в новостройках, причем застраивается элитной недвижимостью, а рядом с ней не место руинам.

— Кстати, Вячеслав Алексеевич, — улица Вязовая на Крестовском острове, проходящая между проспектом Динамо и Спортивной улицей, известна с 1911 года, а название было дано ей потому, что на этой улице росли вязы. Это счастливая улица — название ее не менялось никогда.

— Участок по адресу, Вязовая 10, — дополнил со знанием дела Платонов, — был спортивной площадкой, контуры футбольного поля угадывались, но проще всю эту площадь назвать пустырем, так как при любом ветерке столбы пыли поднимались и оседали на стоящие вдоль улицы деревья, на Малую Невку. Рядом с мостом через реку находился спортивный зал, в котором тренироваться по современным волейбольным стандартам не представлялось возможным. Вход на площадку отмечен небольшим зданием, в котором располагалась котельная, правда, уже не работающая, а также разграбленная часть помещений, используемых под офис и баню.

Все это убогое хозяйство клуб получил в долгосрочную аренду с правом выкупа. Но и это была огромная победа, и она далась с кровью. Не перечислить всех примененных связей, усердных просьб и прошений, нижайших аудиенций у самых высоких чиновников города: административных, спортивных и профсоюзных. Но от нового спортивного центра все чиновники отмахиваются.

Что я тогда мог ответить Платонову? Только посочувствовал другу.

К разговору о «Дворце» с Вячеславом Алексеевичем мы вернулись скоро, через несколько дней после нашего путешествия по набережной Невы. Приглашая приехать к себе, Платонов не скрывал, по какому вопросу он хотел бы со мной посоветоваться.

День был солнечный, беседой увлеклись мы так, что не заметили, как сделали с десяток кругов по площадке. Точнее, это была не беседа, а монолог, говорил Вячеслав Алексеевич один.

— Очень, Михаил Константинович, очень хочу, — с дрожью в голосе говорил Платонов, — чтобы здесь был центр петербургского волейбола: мужского и женского, классического и пляжного, любительского и профессионального, детского и взрослого. Представляешь, такого нет нигде. Но для этого надо построить игровой зал, обязательно с трибунами для зрителей, создать все условия для полного цикла тренировок, сборов, проведения официальных матчей. И еще много с чем, что необходимо центру.

— Сколько же для этого надо денег?!

— Ты прав, денег у нас нет. Но вот эта вся инфраструктура, хоть и устаревшая, чего-то стоит? Ну, придумай, Михаил Константинович, что можно продать, разрушить, построить, чтоб экономика сошлась.

Я взял время на прикидки, привлек проектантов. Считали, спорили, ноу нас ничего не получилось. Главная прореха в наших расчетах — футбольное поле, его ничем нельзя было застраивать. Не позволял закон, а остальной земли едва хватало на «Дворец», и стройка, как ни крути, становилась убыточна.

Все наши расчеты я выложил перед Платоновым, долго объяснял. Слушая меня, он не скрывал своего огорчения:

— Рассчитывал я на тебя, Михаил Константиныч.

Я чувствовал себя виноватым, но не мог дать согласия на авантюрный, проигрышный с моей точки зрения проект.

Но Платонов — есть Платонов: эта неудача не сломила его, не остановила в стремлении все-таки построить волейбольный «Дворец». Наши отношения после этой незадачи не испортились. Мы по-прежнему были дружны, но разговоров о строительстве объекта своей мечты Платонов не заводил со мной больше никогда. Я знал через его помощников, что он в поиске инвестора. Прочитав в «Строительном еженедельнике» постановление губернатора о строительстве «Олимпийской деревни» по Вязовой, 10, я понял: Платонов опять победил.

Он добился своего. Он один доказал всем, что не надо завидовать «Зениту», которому в Питере повезло, команде оказывают должное внимание и власти, и бизнес, и, как следствие, зрители — на этих трех китах держится современный спорт.

Желание, вера, упорство одного человека способны совершить чудо, и впервые со времен проведения в городе в 2000 году чемпионата мира по хоккею было построено крупнейшее спортивное сооружение. Построено не государством, ему, как всегда, не до волейбола, а сердцем Платонова, любовью единомышленников, щедростью доброжелателей.

Сооружение с полным правом получило имя — «Академия волейбола Платонова».

Академию построила компания «Еврострой». Это единственная строительная фирма Северной столицы, согласившаяся сдать Академию «под ключ», а не выполнить работы на определенную сумму. Взамен на территории, принадлежавшей волейбольному клубу на правах долгосрочной аренды с правом выкупа, «Еврострой» воздвиг жилой комплекс «Олимпийская деревня». Низкий поклон Валерию Геннадьевичу Кравцову