Серый пилигрим - Владимир Василенко

– Отличная вещь, господин, – цокал языком торговец, благодушно складывая один на другой все свои три подбородка и сцепляя пальцы на объемистом брюхе. – Достойна настоящего аристократа.

Барт зарделся. Обновки ему и самому нравились. А еще больше понравилось то, что толстяк не прогнал его от прилавка, как делали до этого многие, едва завидев его босую ногу и затрапезный наряд. У этого же, сразу видно, глаз наметанный – выгодного покупателя с ходу распознал и приветил. А за доброе отношение не жалко и слегка переплатить. Тем более что деньги чужие.

Обидно только, что с самой желанной частью гардероба – обувью – добрый торговец не помог. Были у него на продажу две пары сапог, но обе оказались Барту настолько велики, что не спасло бы никакое насованное в них тряпье. Переодевшись во все новое тут же, в небольшом огороженном закутке за фургоном торговца, Барт вышел оттуда с объемистым узлом, в который уложил старую одежду, и был бы совершенно счастлив, если бы не шлепающая по сырой земле босая ступня.

Забросив узел на плечо, Твинклдот зашагал дальше между выстроенными в ряды повозками и фургонами. Рынок ему определенно нравился все сильней. Продавцов здесь было больше, чем покупателей, так что обходилось без обычной толчеи и склок, когда какая-нибудь очередная простолюдинка до хрипоты торгуется за каждый кусок ткани. Купцы же, обсуждая сделку между собой, обычно шушукались вполголоса, время от времени щелкая звонкими костяшками деревянных счетов.

Впрочем, всяких подозрительных личностей, как и на всяком рынке, было предостаточно – знай кошелек придерживай. За каждым из них Барт старался понаблюдать, не попадаясь при этом на глаза. Задание Серого по поводу покупки скумы не выходило у него из головы. Но как его выполнить, он пока не представлял.

Барт дошел до конца очередного торгового ряда, и дорогу ему преградила брошенная прямо поперек прохода двухколесная тачка с высокими дощатыми бортами. Пытаясь обойти ее, он столкнулся с ее хозяином – тощим, как гуль, субъектом в мешковатых портках и длинном жилете из овчины. На голове типа красовалась вязаная шапка с длинными, чуть ли не до плеч, полосками материи по бокам. Из-под шапки свисали сосульками немытые рыжеватые волосы.

– О, да клиент прямо сам в руки идет! – воскликнул тощий. – Какой сегодня замечательный день! Подходи, малыш!

– Какой я тебе малыш? – пробурчал, расправляя плечи, Барт. – И с чего это ты взял, что я у тебя что-то буду покупать?

– Один момент! – многозначительно поднял палец тощий. Обежал Барта кругом, едва ли не обнюхивая.

Росту он был немалого, на добрую голову выше Твинклдота, но ходил, скрючившись в три погибели, смешно поднимая колени, будто подкрадывался к кому-то. Барту он сразу напомнил огромного поставленного на задние лапы кузнечика.

– С одной стороны – у тебя точно есть что продать, – тощий ткнул длинным узловатым пальцем в узел со старой одеждой.

– А с другой стороны – точно надо кое-что купить, – перст его изобличающе указал на посиневшую от холода ступню Твинклдота.

– А ты что, сапожник? – недоверчиво поинтересовался Барт, на всякий случай проверяя, на месте ли кошелек.

– Нет, – помотал головой тощий. – Меня зовут Вирго Дамблдорф. Но все называют меня просто Великолепный Вирго.

Он выпрямился, демонстрируя горбоносый профиль, который и впрямь был бы внушительным, если бы не скошенный к самой шее подбородок.

– Кто это – все? – вопросительно приподнял бровь Барт.

– Ну… – неожиданно смутился Дамблдорф. – Все, кто… кого я прошу меня так называть.

– И что, есть такие, что соглашаются?

– В общем, так, малыш, – ты будешь со мной торговать, или попросту отнимаешь у Великолепного Вирго его драгоценное время? – сварливо осведомился тощий.

– Да нужен ты мне… – фыркнул Барт, пытаясь обогнуть тележку надоедливого оборванца.

– Как знаешь. Меня ждут другие клиенты, – гордо вскинул голову Вирго. – Но, может, все-таки покажешь, что у тебя там в узле?

– Да ничего, – отмахнулся Барт. – Тряпье всякое.

– Покажи! – потребовал тощий, преграждая ему путь. Пахло от него мускусом и застарелым потом.

Барт попятился, едва не споткнувшись о колесо стоящей посреди дороги тележки. Заглянул в нее.

– А, да ты старьевщик! – понимающе закивал он.

– Поразительная прозорливость для такого юного господина! – осклабился Вирго. – Я поражен! Я восхищен! Я обескуражен!

– Издеваешься, да? – поморщился Барт. – Дай же пройти!

– У меня найдутся отличные сапоги для тебя, – вкрадчиво произнес старьевщик. – Отдам практически даром!

– Да неужто? Ну, покажи.

– О, не думаешь же ты, что я вожу весь ассортимент в этой скромной тележке? – снисходительно ухмыльнулся Вирго. – Мой магазин там, за конюшней. Я думаю, молодой господин найдет там немало интересного. И все по очень низким ценам. Почти даром!

Барт вздохнул. Предложение было заманчивым, хотя и весьма сомнительным.

– Магазин, говоришь? Что-то не верится…

– Пойдем, я покажу!

Вирго проворно подхватил длинные, как оглобли, ручки тележки и проворно покатил свою громыхающую колымагу по улице, прочь от рынка. Барт, почесав в затылке, неохотно отправился следом.

За конюшней действительно стоял потрепанный фургон такой яркой расцветки, будто был угнан из бродячего цирка. Рядом с ним угрюмо жевала лежалую солому стреноженная понурая кляча, такая же тощая, как и сам старьевщик. К колесу фургона был привязан лохматый вислоухий пес размером с доброго теленка. Он лежал, вытянув передние лапы и положив на них лобастую голову, и, похоже, предавался глубоким раздумьям. Может, размышлял над тем, чем же он так провинился перед богами, что ему достался такой хозяин.

– Прошу, прошу, молодой господин, – Вирго суетливо забегал вокруг фургона, расшнуровывая бечевку, что притягивала край полотняного полога к бортику. – Демона не бойся, он не тронет.

– Демона?

– Моего песика. Слышь, ты, блохастый! Это наш клиент, его не трогать! Фу!

Пес, не поднимая головы, укоризненно взглянул на старьевщика и снова прикрыл глаза.

– Настоящая зверюга, – хвастливо продолжил Вирго. – Под его защитой и магазин оставить не страшно.

– Да уж… А почему это твой фургон здесь, а не на площади, рядом с остальными?

– О, молодой человек… – сокрушенно покачал головой старьевщик, почему-то потирая место пониже поясницы. – Интриги. Зависть. Ты не представляешь, как сложно в наше время выжить честному независимому торговцу, когда вокруг все поглотили эти ненасытные гильдии и артели… Впрочем, не будем о грустном. Я ведь тебе кое-что обещал…

Привстав на цыпочки, он нырнул куда-то в недра фургона и долго там копошился, вертя оставшимся снаружи тощим задом. Наконец он вынырнул, держа в каждой руке по сапогу.