Рейдер - Мария Коваленко

Марина нахмурилась, словно он говорил какую-то чушь.

Чертыхнувшись, Берг уперся руками в стену по обеим сторонам от Рогозиной и вкрадчиво произнес:

— Возможно погром в квартире не последнее происшествие, с которым придется столкнуться до голосования. Давай прямо сейчас выработаем одно правило. Если я прошу идти за мной — ты идешь, если говорю быть за спиной — ты становишься за спину и не выходишь, пока я не разрешу. Все просто.

От пальца не прикуривают, врать не буду.

А искры из глаз летят.

к/ф «Формула любви»

Часть 1.

Новость о вскрытии квартиры Марины застала Льва Семеновича Рогозина дома поздно вечером. Зная взрывной нрав своего начальника, Павлов не стал звонить. После детального осмотра квартиры криминалистами он приехал с докладом лично и не прогадал. Рвануло как два кило тротила! Прислуга попряталась, словно мыши по углам, и звуковая волна отборного мата с гулким эхом прокатилась по пустым коридорам дома.

Чтобы сберечь сердце начальника, Николай, никого не спрашивая, сам плеснул в бокал коньяк и протянул Льву. Тот махнул пятьдесят грамм драгоценного напитка как воду, одним глотком. После первой порции уровень громкости у Рогозина снизился, а после третьей он смог уже более-менее спокойно произнести:

— В асфальт закатаю.

Мысль об асфальтоукладочной машине Павлова тоже сегодня посещала. К сожалению, времена нынче были не те. Укладывать асфальт можно было только после образцово-показательного собрания акционеров, а до него еще предстояло дожить.

— И Леонова с его шайкой-лейкой, и еврея этого закатаю, — сквозь зубы продолжил Рогозин.

Николай молча кивнул, налил еще коньяка, а потом, подумав немного, плеснул и себе.

— Асфальта на всех хватит. А понадобится, еще одну кольцевую согласуем, — успокаивающе произнес начальник СБ.

Идея о втором кольце и четвертый бокал оказали благотворнейший эффект на нервную систему Рогозина. Минуты не прошло, как его глаза перестали метать молнии, а щеки окрасил ровный здоровый румянец.

С таким генеральным уже можно было говорить о деле. Вряд ли желание убивать у него уменьшилось, но воспринимать информацию он точно был готов.

Оставив опустевшую бутылку на журнальном столике, Павлов опустился на диванчик и начал доклад.

Этим вечером Николай, как чувствовал, задержался в офисе допоздна. Жена два раза звонила, уточняя, когда ждать. Особо срочных дел не было, обычная текучка, но именно сегодня у него случился острый приступ трудоголии. То одно, то другое — остановиться не мог. Как позже оказалось, сработала интуиция.

Как раз в тот момент, когда осталось лишь проверить последнюю запись из квартиры Берга, на мобильный телефон пришел звонок. Абонент не был внесен в список контактов на телефоне, но по номеру Павлов сразу понял, кто желает пообщаться.

Аарон был немногословен. «В квартире Марины кто-то поработал. Ничего не пропало, но все в хлам. Думаю, заказчик наш общий знакомый. Пока полиция тут ничего не затоптала, высылай своих ребят».

Рабочий день резко удлинился. Отправив жене сообщение, чтобы не ждала, Николай начал действовать. Бригада криминалистов, следователь, занимающийся делом об инсценированном ДТП, дополнительная охрана для Марины — часа не прошло, как все были на месте.

— Как Маринка? — Рогозин прервал рассказ.

— Ее не было. Берг отправил домой со своим охранником.

— Но она видела, что произошло с квартирой?

— Именно она подтвердила Бергу, что ничего не украли.

— Проклятие… — Рогозин не скрывал волнения. — Этот еврей ничего не сказал, как она?

— Нет, — Николай отрицательно покачал головой. — Передал только, что послезавтра у них поездка в яхт-клуб, и она развеется.

Лев Семенович обеими руками потер лысину и громко выругался.

— Твою… Как же я хотел всего этого избежать. Коля, ну почему она у меня такая упрямая?

Ответ на этот вопрос у Павлова имелся. Уж очень давно он работал на Рогозиных. В этой семье даже у хозяйской болонки был характер добермана. С монаршим темпераментом Нонны и наполеоновскими замашками Льва у них при всем желании не могла вырасти мягкая и послушная дочь.

* * *

За несколько лет работы Анна много раз видела Берга при полном параде. Аарон словно был рожден для дорогих костюмов и белых рубашек. Босс в любой компании привлекал к себе внимание. У мужчин вечно были к нему дела, у дам — на него планы. Берг был настоящим магнитом, но кроме гордости, сопровождая его в последнее время, Анна все чаще ощущала еще кое-что… Усталость. Свою и Аарона.

Как бы ни старались организаторы, каждый прием, вечеринка, презентация были лишь фасадом для переговоров. Установление контактов, закрепление договоренностей, негласные соглашения — дела всегда на первом месте. Даже красавицы, чьи тела были вылеплены лучшими в стране пластическими хирургами, лишь подчеркивали искусственное веселье.

Пожалуй, то, что на этот раз Берг идет на презентацию без нее, можно было считать удачей. Но один вопрос не давал покоя…

— Очень красноречиво молчишь, — повязав бабочку, Аарон обернулся к своей секретарше. — Тебя не перебивать?

— Все в порядке, — Анна обвела взглядом гостиную и, убедившись, что Рогозина еще не вышла из своей комнаты, достала из сумочки файл с бумагами и тугую пачку наличности. — Думаю о вечном.

Усмехнувшись, Берг забрал деньги, а затем взял со стола документы. Ни одна из трех видеокамер не смогла бы зафиксировать, что содержится в них. Угол обзора был такой, что даже слово «Прайм», написанное на титуле крупным шрифтом, не прочел бы даже обладатель ястребиного зрения.

— Отлично. Этот герой нашего времени просто находка. Чисто сработано. — Аарон быстро пробежался взглядом по строчкам.

— С юристами пришлось повозиться, но банк пошел навстречу и согласился на упрощенные условия выкупа залога.

— Как быстро удастся провернуть сделку?

— Парочка нарушений договора уже есть, — Анна сдула невидимую соринку с плеча, а потом, понизив голос, добавила: — Когда будет нужно, за день изымут и продадут акции.

Вряд ли кто-то из оперативников Павлова мог бы догадаться, о чем шла речь. Перекупить Печорина, генерального директора «Прайма», Рогозин не смог бы ни за какие деньги. Срывать сделку с банком тоже было не в его интересах. Но все равно говорить в напичканной жучками квартире Анне было некомфортно. Возможно давала о себе знать привычка, возможно — что-то еще.

— У твоего благоверного отличные друзья, — давая знать, что разговор о делах завершен, подытожил Берг.

— И не только друзья, — Анна не стала скромничать. — К тому же в этом и состоит профессионализм.