Волки - Эль Реми

Немного опешив, Най сел на свой стул за круглым столом и произнес:

– Я понимаю, что ее отношения с Лероем – некоторая проблема для нас, но мы бы решили ее позже. У тебя странная реакция на это.

Маэль вопросительно посмотрел на Леманна.

– Болезненная, – пояснил он.

Сантана в раздражении вскочил на ноги, словно только что услышал то, чего очень не хотел слышать, и процедил сквозь зубы:

– Знаю. Я, мать твою, знаю!

Потом он подошел к окну и крепко вцепился пальцами в подоконник. Леманн смотрел слегка обеспокоено, кажется, видя Маэльена в таком состоянии в первый раз с момента из знакомства в Мадриде. Это было удивительно. У него были отношения с девушками и раньше, притом эти отношения бывали яркие, эмоциональные, иногда полные любви, иногда – печали, разлук и воссоединений. Из-за увлечения девушкой Сантана мог пропадать на месяцы. В любви Маэль не брезговал ничем; зачем себя ограничивать, ведь любовь – самое сильное и невероятное чувство в мире? Он всегда с удовольствием влюблялся, пил вино на берегу со своими женщинами, сливался с ними в пылком танце на какой-нибудь вечеринке, устраивал совместные поездки в Париж или Амстердам, обедал с ними сырной пастой и каберне, готовил им роскошные завтраки, целовал, любил. Каждая новая его девушка была краше предыдущей, с каждой он прожил маленькую невероятную историю, которая годится для написания романа, и с каждой он расставался, но без жалости – если страсть уже кончается, а любовь не застилает глаза, интерес исчезает. Держаться за старое смысла нет, все равно рано или поздно появится новая девушка. Маэль относился ко всем своим бывшим тепло (даже если расставание едва ли не сопровождалось дракой с битьем посуды). Но, в любом случае, каждая его история развивалась по вполне понятному сценарию, а сейчас, с Анной-Марией, происходит черт-те что. То она кидается на него, чтобы убить, то кидается, чтобы любить, то готова ему руку откусить, если Маэль прикоснется к ней, то всем своим видом показывает, что хочет ощущать его прикосновения на своем теле. Интересно, у нее вообще с головой в порядке? Спорить бессмысленно – и своим противоречивым характером, и безумствами, и внешностью она приковывала внимание Маэля. Но он сам не понимал истоков этого интереса, что за ним стоит. Это любопытство или, быть может, влечение? А может, жалость, ведь они похожи, и ему просто хочется показать Анрии, что живет она совершенно неправильно. Ответа у него не было. Была лишь она. В его голове. И все.

Тяжело вздохнув, Маэль покачал головой:

– Это ненормально. Мое отношение к ней какое-то нездоровое.

– И что теперь? – спросил Леманн. – Что ты будешь делать дальше?

– Не говори ничего остальным. Они сочтут меня некомпетентным дурнем, скажут, что у меня от нее крыша едет.

И окажутся правы – она действительно едет, подумал Маэль. Эта бестия ворвалась в его жизнь и обосновалась в ней, а потом с ноги своим балетным ударом снесла ему крышу. Понять ее было невозможно – она то крушила все вокруг, то ухмылялась и пускала искры небесными глазами, то страдала наедине с собой. Ее непредсказуемость захватила Маэля, он оказался поглощен ею.

– А она едет? – будто бы прочитав его мысли, спросил Най.

– Ее уже нет, – бросил ему в ответ Маэль. – Мне иногда кажется, что я одержим ею. Больше всего я боюсь ставить нашу работу под удар из-за интереса к ней. Ты меня знаешь – наши цели и работа на первом месте.

Леманн подошел к Маэлю, похлопал его по плечу и слегка растерянно сказал:

– Ну… Соберись. Не глупи, ладно? Я знаю, что все твои действия имеют смысл и необходимы. Даже то, что ты вынудил ее стрелять, – это тоже было важно.

– Ты же сам сказал, что это было плохое решение.

– Я так говорю о каждом твоем действии, Сантана.

Маэль сухо усмехнулся.

– Это точно.

Помолчав с полминуты, Най все же спросил:

– И что ты намерен сейчас делать?

Мельком окинув осенний Марсель серыми глазами, Сантана ответил:

– Мне нужна она.

* * *

Сжимая его руку, к которой пару минут назад она очень робко прикоснулась, девушка шепнула:

– Это меня пугает, Аим.

Он тоже сжал ее ладонь в ответ, но немного слабее.

– Не бойся. Дело не в них. Это я допустил оплошность.

– Но ты же опытный. Как тебя могли задеть в перестрелке?

Он опустил взгляд, не зная, что же ответить на вопрос Америки, которая не покидала больницу ровно до того момента, пока доктор не сказал, что с Лероем все в порядке. Его помощница была столь верна ему, что казалась родной сестрой. Ее беспокойство и забота и правда грели душу и в другое время даже заставили бы Аима задуматься о том, как ему повезло. Но сейчас голова была полна другими мыслями. Он мысленно снова вернулся в тот переулок, где его подстрелили. Он постоянно возвращался к той секунде, когда увидел ее, девушку. Меньше всего он ожидал увидеть что-то подобное. В его представлении «Волки» – это несколько мужчин-профессионалов, чьи действия отточены до безупречности, они сильны, умны и почти неуловимы. Но перед ним появилась она… Она, девушка! Казалось бы, такая хрупкая, но в то же время очень спортивная и очень ловкая, что можно было понять по ее движениям. Из-под капюшона выбивались темные пряди, а на лице белая волчья маска, а еще чистые морозно-голубые глаза, которые по-звериному уставились на Аима. Она точно не была профессионалом, потому что ее действия были неуверенные и неумелые, и действовала она по приказу одного из мужчин, тоже члена группировки – высокого, сильного, по-видимому, их главаря. Из-за этой странной ситуации Лероя и подстрелили. Не успев ничего сделать, он схватил в плечо пулю.

– Вопрос, Мерик, в другом. Почему стрелявшая в меня девушка промазала?

Личико секретарши вытянулось от удивления. Она убрала рыжие волосы за уши и робко спросила:

– Девушка?..

– Да, одна из «Волков» – девушка. Можно предположить, что она лишь помогала. Но на ее лице тоже была их маска, как и у остальных участников. Значит, она работает с ними. Пока подержи это в секрете. Хочу сам поработать с этой информацией.

Стим как-то растерянно пожала плечами: мол, дело-то твое, тебе и решать. Но ей все еще было интересно, и она, кивнув на перевязанное плечо Лероя, спросила:

– И что, это она тебя так?

– Да. И знаешь, что меня мучает? «Волки» – профи как в сфере IT, так и в стрельбе. А она попала мне в плечо. Как думаешь, что бы это могло значить?

Аим задал этот вопрос, чтобы проверить, придет ли Америка к тому же выводу, что и он. Он так делал часто, когда хотел поговорить с кем-то о деталях преступлений, которые расследовал. И Стим такие интеллектуальные игры нравились.

– Ну, предположить, что она плохо стреляет, было бы странно, раз она в «Волках», верно?