Моя любимая свекровь - Салли Хэпворс

Конец близок. Тома уже несколько раз то клали в больницу, то выписывали – из-за самых разных болезней: инфекция верхних дыхательных путей, проблемы с дыханием, боли и общая слабость. Диана постоянно в движении: кормит Тома, возит его в кресле, дает ему лекарства. Она звонит врачам и медсестрам, дает указания, договаривается. Она словно бы стала продолжением его: стоит ему только взглянуть на нее, как она вскакивает со стула и начинает ухаживать за ним.

Болезнь Тома временно положила конец семейным проблемам. Мы все действовали как единая слаженная команда: возили его на приемы к врачам, мотались по городу за различными приборами, предназначенными для того, чтобы сделать его существование чуть более комфортным. Но у всех разбито сердце. У меня разбито сердце. Я не могу понять, как эта семья выживает без него.

Я наблюдаю, как Диана то и дело вытирает слюну, скапливающуюся у него в уголках рта. Она что-то говорит ему, и вокруг его глаз собираются морщинки, губы кривятся, и я знаю, что он пытается улыбнуться. Когда Том умрет, мы будем безутешны, но для Дианы все обернется намного хуже. Не знаю, что с ней будет. Не знаю, как она будет жить дальше.

ЛЮСИ

НАСТОЯЩЕЕ…

– Олли арестован? – спрашивает Нетти.

Она сидит на полу в моей гостиной, окруженная деталями из конструктора «Лего», пока Патрик развлекает детей игрой в пятнашки, которая подразумевает лужи раскаленной лавы и подушки, на которые нужно вставать, чтобы не обжечь ноги. Когда соседка в тренировочном костюме опознала в Олли того, кто приходил в дом Дианы в день ее смерти, а Джонс сказала, что она хочет поговорить с Олли в участке, я позвонила Нетти, чтобы узнать, может ли она помочь с детьми. (Я бы никогда не попросила ее об одолжении для себя, но я знала, что к детям Нетти непременно приедет и мне определенно нужна ее помощь.)

– Нет, он просто должен ответить на какие-то вопросы. Он скоро вернется.

Но на самом деле я понятия не имею, правда ли это. Когда Олли уезжал с Джонс и Ахмедом, он не был арестован, но откуда мне знать, не арестован ли он сейчас? И я не знаю, вернется ли он через пять минут или через пять часов. Я знаю только, что в день смерти Дианы он был одет в бело-голубую клетчатую рубашку… и что он рано вернулся с работы, хотя и не выглядел больным.

Теперь я задаюсь вопросом, почему так вышло.

Лицо Нетти искажено тревогой. Нетти – младшая сестра, на шесть лет младше Олли, но всегда казалась старшей. И несмотря на наши проблемы, я знаю, что она любит своего брата.

– Ты в порядке? – спрашиваю я ее, и на глаза ей тут же наворачиваются слезы.

Расчистив себе место рядом с ней, я опускаюсь на колени.

– Извини.

Достав из-за манжеты бумажный носовой платок, она вытирает глаза.

– Я не знаю, что со мной… просто столько всего происходит.

Я неловко зависаю рядом с ней. Когда-то я в такой ситуации обняла бы Нетти, но отношения у нас уже не те, поэтому я только успокаивающе кладу руку ей на плечо. К моему изумлению, она в ответ обнимает меня за шею.

– Шшшш, – шепчу я. – Все в порядке.

Но ничего у нас не в порядке. Вообще ничего. У меня сердце кровью обливается из-за Нетти. Даже не будь всего остального… Я до сих пор помню боль от потери матери, как будто это было вчера. Мне приходит в голову, что теперь у нас с Нетти есть кое-что общее. Конечно, она старше, чем была я, когда умерла мама, но я сомневаюсь, что во вселенной есть потеря более глубокая, чем потеря матери.

– Извини, – говорит Нетти, отстраняясь назад и вытирая лицо.

– Пожалуйста, не извиняйся.

– Просто… быть здесь. Дети. Игрушки… просто тяжело, понимаешь. Постоянно напоминает о том… чего у меня не будет.

– Чего у тебя не будет?..

Мне требуется несколько секунд, чтобы понять. Она расстроена не из-за Олли. Она расстроена даже не из-за матери. Ее расстраивает… собственное бесплодие.

Я отстраняюсь от нее.

– Я думала, ты горюешь по матери. Или беспокоишься, что Олли вызвали на допрос.

– Подумаешь, всех вызывали! – Нетти в самом деле отмахивается от меня рукой. – Это все мелочи.

– Мелочи? Разве полицейские не сказали вам о подушке? Разве они не сказали, что Диану, возможно, задушили?

Нетти начинает собирать «Лего», рассеянно складывая детали в коробку.

– Я думала, что на этом этапе моей жизни, – говорит она срывающимся голосом, – пол у меня будет усеян «Лего». И обои в каракулях. Я думала, что буду проводить выходные на школьных карнавалах и уроках балета. У тебя есть все, чего я хочу, Люси.

Я смотрю на нее. Внимательно смотрю. Физически она прямо передо мной, но эмоционально – где-то в ином месте. Мне приходит в голову, что она уже какое-то время в том ином месте.

– Я, правда, думала, что ты мне поможешь, – говорит она и заливается слезами.

– Нетти…

Углом глаза я ловлю движение в глубине комнаты, слышу шаги Патрика. Что-то подсказывает мне, что он уже какое-то время там стоит.

– Думаю, мне следует отвезти Нетти домой, – говорит он.

Патрик берет сумку Нетти и ее пальто, и я впервые задумываюсь, каково ему жить с Нетти и ее одержимостью детьми. Такие вещи не могут не сказываться на человеке.

– Почему бы вам не остаться здесь? – предлагаю я. – Я могу… могу заварить чай.

Встав, Нетти смотрит куда-то вдаль.

– Патрик прав, – механически произносит она. – Нам пора.

ЛЮСИ

ПРОШЛОЕ…

– Проходите, пожалуйста, – говорю я. – В большой гостиной вас ждут напитки.

Я стою в огромных двойных дверях дома Тома и Дианы и небольшими группами провожаю скорбящих внутрь. Похороны Тома состоялись в церкви Святой Жанны Д’Арк на углу, поэтому большинство гостей, даже старики, решили прогуляться до дома пешком. День бодрящий и ясный, с ярким солнцем, – все как будто полагают, что это дело рук или заслуга Тома, и, возможно, это так. Если существует загробная жизнь, сказал в своей надгробной речи Олли, то Том вошел в нее, непременно требуя всего самого лучшего, включая солнечный свет.

Том умер в прошлую пятницу от инфекции верхних дыхательных путей. Он попросил, чтобы его не увозили из дома, и Диана изо всех сил боролась, чтобы исполнить его желание, но в конце концов им обоим пришлось смириться с тем, что ему не суждено сбыться. Болезнь прогрессировала быстро, быстрее, чем кто-либо ожидал, и последние несколько месяцев Том не мог ни дышать, ни что-либо сделать для себя сам. К счастью, у него была Диана, которая делала за него все.

Большую часть сегодняшнего дня Эди провела на руках у Нетти, и старшие дети носятся по дому, точно это не поминки, а вечеринка по случаю дня рождения. Даже Арчи, которого в церкви переполняли эмоции, теперь кажется более спокойным. Он снял галстук (он сам заявил, что хочет надеть галстук, и одолжил его у отца) и теперь гоняется за Харриет между ног гостей.