Спасти СССР! "Попаданец" в пенсне - Валерий Белоусов

— Сколько?

— Ты что, краёв не видишь?

— Открывай! — гулко разнёсся удар по железным глухим воротам…

— Кого там черти принесли? А ну, проваливай, а не то я… ох, Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, Помилуй нас… сейчас, сейчас, сей момент открою…

— Извините, я ненадолго… где тут сектор А12, место 1432?

— Вот сюда, сюда извольте, по асфальтовой тропиночке, до второго поворота, а там всё левее, левее… Не извольте беспокоиться… Господи! Господи, Помилуй! — Кладбищенский сторож повидавший на своём веку всякого — юркнул в свою сторожку, заперся изнутри, привалил дверь столом и занавесил оконце. После этого сел на корточки в угол, обхватил голову руками и стал мелко-мелко дрожать…

Над головой человека, шедшего по дорожке, смыкались ветви старых берёз, сквозь которые пробивался отблеск огней огромного города… Но здесь, где кончались земные дороги, было глухо и безмолвно. Даже листва шелестела совсем уж беззвучно.

В такт шагов человек стал говорить странные тихие слова:

В доме бродит Домовой.

В речке ходит Водяной.

Леший водится в лесах,

А Небесный — в небесах.

Прямо в небе голубом

У Него — просторный дом.

И растут в Его садах

Сны цветные в облаках…

Светлым днём и в час ночной

Он беседует со мной.

А в ненастье, в вышине —

Вдруг зажжёт звезду в окне…

И настанет день чудесный:

По тропинке голубой

С неба спустится Небесный,

Заберёт меня с собой…[58]

«Ну, здравствуй, Нателла, звёздочка моя… Молодец Серго, сынок. Всё ухожено, слушай, и лавочка есть, и столик. Я посижу, ладно?» — сказал он молча, про себя.

И человек потом долго ещё сидел на лавочке, говоря слышные только им двоим тихие слова, нежно, ласково поглаживая кончиками пальцев холодную гранитную плиту…

Байки про Берию-2.

Берия на документах подписывался так: «Л.П.»

Позывной у Берии во время войны был — «Товарищ Павлов».

В поездках Берию часто сопровождал охранник Т.

Он сидел на переднем сиденье рядом с шофёром и имел обыкновение в пути немедленно засыпать.

Кто-то из членов Политбюро, ехавший с Берией на заднем сиденье, заметил:

— Товарищ Берия, я не пойму, кто из вас кого охраняет?

— Это что, — ответил Лаврентий Павлович, — он ещё мне и свой пистолет в плащ сунул — возьмите, мол, на всякий случай!

Конструктор артиллерийских систем В.Г. Грабин рассказывал, как в канун 1942 года его пригласил Берия и сказал:

— Ваша пушка спасла Россию. Вы что хотите — Героя Социалистического Труда или Сталинскую премию?

— Мне всё равно. Мне за Россию было обидно.

Дали Грабину и то, и другое.

Однажды Берия вызвал к себе Н.К. Байбакова, молодого, тридцатитрёхлетнего наркома нефтяной промышленности СССР, с которым вместе они на глазах потрясённых немцев выводили из строя нефтяные скважины Майкопа:

— Знаете что, я думаю, что вам надо взять под своё управление заводы по производству топлива из газового конденсата…

Байбаков, и так зашивавшийся со своим объемом дел, ужаснулся:

— Но я нарком нефтяной промышленности! А эти заводы — это химия, это не моё дело…

Берия, совершенно спокойно, уточнил:

— Во-первых, и не моё. Во-вторых, я сам знаю, кто нарком какой промышленности… Но Советскому Союзу нужна продукция этих заводов. Так что включайте в состав своего Наркомата Главгазтоппром и считайте это дело своим.

— Но, товарищ Берия… Боюсь, что я не справлюсь!

— Э, товарищ Байбаков — вам гордиться нужно тем, что вам доверяют, а не ныть! Глаза боятся — руки делают… Я вам помогу. — И действительно, помог.

Однажды товарищ Сталин спросил товарища Молотова:

— Вяча, как идут дела по атомному проекту?

— Ты знаешь, Коба, — я большевик. Я живу для Партии, и я умру для неё на любом посту. Но, Коба… И Партии, и Советскому Союзу будет лучше, если эту работу мы поручим товарищу Берии!

Сталин, говоривший с Молотовым до этого очень спокойно, вскипел, ударил кулаком по столу:

— Берии? И это Берии?! Металлургия? Берия! Топливная промышленность? Берия! Производство вооружения? Берия! Танки — Берия! Да, забыл — еще и Наркомат внутренних дел на нём! Маленков завалил выпуск самолётов — передадим это дело Берии! Каганович расписался в своём бессилии организовать военные перевозки — поручим их Берии! Когда это всё закончится?!

Молотов тоже повысил голос:

— А кому тогда? Вознесенскому? Так он только хорошо справляется с теми делами, которые знает, а новое дело не потянет и замордует нас вопросами. Маленкову? Превратит дело в бумажную волокиту… Может, Хрущёву? Так мы будем иметь не бомбу, а поленницу дров, которые он там наломает!

Сталин тяжко вздохнул:

— Знаешь, Вяча, — дай нам бог на своем посту умереть не от безделья, а то мы ещё до этого задавим Берию своей немощностью…

В этот же вечер Берия принимал дела по атомному проекту.

Рассказывают, что Берия читал по пятьсот страниц текста в день, причём очень внимательно и тщательно…

Однажды к Берии пришёл на прием разгневанный начальник строительства комбината 813-го газодиффузного завода по разделению изотопов, Петросьянц.

Госплан не утвердил его заявки на снабжение — сопроводив её такими комментариями Вознесенского: «Невыполнимо! Петросьянц считает, что мы уже построили коммунизм!»

Берия внимательно прочёл заявку:

— Скажите, это всё — платина, алмазы, какао «Золотой Ярлык» — комбинату 813 ДЕЙСТВИТЕЛЬНО необходимо?