Асексуалы. Почему люди не хотят секса, когда сексуальность возведена в культ - Анджела Чэнь

привлекательный, но это не то, что я ищу, хотя мы можем потусоваться вместе“, тогда как раньше я сказала бы: „Ты такой привлекательный, давай попробуем“, и получила бы пару месяцев дерьма».

Одна забавная вещь: на большинстве вечеринок, на которые ходила Селена, никто не делал ничего, что ей казалось сексуальным. Люди говорили: «Я кого-то связываю, это секс», – но в большинстве случаев это не казалось сексуальным, и никто не мог объяснить, почему это имело смысл. Действительно ли связывание кого-то было сексом или это была веревка и некоторое доверие? Селену не волновал секс, но она любила веревку, поэтому было неясно, что именно здесь происходило и чего она на самом деле хотела.

Как оказалось, она хотела близости. Кинк был для нее способом сблизиться с другими. Близость и секс – это не одно и то же. Близость может быть на службе у секса или секс может быть на службе у близости, или они могут существовать отдельно друг от друга. Люди смешивали интимность и секс точно так же, как смешивали секс и то, что хотят от секса. Сексуальное желание часто связано с эго, а не с либидо.

* * *

Пересмотреть желания обычно непросто. У меня, например, никогда не было партнера-аса, и я никогда не пользовалась приложениями для знакомств асов. Отчасти потому, что в этих приложениях регистрируется мало людей, и я думала, что смогу легко найти общий язык с партнером-аллосексуалом. Отчасти потому, что долгое время я просто не хотела иметь партнера-аса. Меня не особенно заботила физическая составляющая секса, но я жаждала острых ощущений. Не испытывая сексуального влечения, я хотела, чтобы его испытывали ко мне другие.

Да, это лицемерие. Мне всегда хотелось быть сексуально привлекательной – это приносило эмоциональное спокойствие и чувство собственной силы. Сексуальная привлекательность – одно из величайших достоинств, какими может обладать человек. Она дает привилегии и защиту, облегчает продвижение по жизни. Все мы мечтаем о ней, даже если не чувствуем ответного желания к другим. (Как говорят аро-асы, отсутствие романтического или сексуального интереса к другим не защитит от плохого обращения, если вас сочтут недостойным в романтическом или сексуальном отношении.) Ощущая себя желанной, я не так боялась разрыва отношений и меньше беспокоилась о своей внешности, – хотя на самом деле это беспокойство свидетельствовало о моей неспособности получить то, что я хочу от жизни.

Вожделение в общепринятом представлении непроизвольно и не одобряется, и его особенности – оно разрушительно и с трудом поддается контролю – могут сделать его сильнее, чем все банальности о любви как о выборе. Выбор, намерение и переосмысление кажутся менее могущественными, чем навязчивая идея. Оборотная сторона любви как выбора состоит в том, что кто-то может решить перестать любить вас, в то время как навязчивые мысли и одержимость, которые обычно связывают с похотью, подавить сложнее. Я хотела чего-то сильного, неконтролируемого, даже первобытного. Быть эмоционально желанной казалось более банальным, унылым и второстепенным.

Такое отношение – не редкость. Джеймс иногда говорил своим прошлым партнерам, что готов заняться сексом, объясняя это так: «Пойми, я чувствую близость во время секса, но на самом деле делаю это для тебя». Партнерам это не нравится, как им не нравится и согласие по желанию. Все, что не является согласием с энтузиазмом: «Я хочу секса по физическим причинам», – становится ударом по самооценке, разрушая желанное представление о себе как о ком-то, кто вызывает похоть, несмотря на любые препятствия. Я знаю, что к эмоциональному желанию секса относятся с подозрением. Меня часто спрашивают, как себя чувствуют асы, занимающиеся сексом (которые в принципе его не отвергают). Вопрос возникает из любопытства, но также и из-за беспокойства о том, что отсутствие сексуального влечения означает, что весь секс из жалости, его терпят, вместо того чтобы наслаждаться им.

Ответ на вопрос, приятен ли секс для асов, звучит так: иногда да, а иногда нет, как и для аллосексуалов. Многие люди – как асы, так и все остальные – не испытывают спонтанного желания, но начинают чувствовать ментальное желание, как только (по обоюдному согласию) инициируется физическое прикосновение, и их тело возбуждается. Этот процесс, называемый отзывчивым желанием, представляет собой медленное разогревание, «я знаю, что возбуждение наступит, когда я начну».[209] Это обычное явление, и оно часто лежит в основе добровольного согласия. Секс может быть приятным на физическом уровне без влечения; я слышала, что некоторые называют это «превосходной мастурбацией». Для других тот факт, что секс носит эмоциональный или интеллектуальный характер, не умаляет его силы. Джессика, писательница из Нью-Йорка, не испытывает сексуального влечения, но ей нравится иметь друга с привилегиями. Правило Джессики для собственного тела – «ничего ниже пояса», но она находит сексуальные желания и сексуальность других людей бесконечно увлекательными. «Это так интеллектуально стимулирует, и это весело для меня, – говорит она. – Это такая игра: ок, если я сделаю то, то и то, что будет? Это как будто разобрать человека на части и увидеть, что он будет делать и что ему нравится».

Разница в том, что в отличие от аллосексуалов асам обычно требуется намного больше усилий, чтобы чувствовать себя хорошо во время секса, и им гораздо чаще секс кажется скучным или неприятным. Возвращаясь к пищевой метафоре, представьте разницу между отношением к еде, когда вы голодны и когда сыты, но готовы перекусить за компанию. Люди могут наслаждаться едой, когда они не голодны, но когда еда сама по себе не утоляет голод, приходится больше внимания уделять социальным аспектам.

Неспособность быть желанным «правильным образом» расстраивает, и чтобы перестать переживать из-за этого, нужно постараться. Но желания других видов могут быть столь же пьянящими и сильными. Добровольное согласие и другие формы эмоционального желания могут быть жестом заботы, отправной точкой для исследования и получения удовольствия. То, что люди делают по собственному выбору, имеет смысл, а усилия, которые они прикладывают, являются признаком большой любви, даже если их не подталкивает неконтролируемая сильная физическая страсть. Те, кто очень старается, всегда романтичны, потому что они хотят сделать вас счастливыми.

Смена ракурса требует повышения эмоционального желания секса и восприятия усилий как романтики. Для этого необходимо обращать внимание на то, что мы хотим эмоционально, а не только физически, и находить новые (или другие) способы удовлетворить эти потребности. Эта задача может стать началом более полного познания других людей во многих измерениях. Часто в отношениях больше свободы, чем мы предполагаем.

Зи Гриффье, режиссер из Колорадо, прежде считал, что у него вообще не может быть отношений.