Асексуалы. Почему люди не хотят секса, когда сексуальность возведена в культ - Анджела Чэнь

У нее не было ощущения, что она мальчик, ее ругали и высмеивали за то, что она была трусихой и плохо занималась спортом, в отличие от других. Девочкой она тоже себя не чувствовала; это был другой, закрытый мир. Анна вспоминает: первый класс, она наблюдает за девочками, играющими длинными волосами друг друга. Анна хотела принадлежать к этому миру, быть его частью, но знала, что это невозможно.

Правила детства сменились правилами периода полового созревания, которые были больше похожи на бессмысленные инструкции. Изменения, казалось, происходили не с ней, а с кем-то другим. Анна понимала, что ей положено встречаться с девушками, и знала, как это делать. Заведи машину. Подбери девушку по пути. Пригласи ее на ужин. Сделай вид, что сомневаешься, стоит ли поцеловать ее на прощание.

Все эти неписаные правила были понятны, но не имели для нее никакого смысла. Машина, свидание и поцелуй, казалось, не помогали Анне завести те отношения, которых она хотела. «Оглядываясь назад, я вижу, что девушки предполагали, что от меня должно исходить сексуальное влечение, от которого они должны защищаться», – говорит она. Но она не ощущала такого влечения, ей не хотелось ни к кому прикасаться, ее никто не возбуждал. Тщательно продуманные ходы, возможно, помогали достичь ее одноклассникам желанной цели. Но Анне они не помогали. Она вообще перестала встречаться с девушками.

Но была одна девушка. Мария. Ее фамилия была Солис, что означает «утешение». Мария была мексиканкой, в отличие от большинства других жителей Юты, а также католичкой, что, по словам Анны, казалось тогда «довольно экзотичным». Когда Анна пошла в церковь с Марией, чтобы посмотреть, на что это похоже, ее родители обеспокоились тем, что она заинтересовалась католицизмом.

Между ними не было физической близости, и они не делали никаких шагов в этом направлении. Вместо этого Анна и Мария испытывали эмоциональную близость, которую нельзя было категоризировать, хотя она чувствовалась, когда они разговаривали по телефону часами. «Она была со мной, – говорит Анна. – Она была со мной в этом суматошном месте, где мне нравилось сидеть и переживать. Мне нравилось от простого переходить к самому сложному». Возможно, проще всего объяснить это тем, что люди в основном очень сильно отличаются друг от друга, и Анна считала, что была самой собой с Марией.

Сегодня эту связь можно было бы назвать квирплатоническими отношениями, несексуальным романом или просто любовью, но в то время это не было похоже на какую-либо форму дружбы или романтики, которую Анна видела у других. Это не было похоже на то, как другие держатся за руки или едут в машине на ужин, и это не было просто тусовкой с подругой. «Она всегда присутствовала в моих мыслях», – говорит Анна о Марии. Она вспоминала об этой сильной, глубокой связи даже после того, как Мария забеременела, вышла замуж и бросила школу. «Я так страдала, когда она исчезла из моей жизни».

Спустя десятилетия, когда Анне было за тридцать и она жила в Монтане с женщиной, с которой впоследствии вступила в брак, ей позвонила Мария. Родив троих детей, Мария развелась с мужчиной, за которого вышла замуж в старшей школе. После развода она пыталась вспомнить, кем была до того, как взяла на себя все остальные роли. Мария спросила себя, где она остановилась, с кем в последний раз чувствовала себя самой собой.

«Это ты, – сказала Мария Анне. – С тобой я в последний раз была самой собой. Я почувствовала необходимость поговорить с тобой, потому что этот разговор мог бы связать меня с моим прежним „я“».

Каким странным и одновременно впечатляющим было это совместное путешествие во времени! Мария разговаривала не только с Анной, но и со своим прежним «я» и сравнивала это «я» с сегодняшней Марией. А Анна сразу же почувствовала ту же самую сильную тоску. «Мне нужно было выстроить настоящие границы, – говорит Анна. – Я не могла открыться слишком широко, учитывая, где была в своей жизни в данный момент, но это так меня тронуло, потому что у меня всегда было ощущение, что я очень тоскую по ней, – но испытывала ли она то же самое?» Да, сказала Мария, и это был настоящий подарок.

* * *

В старших классах средней школы Анна изучала социологию. Ее преподавал профессор местного колледжа, за которым отмечалась склонность к извращениям. В последнем задании студенты должны были описать свои личные фантазии о социальных девиациях – задача, которая, казалось, была предназначена для удовлетворения неинтеллектуального любопытства этого человека.

Надеясь избежать вуайеризма профессора и не провалить задание, Анна решила написать о целибате. И это не было ложью. Она действительно фантазировала о мире без сексуальной активности и сексуального надзора, где ей не приходилось бы встречаться с епископами, которые спрашивали, мастурбирует ли она, и интересовались ее другими сексуальными наклонностями. Похотливая шутка «мы знаем, что ты хочешь» вызывала дискомфорт, так как она знала, что этого совсем не хочет.

Целибат представлял собой форму свободы. Быть монахом было бы мечтой, хотя Анна не совсем понимала, что такое монах, поскольку в мормонизме ничего подобного не существовало. Ее проект стал одновременно упреком профессору и признанием в своей растерянности. Она не хотела того, что должна была хотеть. Она недостаточно хорошо копировала других. Анна не была настоящим мормоном, и ей нужно было выбраться оттуда.

Она сбежала в Суортмор-колледж в Пенсильвании. Это был гуманитарный колледж в тысячах миль от Юты, это был ее билет на свободу из мормонской церкви, и это были 80-е годы. Все, неприемлемое в Юта-сити, здесь было допустимо, и Анна начала носить юбки и платья. Окружающим она сказала, что одежда была актом феминизма, расширяющим гендерное самовыражение для мужчин. Самой себе она призналась: это было просто то, что она хотела и тайком делала, когда училась в старшей школе на Западе. Чувство свободы было прекрасным, но за него пришлось заплатить даже в Суортморе. На одном мероприятии в кампусе мужчина-профессор взглянул на Анну с нескрываемым отвращением, и в этот момент она поняла, что может так одеваться здесь и сейчас, но не везде и не всегда.

Рут из Калифорнии присоединилась к Анне на первом курсе. Решительная и уверенная в том, что она хочет, Рут с легкостью рассказывала Анне, как строить отношения, а когда пришло время заняться сексом, спокойно сообщила об этом. Анна была напугана, но это ее не остановило. Когда они впервые занялись сексом, Анна не выдержала. Она сразу же вышла из комнаты и часами бродила