Золотая маска - Кэрол Мортимер

— Буду ждать с нетерпением…

Каро с тяжелым сердцем поняла: за последние несколько минут они сильно отдалились друг от друга, стали почти чужими. Весть о дружбе Доминика с лордом Фолкнером и мысли о ее скором отъезде из Лондона как будто обрывали тонкие нити, протянувшиеся между ними.

На глаза Каро навернулись горячие слезы.

— Пожалуй, поднимусь наверх. Мне нужно отдохнуть.

Пусть Доминик уезжает. Сейчас же! До того, как слезы градом покатятся у нее из глаз и он потребует объяснений. Едва ли Доминик обрадуется при виде ее слез, а у нее при одной мысли о разлуке с ним разрывается сердце.

Доминик понимал, что пора ехать, но оказалось, что ему очень трудно покинуть Каро — пусть всего на несколько часов.

Проклятие! Если не считать дружбы с Озборном и Уэстборном, он никогда не позволял себе испытывать к кому-либо сильной привязанности. Правда, за последние несколько дней у него установилось нечто вроде дружбы с Дрю Батлером и Беном Джексоном.

И дружба с Каро…

Доминик понимал: их дружба окрепла благодаря тому, что он невольно восхищался ее храбростью и решимостью — качествами, которые она неустанно демонстрирует с самой первой их встречи. Он будет очень страдать потом, когда Каро наконец можно будет вернуться домой, к своим близким. И все же Доминику не хотелось, чтобы чувства, которые он к ней испытывал, как-то влияли на его действия и суждения.

Он встал.

— Тогда… до вечера. — Кивнув, он развернулся и зашагал прочь.

Дождавшись, пока он уйдет, Каро позволила себе заплакать. Горячие, жгучие слезы слепили ей глаза. При мысли о том, что она больше не увидит Доминика, что больше никогда не ощутит жар объятий, что больше он никогда ее не поцелует, а она не испытает восторга от их близости, ей не хотелось жить.

Каро плакала, пока не выплакала все слезы. Она осознавала лишь то, что должна немедленно покинуть этот дом.

Должна уехать из Лондона.

Подальше от Доминика…

Выйдя из дому, Доминик отпустил экипаж, в котором чуть раньше приехал сюда вместе с Батлером. Он решил, что до дома миссис Уилсон дойдет пешком. Нужно справиться о здоровье Озборна в последний раз перед тем, как тетка увезет его за город. Прогулка должна благотворно подействовать на ход его расстроенных мыслей, прочистит голову — голова у него явно не в порядке с тех пор, как он понял, что не в силах думать о том, что Каро скоро навсегда покинет Лондон.

И правда, мысли в голове Доминика путались — и во время беседы с ворчливым, но смирившимся со своей участью Озборном, и позже, когда он вышел на улицу и немного постоял рядом с домом миссис Уилсон.

Он собирался пообедать в клубе, затем съездить в Блэкстоун-Хаус, чтобы просмотреть документы, и, покончив с делами, вернуться в Брокл-Хаус, где и переночевать.

Однако ни в какой клуб он не пошел. Ноги как будто сами понесли его назад, в Брокл-Хаус. Назад к Каро.

Его поведение страдало полным отсутствием логики. Он сам не ожидал от себя такого безрассудства. Доминик тосковал по Каро, хотя и понимал, что должен изо всех сил сопротивляться. Но сопротивляться у него не было сил…

Как не было сил поверить собственным глазам, когда, увидев впереди Брокл-Хаус, он заметил, что навстречу ему спешит Каро. Одна. Одетая в темный плащ и уродливый коричневый капор, который почему-то не сожгли в печке вместе со всеми ее ужасными платьями. Она несла сумку, в которой лежали ее скудные пожитки.

Заметив, что к ней стремительно приближается разъяренный Доминик, Каро замерла на месте, изумленно раскрыв глаза. Не может быть! Доминик ушел на весь день, объяснив, что должен заниматься делами. Нет-нет, это не он, а просто игра ее воображения! Она очень страдает при мысли, что придется расстаться с ним…

— Куда ты направляешься, позволь тебя спросить? — Доминик сжал ее предплечья так крепко и так мрачно посмотрел на нее, что Каро сразу же поняла: он настоящий. — Отвечай сию же секунду!

Доминик настоящий! Он в самом деле вернулся!

Каро не могла дышать. Не могла думать. Она смотрела снизу вверх в лицо Доминика и понимала, что любит его больше всего на свете…

— Маленькая дурочка! — Он встряхнул ее, глаза у него сверкали. — Неужели не понимаешь, какой опасности ты подвергаешь себя, когда выходишь из дому вот так, в одиночку?

— Почему ты здесь? — Она недоверчиво тряхнула головой. — Ты ведь говорил, что уезжаешь по делам на весь день! Ты говорил…

— Каро, я прекрасно помню, что я говорил, — сухо ответил Доминик. — Как помню и то, что ты обещала весь день сидеть у себя. Ты солгала! Воспользовалась моим уходом, собрала вещи и приготовилась бежать, даже не попрощавшись!

— Я… — Каро облизнула пересохшие губы.

— Куда ты направлялась? — хрипло спросил Доминик. — Что?.. — Он резко осекся; глаза его внезапно широко раскрылись и уставились на что-то поверх ее плеча.

— Доминик! — Каро вскинула на него непонимающий взгляд.

Светло-серые глаза как будто смотрели внутрь себя, а потом совершенно остекленели, губы обмякли, он выпустил ее и начал медленно оседать на землю. Перед ней оказался свирепый мужчина с занесенной дубиной. Еще секунда — и на голову ей накинули тяжелую ткань, перед глазами все потемнело. Ее закинули на плечо и куда-то потащили…

Каро понятия не имела, долго ли находится в этой роскошно обставленной спальне. Ей показалось, что ее продержали здесь несколько часов, однако вполне могло оказаться, что она пробыла здесь всего несколько минут. Время словно остановилось после того, как она увидела, что Доминик упал после удара по затылку.

Она беспокоилась не за себя; она тревожилась за Доминика, ведь удар нанесли с такой силой, что вполне могли его убить!

Каро не мыслила жизни без Доминика. Не представляла, как будет существовать без него… По сравнению с этим ее собственное положение казалось малозначительным. Разумеется, она стала пленницей Николаса Брауна. После всего, что случилось в последние дни, иного объяснения быть не могло. Но теперь все утратило для Каро важность — если Доминик умер.

Она встала и принялась расхаживать по комнате. Подошла к окну. Оно было забрано решеткой и выходило в сад, окруженный высокими стенами.

Вдобавок в саду росли высокие деревья. Если кто-нибудь из обитателей соседних домов бросит взгляд в эту сторону, он ничего не увидит…

Каро давно поняла, что ее привезли в какое-то уединенное место. Едва попав сюда, она первым делом скинула одеяло, в которое ее завернули перед тем, как швырнуть в карету, и проверила, нельзя ли бежать через окно.

Вместе с ней в карете ехали двое мужчин; не видя их лиц, она тем не менее без труда поняла, что один ударил Доминика, а второй подкрался сзади и накинул ей на голову одеяло. Ни тот, ни другой за время пути не ответил на ее вопрос. Она желала знать одно: жив Доминик или нет.