Москва преступная. От Хитровки до Черкизона - Сергей Альбертович Холодов

боялся. Это верно, телохранителей Отари не держал. Говорил: «Вокруг меня всегда — настоящие богатыри». Но от пули они его заслонить не смогли.

Очень возможно, что Шерстобитов не выдал заказчиков. Верить его показаниям непросто. Отари многим перешел дорогу, а в те суровые годы на убийство шли даже при спорах о «жалких» 20ти тысячах долларов. Есть версия, что Отари перешел дорогу и чеченским бригадам — в частности знаменитой Лазанской ОПГ Хож-Ахмед Нухаева. Кроме того, Отарик конкурировал с «алюминиевым королем России» — Михаилом Черным по кличе Миша-Крыша. Шла криминальная война. Авторитеты делили страны, делили сферы влияния. В Москве, на самых доходных предприятиях, в политике. Отари первым шагнул в публичную сферу — и погиб, оставшись в истории самым известным «крестным отцом русской мафии». Безусловно, он был неординарной фигурой. Не только преступник, но и потенциальный политический лидер. Но криминальный мир жесток, и даже легендарное умение Отарика договариваться с людьми ему не помогло. А, может быть, и помешало? Хмель девяностых вскружил ему голову. Человек, у которого многое получалось в криминальной и спортивной среде, счел, что удача никогда не покинет его. Он рисковал, он нисколько не сомневался в себе. Считал себя королем жизни, для которого нет и не может быть преград. И получил пулю, когда шел в полный рост, не скрываясь. Романтично? Возможно. Но преступник всегда остается преступником. И, если бы не пуля киллера, его должен был настичь и меч правосудия.

Из интервью Отари Витальевича Квантришвили

У меня создалось какое-то мнение, что слишком много мной занимаются, не стою я того. И когда люди думают, что я такой хитрый преступник, они просчитывают все, кроме одного. Я не склонен к преступности. Вы знаете, как вырастает матерый волк. Когда кругом холодно, кругом борьба за выживание, он вынужден огрызаться. И человек должен защищаться. А лучшая защита — нападение… У меня образовалось два врага, Комитет и МВД, плюс еще уголовный мир… Да нет. Вы не смейтесь. Я действительно честный человек и за свои идеи голову положу, наверное. Давно я бы уехал. Давно бы мог убраться, если шакалы здесь… Я люблю эту страну. Люблю Россию. Что я теперь виноват, что сердце такое, а рожа вот такая? Нельзя мне отсюда, лучше я помру, но отсюда не уеду.

Когда ко мне приходят с предложениями, которые невозможно претворить, а потом я это делаю, они думают, что я хитрый… Если бы я знал, что золото вывозилось и иконы, я бы заявил сразу. Я любил игру и получал от нее деньги. Я не украл ни одного рубля и никого не грабил… Мне не приятно, когда кто-то в разговоре с моими друзьями обвинил тогдашнего замминистра внутренних дел, что он связан с грузинской мафией. При этом достает и говорит мою фамилию. Ну а что я могу сделать? Пишут, что я крестный отец мафии… Какая ерунда.

Я знаю, что Японца посадили по 146 статье, а там была 148. Ну вымогал он, вымогал. Кто лучше меня это может знать? Сначала этот отнял у него бриллиант, потом он отнял… Я вырастил двоих детей Японца, пока он 10 лет мотал… Никогда бы не полез в телевизор и прессу. Сидел бы у себя на ковре, ковырялся бы с детьми… Но мне действительно противно, что делается с этой страной… Я уже давно не дерусь, всем все прощаю, потому что и в этом зле мы все гибнем, и с журналисткой Кислинской я бы давно мог сделать все, что угодно. Но она женщина. Я не хочу. Хотя зло сейчас можно сделать очень свободно, и никто не поймет. Тем более если человек озлоблен.

Деньги я доставал на бегах. Я хорошо соображаю в лошадях и в людях. Я не думаю, что было сильным преступлением. Я не любил зарабатывать плохие деньги. Я к человеку приходил и просил отдать деньги. Только просил, т. е. хватало этого… И мне так платили по 20–30 человек. Они у меня выстраивались в цепочку. Сейчас могу позвонить и сказать, что неудобно в арбитражный суд, может быть вы отдадите деньги? Они отдают деньги сами друг другу.

…Я же не могу быть безликим человеком из уважения к этому гнилому обществу… Когда ко мне идут два бандита на третейский суд, я прошу их помириться… Мне не надо заполнять швейцарский банк. Это им надо. Они потом хотят убежать. Ведь для того, чтобы заработать 1 миллион, они наносят ущерб государству в 100 миллионов.

Послесловие к интервью.

Так говорил Отари. Это интервью публиковалось в официальной российской прессе. Тогда публиковали все на свете, не заверяя интервью у собеседников. Вряд ли сам Отарик хотел увидеть эти свои откровения опубликованными. Эта запись нашлась в архиве и вылезла на свет божий вскоре после его гибели. Но показательные слова, не правда ли?

Несколько слов о Сильвестре

Кто же такой господин Сильвестр? Расскажем вкратце и об этом важном для того (а, может быть, и для нашего времени) персонаже. Будущий криминальный авторитет родился в среднестатистической советской семье, в Новгородской области, ходил в обычную школу, работал трактористом в колхозе и увлекался спортом. После армии он занялся рукопашным боем, устроился в управление жилищно-коммунального хозяйства Главмосстроя спортивным инструктором и даже женился. Вроде, всё как у всех… Но в середине 1980-х годов Тимофеев, отслужив в армии в престижной части, связался со шпаной из Орехова и начал заниматься шулерской игрой в наперстки. Действительно, зачем трудиться в поте лица, если можно заработать лёгкие деньги?

Сильвестр

Обманывая зевак на улицах, крепкий парень Тимофеев постепенно заработал себе авторитет среди шпаны. Местная кодла дала ему первое «погоняло» — Сережа Новгородский. Свою деятельность в качестве криминальной группировки «ореховские» начали с крышевания проституции. Дальше больше: после выхода горбачёвского указа «О кооперации» Тимофеев создал свою группировку, в которую вошли бывшие молодые спортсмены. Они якобы тренировали молодежь. Ведь он был дипломированным спортивным инструктором — и постоянно бравировал своей отменной физической формой. Но основным занятием этих отборных молодчиков стал рэкет. Помимо арбатских проституток и кооператоров «ореховским» уже платили дань таксисты у метро «Каширская», автозаправки Советского и Красногвардейского районов, рестораны «Орехово», «Керчь» и «Загорск», автоугонщики и домушники с юга и юго-запада Москвы. Группировка умудрялась трясти даже знаменитостей — так, в 1989 году они пытались вымогать деньги у Владимира Кузьмина и его группы «Динамик», а позднее умудрились «наехать» аж на Аллу Борисовну