Констанция. Книга пятая - Жюльетта Бенцони

— Боюсь, что нет. Скорее всего, сейчас он находится на службе в своей унылой адвокатской конторе и сможет приступить к делу только поздно вечером. Разумеется, нам еще понадобится время для того, чтобы встретиться. К сожалению, вечером я тоже занят. У меня прием и сеанс спиритизма в салоне госпожи де Сепор. Сами понимаете, что столь важное поручение я не могу доверить даже своему преданному слуге.

Графиня де ла Мотт выглядела разочарованной.

— Что ж, придется сегодня вечером огорчить кардинала. А ведь он ожидает, что королева даст ответ на его послание немедленно. Ну да ладно, влюбленные должны терпеть.

— Кардинал ничего не заподозрил? Графиня рассмеялась. — Во-первых, он глуп и легковерен, как все влюбленные. Во-вторых, ваш друг Рето де Виллет столь искусно подделал почерк ее величества, что отличить его от настоящего не смогла бы, наверное, даже сама Мария-Антуанетта. Да, ваш друг, действительно, талантлив. Удивительно, почему он до сих пор прозябает в нищете?

Калиостро развел руками.

— К сожалению, время крупных авантюр и мошенничеств прошло. Мир, в котором ему приходится пооводить большую часть времени, измельчал. Поэтому Ретп де Виллет вынужден продавать свои таланты за гроши. Даже если ему удается что-то зарабатывать, он не может потратить это, не привлекая к себе излишнего внимания полиции. Рето — слишком известный человек.

Графиня испуганно взглянула на итальянца. — А вы не думаете, что?.. Калиостро поторопился успокоить ее. — Нет, нет, в нашем случае все в порядке. После того, как Рето устроился на работу к этому провинциальному адвокату, его оставили в покое. К тому же, он соблюдает максимально возможные меры предосторожности.

Похоже, что эти слова мало успокоили графиню, потому что, покидая номер графа Калиостро, она тяжело вздохнула. — Мы сильно рискуем, мой дорогой Александр. Калиостро пытался выглядеть бодро.

— Только риск позволяет ощутить вкус победы. В противном случае, жизнь становится пресной и не приносит удовлетворения.

— Будем надеяться, что вы правы. Так, значит, мне не ждать вас сегодня к ужину?

— Увы, усталость не позволит мне провести эту ночь так, как хотелось бы нам обоим. Вы должны меня простить, дорогая.

Графиня де ла Мотт поджала губы.

— Я жду вас завтра утром, — сухо сказала она и, не прощаясь, покинула Калиостро.

Когда дверь за ней закрылась, итальянец выругался на родном языке и, кликнув слугу, стал одеваться.

Утром следующего дня графиня де ла Мотт завтракала в одиночестве. Калиостро задерживался, и графиня уже начала терять терпение.

Итальянец появился к самому концу завтрака. Графиня уже отставила в сторону чашку с недопитым кофе, когда Калиостро, запыхавшись, уселся на стул напротив своей возлюбленной.

— Тысяча извинений, моя дорогая. Тысяча извинений. Мне пришлось задержаться у госпожи де Сегюр до самого утра, и она уговорила меня остаться на ночлег у нее в доме.

Графиня де ла Мотт сверкнула глазами.

— Я надеюсь, вы не позволили себе лишнего, граф, — подчеркнуто вежливо произнесла она.

Калиостро выглядел слегка помятым и, скорее всего, подозрения мадам де ла Мотт имели под собой некоторые основания.

— Ну что вы, повелительница моего сердца, — широко заулыбался Калиостро. — Вы — единственная, чей образ я постоянно ношу в своем сердце.

— Не болтайте чепухи, — резко бросила графиня. — Если я узнаю, что вы мне изменяете, то все ваши грандиозные планы рухнут. Стоит мне только шевельнуть мизинцем, и вас в мгновение ока вышлют из Парижа.

Калиостро едва заметно побледнел. Голос его дрогнул, и он принялся пространно уверять графиню в своей глубочайшей любви и нежности, а заодно и в нелепости мыслей о том, будто он способен на измену.

— Ну ладно, ладно, — поморщившись, сказала графиня. — До тех пор, пока я еще приглашаю вас к себе, можете быть спокойны. Но мне хотелось бы посоветовать вам, милейший граф — не играйте с огнем.

— Ну, что вы, моя дорогая, я всегда думаю только о вас.

— Вы будете завтракать? — кисло спросила графиня, наблюдая за тем, как Калиостро маленькими глотками отпивает остывший кофе.

— Благодарю вас, я позавтракал у госпожи де Сегюр.

Графиня де ла Мотт оскорбленно умолкла, а Калиостро, только после этого сообразив, что ему не следовало говорить подобного, снова принялся извиняться.

— Вы наговорили уже вполне достаточно, — мрачно промолвила госпожа де ла Мотт. — Я больше не хочу ничего слышать. Где письмо?

Калиостро с готовностью протянул графине маленький конверт.

— Как вы и просили, без подписи и печати.

— Хорошо, — холодно сказала графиня и поднялась из-за стола. — Мне пора собираться. Я более не собираюсь обременять вас своим обществом.

Госпожа де ла Мотт быстро вышла из обеденной комнаты и закрыла за собой дверь, оставив итальянца на попечение слуги. Только сейчас Калиостро заметил на своем камзоле несколько длинных русых волос.

«II сгер! 1а 1иро, — выругался он про себя. — Как же я этого не заметил? Странно, что я вообще не разбудил в Женевьеве зверя. В следующий раз нужно быть осторожнее. Ну да ладно, я думаю, что она сама не заинтересована в том, чтобы прекращать игру, которая так удачно началась. Все-таки, о женщинах придется на несколько дней забыть. Однако… она была хороша… Черт, о чем это я? Даже не помню, как ее зовут… Матильда? Анна? Николь? Да, кажется, Николь… Впрочем, какое это теперь имеет значение?..»

Новая встреча графини де ла Мотт и кардинала де Роана состоялась, как и прошлый раз, в его личном кабинете во дворце на улице Вьей-дю-Тампль.

Графиня передала кардиналу записку, которую он развернул дрожащими от счастья руками. В ней снова было написано две строчки: «Милостивый государь, польщенная вашим постоянным вниманием к себе, а также испытывая уважение к вашим терпению и верности, посылаю вам выражение своего почтения и доброго расположения. Ваша М. А.»

Кардинал несколько раз вчитывался в короткие слова записки, а затем перевел изумленный взгляд на графиню. — Этого не может быть. Этого просто не может быть. Наверное, здесь какая — то ошибка.

Графиня пожала плечами.

—  — О чем вы?

Кардинал начал размахивать запиской перед ее глазами.

—  — Вы читали? Читали?

Госпожа де ла Мотт, которая пребывала сегодня отнюдь не в таком восторженном расположении духа, как кардинал де Роан, презрительно фыркнула:

— Ну разумеется, нет ваше высокопреосвященство.

Кардинал восторженно воскликнул:

— Взгляните на подпись! Графиня покосилась на записку.